Это показал офицер оперативного отдела округа, через который проходят все команды сверху. Фактически он подтвердил, что в ЗапОВО «в середине июня» пришла Директива о начале выдвижения частей из глубины округа ближе к границе, в районы, «предусмотренные Планом прикрытия». Со слов Фомина, белорусским корпусам ставилась задача прибыть на место к 21–23 июня. Выходит, что и с датами прибытия частей в районы сосредоточения происходили «странности»? Видимо, по «устным распоряжениям» наркома Тимошенко закончить выдвижение войск и следовало именно «к 21–23 июня».
Фомин пишет, что при этом «до начала боевых действий войскам запрещалось занимать оборону в своих полосах вдоль госграницы». Это соответствует указаниям Директивы от 10 июня — «вывести в лагерь в районы, предусмотренные Планом прикрытия» (это означает, что сами рубежи обороны занимать запрещено). Однако в этой Директиве ставится задача «вывод указанных войск закончить к 1 июля 1941 г.», а в окружных приказах — «закончить движение к 21–23 июня». Выходит, что в ЗапОВО срывалось выполнение уже собственных, окружных приказов, из-за чего большинство частей не успели вовремя развернуться и занять оборону. Военный историк А. Исаев, во всех своих книгах выступающий усердным адвокатом генералов (в том числе и Павлова), в новой книге «Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг» так пишет о действиях этого 47 корпуса в ЗапОВО:
«Приказ на выдвижение ближе к границе 47 стрелковому корпусу был отдан руководством ЗапОВО 21 июня 1941 г. Однако «красная кнопка» была нажата немцами намного раньше, и опередить их в выдвижении к границе главных сил для первой операции было уже невозможно».
Фомин говорит, что 47-й ск должен был к 21–23 июня уже выйти в район обороны, а движение он начал только 21 июня. И кто тому виной, неужто один Павлов? А ведь тому же Кирпоносу в КОВО запрещали из Москвы даже 15 июня «двинуть войска к границе» и «вернуть с полигонов артиллерию» — «дали понять, что войны не будет»!
А вот что заявил подчиненный Павлова и Климовских, генерал-майор П.И. Ляпин (бывший начальник штаба 10-й армии ЗапОВО, которая якобы «успела развернуться» перед нападением Германии):
«Судя по тому, что за несколько дней до начала войны штаб округа начал организовывать командный пункт, командующий войсками ЗапОВО был ориентирован о сроках возможного начала войны. Однако от нас никаких действий не потребовал.
В этих условиях мы самостоятельно успели подготовить лишь два полевых командных пункта…а также перевести штабы стрелковых корпусов: 1-го — в Визну, 5-го — в Замбров.
На госгранице в полосе армии находилось на оборонительных работах до 70 батальонов и дивизионов общей численностью 40 тыс. человек. Разбросанные по 150-км фронту и на большую глубину, плохо или вообще невооруженные, они не могли представлять реальной силы для обороны государственной границы…» (ВИЖ. № 5,1989 г., с. 25).
Начштаба 10-й армии заявляет, что никаких указаний от Павлова штаб его армии не получал — ни на выдвижение к границе, ни на возвращение подразделений в свои расположения и на отвод от границы приграничных частей, ни после 10, ни после 18 июня. А 40 тысяч безоружных бойцов на работах к 22 июня — это почти 4 стрелковых дивизии неполного состава. Таким образом, в ЗапОВО проигнорировали все указания из Москвы, еще до 22 июня сорвав то самое выдвижение к границе.
«Однако 24 июля 1957 г. Генеральный прокурор СССР Р.А. Руденко утвердил и направил в Военную коллегию Верховного суда СССР заключение (в порядке статьи 378 УПК РСФСР) по делу Павлова Д.Г. и вышеуказанных военачальников Западного фронта, в котором предлагалось приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 22 июля 1941 г. в отношении Павлова Д.Г., Климовских В.Е., Григорьева А.Т. и Коробкова АА. отменить, а уголовные дела в отношении поименованных лиц прекратить за отсутствием в их действиях состава преступления.
Военная коллегия Верховного суда Союза ССР определением № 4п-095Ю/57 от 31 июля 1957 г., рассмотрев материалы дела на Павлова Д.Г. и других, нашла заключение Генерального прокурора СССР обоснованным и определила: приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 22 июля 1941 г. в отношении Павлова Д.Г. и других отменить по вновь открывшимся обстоятельствам, дело производством прекратить за отсутствием состава преступления…»
Странную все-таки «реабилитацию» провели в отношении Павлова и его замов при Хрущеве. Павлов в любом случае осужден и расстрелян по статьям «Халатность» и «Неисполнение своих должностных обязанностей», за действия, которые привели к гибели его подчиненных. В действиях Павлова и его подельников однозначно присутствует та самая «преступная халатность», из-за которой не только рухнул Западный фронт, что признал сам Павлов, но рухнули в итоге и остальные фронты, и весь ход войны пошел по трагическому сценарию. Реабилитировать генерала в такой ситуации просто нелепо. Какие могли открыться «обстоятельства», которые оправдали бы командующего округом, действительно не выполнившего свои должностные обязанности и приказы НКО и ГШ? Нашлись «тайные приказы» Сталина Павлову о том, чтобы он игнорировал Директивы НКО и ГШ? Или «вновь открывшиеся обстоятельства» — это «решения партии» на XX съезде, состоявшемся за полгода до этого, в которых всю вину за лето 1941 года свалили на «тирана»? А ведь если бы Павлов просто выполнил свои должностные обязанности, то весь ход войны пошел бы совсем по другому сценарию. И, скорее всего, сегодня действительно отмечали бы Победу не в битве под Москвой, а в битве под Смоленском.
Павлов постоянно пытается указать, что именно в Москве находились те, кто занимался «успокаиванием» командующего Западным Особым округом. Что на западном направлении не обошлось без предательства в Москве. Обратите внимание, что и в случае с Павловым, и в случае с Кирпоносом «успокаиванием и убаюкиванием» командующих «занимается» один и тот же человек — нарком обороны маршал С.К Тимошенко. Но вряд ли Павлов мог открыть фронт просто «по личной инициативе» и даже «от обиды» за генералов, расстрелянных в 1937 году. Он открывал фронт осознанно, понимая, что делает, и делал это явно в сговоре с кем-то в Москве!
Вот поэтому и пишет А. Мартиросян, что без согласованных с кем-то в Москве действий в западных округах Павловы и кирпоносы ничего не делали. Но, хотя Жуков в августе 1941 года и подавал Сталину записку о том, что в ГШ есть предатели, Сталин не стал реагировать жестко. В тот момент этого нельзя было делать, поскольку необходимо было сохранить единство армии и народа. Другой исследователь — Е. Прудникова, пишет, что «реабилитация генералов» происходила по кругу: Павлов реабилитирован потому, что реабилитирован Климовских; Климовских — потому, что реабилитирован Григорьев; Григорьев — потому, что реабилитирован и признан «невинной жертвой сталинизма» Павлов. А Генштаб еще в 195б году, при министре обороны Жукове, дал такое заключение по действиям Павлова: Павлов, Климовских, Григорьев, Коробков и Клич (начальник артиллерии ЗапОВО) — не виновны «в проявлении трусости, бездействия, нераспорядительности, в сознательном развале управления войсками и сдаче оружия противнику без боя». Хотя сам Жуков в июле 1941 года настоял и на аресте Коробкова, и на расстреле Павлова. А на основании этого «вывода» ГШ уже в 1957 Военная коллегия Верховного суда и отменила приговор в отношении этих генералов «за отсутствием состава преступления».
Также в определении ВК ВС говорилось, что «прорыв гитлеровских войск на фронте обороны Западного Особого военного округа произошел в силу неблагоприятно сложившейся для наших войск оперативно-тактической обстановки и не может быть инкриминирован Павлову и другим осужденным по настоящему делу как воинское преступление, поскольку это произошло по независящим о них причинам». Т. е. Павлов и его подельники сделали все возможное, честно выполняли свой воинский долг и приказы вышестоящих начальников, но немцы оказались сильнее и умнее. В общем — «так получилось», никто не виноват.