В следующем протоколе от 9 июля Павлов укажет другую дату вывода частей из Бреста. Павлов явно испугался, зная, что в городе этих 3-х дивизий быть не должно. Но главное, в этом протоколе сказано, что «гарнизон должен быть на томместе, где ему положено по плану», и Коробков якобы получает команду от Павлова вывести дивизии из крепости только в ночь на 22 июня — «предложил приступить к выполнению моего приказания немедленно». «Приказанием» тут может быть только команда на вывод этих дивизий из крепости на рубежи обороны вокруг города согласно «плана прикрытия». Сам Коробков заявит на суде 22 июля, что никаких приказов от Павлова на вывод частей из Бреста он вообще не получал, ни в ночь на 22 июня, ни ранее. Также обратите внимание на то, как в это же время действует командующий 3-й армией генерал В.И. Кузнецов — «патроны войскам он раздал и в настоящее время приступает к занятию сооружений». Правда, Павлов приписывает себе заслугу в действиях Кузнецова…

«…От командующего 10-й армией — «все спокойно»; от 4-й армии — «всюду и все спокойно, войска выполняют поставленную вами задачу». На мой вопрос, выходит ли 22-я танковая дивизия из Бреста, получил ответ: «Да, выходит, как и другие части». Командующий 3-й армией ответил мне, что у него ничего нового не произошло. Войска Иванова — начальника укрепрайона — находятся в укреплениях, 56-я стрелковая дивизия выведена на положенное ей место по плану; 27-я стрелковая дивизия тоже на своем месте, она примерно за месяц до начала военных действий мною была переведена из Сопоцкин — Гродно на Августов — Граево, Сухового. Эти места утверждены Генеральным штабом.

..Явившиеся ко мне в штаб округа командующий ВВС округа Копец и его заместитель Таюрский доложили мне, что авиация приведена в боевую готовность полностью и рассредоточена на аэродромах в соответствии с приказом НКО.

Этот разговор с командующими армий происходил примерно около двух часов ночи».

Тут Павлов уже хитрит, пытаясь не упоминать о том, что к этому времени — «окало двух часов ночи» — «Директива № 1» уже была и принята и расшифрована, но, похоже, Павлов о ней командующим армиями не сообщил.

«В 3 часа 30 минут народный комиссар обороны позвонил ко мне по телефону снова и спросил, что нового.

Я ему ответил, что сейчас нового ничего нет, связь с армиями у меня налажена и соответствующие указания командующим даны».

В это время никакой связи с армиями уже не было, но «Директиву № 1» в армии направили несколько раньше, около 3–00. Правда, не во все.

«Одновременно я доложил наркому, что вопреки запрещению начальником ВВСЖигаревым заправить самолеты бензином НЗ и заменить моторы за счет моторов НЗ я такое распоряжение отдал Копну и Таюрскому. Народный комиссар это мое распоряжение одобрил. Я обещал народному комиссару дальнейшую обстановку на моем участке доложить после вторичных переговоров с командующими армий».

Жигарев в это время был командующим ВВС Красной армии. Ссылаться на указания другого командира, конечно, можно, но не очень красиво. Зато сам Павлов и командующий авиацией округа И. Копец, по воспоминаниям летчиков этого округа, за пару дней до 22 июня и давали команды сливать топливо и снимать вооружения с истребителей, отменяя приказ по округу о приведении в боевую готовность истребительных авиаполков.

«Вопрос: Почему же все-таки немцам удалось прорвать фронт и углубиться на нашу территорию?

Ответ: На Брестском направлении против 6-й и 42-й дивизий обрушилось сразу 3 механизированных корпуса, что создало превосходство противника, как численностью, так и качеством техники. Командующий 4-й армией Коробков, потеряв управление и, по-видимому, растерявшись, не смог в достаточной мере закрыть основного направления своими силами, хотя бы путем подтягивания на это направление 49-й дивизии. На

6-ю и 42-ю дивизии на этот же Брестском направлении противником была брошена огромная масса бомбардировочной авиации. По докладу Коробкова, эта авиация со всей тщательностью обрабатывала расположение нашей пехоты, а пикирующие бомбардировщики противника выводили из строя орудие за орудием. Господство авиации противника в воздухе было полное, тем паче, что наша истребительная авиация уже в первый день одновременным ударом противника ровно в 4 часа утра по всем аэродромам была в значительном количестве выбита, не поднявшись в воздух. Всего за этот день выбито до 300 самолетов всех систем, в том числе и учебных. Все это случилось потому, что было темно и наша авиация не смогла подняться в воздух. Я лично не мог физически проверить, как была рассредоточена на аэродроме авиация, в то время как командующий ВВС Копец и его заместитель Таюрский, зам. по политчасти Листров и начальник штаба ВВС Тараненко доложили мне, что приказ наркома обороны о сосредоточенном расположении авиации ими выполнен».

Фраза «приказ наркома обороны о сосредоточенном расположении авиации ими выполнен» так записана в протоколе. Возможно, Павлов оговорился и хотел сказать: «приказ наркома обороны о рассредоточенном расположении авиации», а, возможно, случайно выдал реальное положение дел и подставил Тимошенко… Павлов пытается свалить вину на мертвого Копца, который якобы доложил Павлову, что авиация округа рассредоточена согласно Директивы Тимошенко от

19 июня за № Л/г 0042. Кстати, в этой директиве команда на маскировку и рассредоточение дается не только авиационным частям, но и прочим воинским подразделениям:

По маскировке аэродромов и важнейших военных объектов до сих пор ничего существенного не сделано….

Скученное и линейное расположение самолетов на аэродромах при полном отсутствии их маскировки и плохая организация аэродромного обслуживания с применением демаскирующих знаков и сигналов окончательно демаскируют аэродром….

Аналогичную беспечность к маскировке проявляют артиллерийские и мотомеханизированные части: скученное и линейное расположение их парков представляет не только отличные объекты наблюдения, но и выгодные для поражения с воздуха цели….

Ничего не сделано по маскировке складов и других важных военных объектов.

ПРИКАЗЫВАЮ:

…3. Категорически воспретить линейное и скученное расположение самолетов; рассредоточенным и замаскированным расположением самолетов обеспечить их полную ненаблюдаемость с воздуха.

6. Округ<мм, входящим в угрожаемую зону, провести такие же мероприятия по маскировке: складов, мастерских, парков и к 15.07.41 обеспечить их полную ненаблюдаемость с воздуха.

7. Проведенную маскировку аэродромов, складов, боевых и транспортных машин проверить с воздуха наблюдением отв. командиров штабов округов и фотосъемками. Все вскрытые ими недочеты немедленно устранить.

8. Исполнение донести 1.07 и 15.07.41 через начальника Генерального штаба.

^{(РГВА. Коллекция документов. Машинопись, подлинник, автограф)}

Все вроде бы хорошо. Вот только дату на исполнение тут Тимошенко дает интересную: к 15 июля! А ведь в эти дни дата «22 июня» для высшего руководства страны становится все более реальной. Ведь накануне, 18 июня, в западные округа направлен еще один приказ-телеграмма о приведении приграничных частей в боевую готовность (об этой телеграмме будет сказано на суде 22 июля), срок исполнения которой был — «к 24.00 21 июня»! А Тимошенко Директивой от 19 июня ставит задачу закончить рассредоточение и маскировку частей западных округов аж к 15 июля. Но так в армии не делается, нельзя дать команду привести в боевую готовность воинские части через 3 дня, к полуночи 21 июня, и на следующий день поставить срок рассредоточения и маскировки спустя 3 недели!