Когда жрецы собираются для принесения жертв богам или для того, чтобы усмирить их гнев, они располагаются на земле, в то время как присутствующие остаются стоять. Они переговариваются друг с другом шепотом, скребут землю с устрашающим видом, а затем, бросив жребии, ищут ответы на беспокоящие их вопросы.

Сколько областей в этих краях, столько же и храмов, и отдельных изображений демонов. Но город, о котором идет речь, является главным среди других, и когда они готовятся к войне, то идут туда на поклонение. Если военный поход удачен, то по возвращении они считают своим долгом принести ему дары. Они очень заботятся о том, чтобы с помощью жертвоприношений лошади, которая считается достойной жертвой, умилостивить божество. Их гнев они усмиряют кровью человека или животных.

Конец текста Дитмара.

Жертвоприношение лошади было распространено также и в Померании, как это можно видеть из диалогов апостольской экспедиции Оттона из Бамберга. В этом кратком отрывке из Дитмара всего 20 слов, заслуживающих диссертаций. Но я не могу говорить обо всем одновременно. Этому найдется свое место в моей большой работе «Хроники, мемуары и исследования как источники по истории всех славянских народов»[77]. Один том этого труда уже вышел в Варшаве в 1793 г. Второй же том в настоящее время печатается в Берлине.

Но вернемся к Дитмару. Этот писатель положительно уверяет, что славяне не верят в бессмертие души. И, чтобы их переубедить, он постоянно рассказывает с дюжину историй о привидениях, забывая, что для того, чтобы факт служил доказательством, надо, чтобы сам факт был доказан. И только так можно быть убедительным. Участник дискуссии, засыпающий своего противника примерами, может быть уверен в победе, если у него нет доводов, доказывающих обратное.

Однако не менее удивительным примером является то, что такой материалистически настроенный народ, как евреи, на протяжении всей своей истории имеет огромный религиозный аппарат и весьма сильную теократию. И если при этом они верят в бессмертие души, что кажется невероятным, но это факт, то трудно предположить, что их идеи в этом вопросе не опираются на их религию. И все же, насколько можно утверждать, исторические парадоксы являются отражением парадоксальности человеческого разума.

13 августа, Стрелицы.

Мекленбург отличается от всех прочих земель мира количеством покрывающих его озер. Нет границы, где бы их не было. И это озера всяческих размеров: от ста шагов в окружности до 12 лье. Некоторые находятся в глубине территории, окруженные огромными деревьями, скрывающими от взгляда красоту некоторых из них. Другие располагаются вровень с широкой равниной так, что кажется, что волны, образуемые их водами, переливаются через край. Но они так же глубоки, как и другие. На некоторых из них имеются зеленеющие острова, поросшие деревьями или кустарниками. Другие озера тянутся, петляя среди холмов, и кажутся реками. Их светлые и чистые воды придают естественное очарование пейзажу. И, вероятно, именно эти озера соблазнили лютичей поселиться здесь. А все потому, что этот народ жил на Украине совместно с тивертрами[78], жившими одни по Бугу, другие по Днепру, а народы Украины отдают исключительное предпочтение водным бассейнам большой протяженности. Повсюду, где они могут остановить течение плотиной, они ставят запруды, строят деревни, а там, где территория непригодна к строительству таких сооружений, вы не найдете никакого населения на протяжении 12–15 лье. Ученый Маш[79] утверждает, что мекленбургские озера ранее были более полноводные и образовывали во многих местах болота, которые сегодня более не существуют.

Город Стрелиц очень живописен и, как все прочие города Мекленбурга, построен на берегах красивого озера. Название Стрелиц — славянское. Оно означает «место, где стреляют», «место для охоты». Его этимология та же, что и слова «стрельцы» на Руси, означающее первых стрелков или первых мушкетеров.

Дворец герцога не имеет той солидности, которую должны иметь дворцы, и в этом большая ошибка, которой архитекторы не смогли в достаточной степени избежать. Сады же прекрасны и украшают город, частью которого они являются. Легко сделать их еще прекраснее, включив в них часть берегов озера, как это сделано в Рейнсберге. Другая хорошая вещь, которую можно было бы сделать, это повернуть фасады домов в сторону озера, которое обнимал город, но до этого не додумались, прежде всего, сами основатели города.

Я провел там многие часы в обществе господина Маша, главного управляющего церквей, и беседа с ним мне показалась столь же поучительной, как и его работы. Господин Воген, сделавший рисунки к его трактату об идолах Ретры, еще жив, но, как мне сказали, состояние его здоровья плачевно[80]. Тщательность исполнения и вкус этого художника, вложенные им в эту работу, недостаточно оценены. Между тем немногим художникам удается объединить оба этих качества.

14-го. Пенцлин.

Дорога от Стрелиц до Пенцлина проходит по горам, где кажется, что гранит обнажен и образует гребни, что не соответствует представлению об известняковых скалах, материал которых подобен костям и отличается от них только тем, что составляет плотную массу вместо ячеистой. Я не заметил здесь скал такого рода и вопрошаю натуралистов, как морские отложения смогли сформироваться на этих высоких горах в глубине континента, в то время как холмы, соседствующие с морем, все еще показывают свое свободное от наносов основание.

Это те горы, что отделяли земли редариев от земель оботритов. И сегодня они еще отделяют Стрелиц от Шверина, так как с тех пор границы не менялись.

Шверин — это территория оботритов, Стрелиц же территория редариев, остров Рюген — рюгенцев. Шведская Померания — территория кициненов цирципанинов, Лавенбург — земли полабов, а маленькая шведская территория Висмара указывает еще на старую территорию варнавов, простирающуюся до реки Варна, впадающую в море у Варнемюнде[81].

От Пенцлина я взял курс на Прильвиц, чтобы увидеть старинную Ретру, но поскольку господин Маш описал ее более двадцати лет назад, то я с трудом смог там сориентироваться. Названия Ретраберг и Темпельберг вышли из употребления и ныне забылись. Холма, где стоял храм, также более не существует. Земля была перевезена в соседнее болото, которое хотели осушить. Старая славянская крепость превратилась в английский сад, а место старой саксонской башни заняла беседка. Славянское кладбище перепахано, а симметрично уложенные там ранее камни разбросаны по равнине, как и прочие надгробные камни. Это кладбище должно быть очень живописным, и я готовился сделать с него рисунок во вкусе рисунков Морай Отайтьен, которые известны по путешествию капитана Кука. Я очень сожалел об этом памятнике, единственном в своем роде. Сейчас лишь несколько намогильных холмов свидетельствуют, что здесь жили и были погребены славянские князья.

Два этих кургана, расположенные в тридцати шагах один от другого, свидетельствовали мне о предназначении этой местности. Они поросли колючим кустарником, темная зелень которого, к счастью, достаточно хорошо выделяется на фоне распаханных земель, окружающих их. Здесь же можно обнаружить озеро Липе, или Малое Толлен-зее, которое сообщается с Большим Толлензее, а также город Ной-Бранденбург и две деревни — Броды и Нимиров, названия которых, безусловно, славянские. Название озера «Липе», вероятно, происходит от «липа» (т. е. «тиллель»), а «брод» — это «мелкое место», и эта деревня действительно расположена у такого брода[82].

Господин Шмидт, местный священник, оказал мне любезность, сопроводив меня к Хох-Цырицу, месту развлечения графа, где он показал мне одну из славянских гробниц, которую он вскрыл в присутствии наследного принца. Там сначала были найдены глиняные урны с пеплом и костями, смешанными с прахом, затем камни, образующие круг, еще ниже — камни, сложенные пирамидой, затем сосуд в виде параллелепипеда, также обложенный камнями. В нем — прах, кости и угли. У смотрителя Хох-Цырица я видел обломки этих костей и этих ваз. Некоторые из фрагментов костей были в определенной степени минерализированы. Я простился с пастором Прильвиц и вернулся в Пенцлин, откуда направился в Ной-Бранденбург, чтобы увидеть кабинет г. Шпонхольца, в котором, как меня уверяли, хранились сокровища славянских древностей.