А жизнь сложилась как будто специально именно так, чтобы испытать Ли на прочность.
В ночь с 7 на 8 июля 1937 года провокацией в окрестностях Пекина Япония начала вооруженную агрессию против Китая. Затяжная восьмилетняя японо-китайская война продолжалась до капитуляции Японии 2 сентября 1945 года. Когда разразилась война, Ли едва исполнилось девять лет. Собственно, на этом и закончилось его детство. Через два года, спасаясь от наступающих японских войск, семья бежала в британский Гонконг. С собой отец увозил самое ценное: книги и набор для каллиграфии, подаренный учениками. Отец Ли всю жизнь старался никого не обременять своим существованием, но он был уверен, что его семья не пропадет в Гонконге: ведь там жил его брат – успешный торговец.
Но в Гонконге беженцев ждал холодный прием. Родственник не пустил семью брата на порог своего дома. Выйдя за дверь, дядя посмотрел на измотанных путешественников, стоящих на улице, и, поспешно поприветствовав брата, сообщил, что ему необходимо уехать по делам. Уже сев в повозку рикши, дядя попросил оставить слуге адрес, где они остановились, чтобы он мог повидаться с ними в свободное время.
Сотни тысяч беженцев с занятых японскими войсками территорий Южного Китая уже наводнили Гонконг. После нескольких дней скитаний семья смогла снять убогий угол у хозяина рыбной лавки. В новое обиталище своих родственников дядя так и не приехал. Когда через год отец Ли умер от туберкулеза, его брат через слугу передал невестке и племянникам корзинку, в которой лежали четыре подсохшие рисовые лепешки, шесть яиц и фунт дешевого чая.
Вспоминая о своем детстве, Ли Ка-шинг говорит: Я столкнулся лицом к лицу с жизнью, такой, какая она есть. Мне было всего двенадцать лет, но я чувствовал себя так, как будто мне уже двадцать или даже больше.
Первое, о чем позаботился отец по приезде в Гонконг, – чтобы его сын продолжал образование. Несмотря на тяготы и лишения, Ли Ка-шинг учился в школе. Когда умер отец, мальчику пришлось бросить учебу. Чтобы прокормить семью, он пошел просить работу у дяди. Брат отца «великодушно» принял племянника, устроив его продавцом часовых ремешков.
В сложившейся ситуации Ли Ка-шинг согласился бы на любую работу. Но мириться с судьбой он не собирался. Вскоре он сумел найти более перспективную работу: штамповщика на заводе, изготовлявшем металлические двери. И как только у него появилась уверенность в том, что заработанных денег хватит, чтобы прокормить мать, он решил продолжить образование. После смены на заводе Ли бежал в вечернюю школу. Именно тогда полуголодный Ли дал себе зарок во что бы то ни стало добиться успеха. И небеса, как он сам говорит, его услышали.
В конце сороковых годов Ли устроился на работу в компанию по продаже пластика. После войны пластмассы стали все больше использоваться в производстве мирной продукции, и спрос на полуфабрикаты и готовые изделия рос день ото дня. Несмотря на это, Ли приходилось работать по 16 часов в день. Вопрос о хлебе насущном уже не стоял так остро, но о том, чтобы начать свое дело, Ли и не помышлял. Сделать шаг навстречу успеху помог случай.
Как рассказывал сам Ли Ка-шинг, однажды секретарь директора компании, в которой он работал, заболел. Боссу было необходимо срочно подготовить какое-то деловое письмо. И подвернувшийся под руку Ли вызвался помочь. Отцовская забота об образовании сына оказалась не напрасной: письмо, подготовленное Ли, было написано так грамотно и аккуратно, что директор компании решил повысить Ли в должности и предложил ему возглавить небольшой департамент. В ответ на предложение Ли попросил, чтобы ему дали возможность заниматься оптовыми продажами. За год работы в новом качестве Ли продал в семь раз больше продукции, чем другие оптовые продавцы. Судьба явно улыбалась молодому китайцу. В 19 лет его уже назначили руководителем фабрики, которая занималась производством изделий из пластмассы.
Ка-шинг успешно совмещал таланты бизнесмена и технолога. Дальнейшая работа в компании по производству и продаже пластика сулила ему большие перспективы, но он решил отказаться от этой карьеры.
В том, что касалось «пластикового бизнеса», я уже знал все: технологии, производство, ценообразование, потребителей… Мне было больше нечему учиться. Я мог бы сам быть директором, но в той компании, в которой я работал, не было такой открытой вакансии…
Поэтому Ка-шинг решил открыть собственный бизнес. Небольшой начальный капитал он заработал на оптовых продажах пластмассы. Кроме того, он помог своему боссу выгодно перепродать одно из производств и получил комиссионные. Собрав все свои деньги, в 1950 году он организовал цех по производству расчесок и мыльниц.
Я тратил свои собственные деньги, поэтому мне приходилось вникать в каждую деталь и все делать самому, – рассказывает Ка-шинг. – На своем предприятии я занимался всем: от монтажа оборудования до составления бухгалтерской отчетности. Нужно было начинать с самого начала.
Ка-шинг считает, что своими успехами он обязан отцу: Он учил меня, что нужно смотреть дальше своего носа, что, если хочешь быть действительно современным образованным человеком, нужно интересоваться, что происходит в мире вокруг тебя.
Как только у Ли появились свободные деньги, он начал выписывать все доступные в Гонконге иностранные газеты. Из них Ка-шинг черпал информацию о том, как развивается большой бизнес и что происходит в западном обществе. Анализируя информацию, Ли пришел к выводу, который актуален и по сей день. Китайские производители могли предложить западным потребителям свою продукцию по уникально низким ценам. Но для западных покупателей, чье благосостояние и возможности росли год от года, низкая цена не имела решающего значения. Они требовали высокого качества. А этим китайские товары похвастаться не могли…
Недолго думая Ка-шинг отправился в Европу. Здесь он объехал все фабрики по производству пластмассы, изучая новые технологии окрашивания пластмасс и повышения качества продукции. Путешествие в Европу стало для Ли настоящим потрясением. Европейские технологии производства и обработки пластмассы делали ее настоящим материалом будущего. В Европе из пластмассы изготавливали не только мыльницы, расчески и пуговицы, но также посуду, бытовые приборы и украшения. Европейские предприятия уже занимались производством синтетических нитей на основе полимеров. А больше всего Ка-шинга поразил увиденный им во Франции проект жилого дома, полностью построенного из пластмассы.
Вернувшись в Гонконг, Ка-шинг взялся за модернизацию своего производства и нанял лучших технологов, которых смог найти. В следующие несколько лет он стал крупнейшим в Азии производителем искусственных цветов.
Развитие производства требовало строительства или покупки новых производственных площадей. Привыкший все делать сам, Ка-шинг увлеченно начал заниматься поиском подходящей недвижимости для нужд своей компании. Прилежный и дотошный Ка-шинг так хорошо изучил ситуацию на рынке, что недвижимость стала еще одним непрофильным направлением в его бизнесе. Он покупал недвижимость уже не только и не столько для себя, сколько для последующей перепродажи.
Политическая ситуация была на руку Ка-шингу. Журналисты нередко пишут, что Мао Цзэдун с его «культурной революцией» помог Ка-шингу заработать миллионы. В этом утверждении есть немалая доля правды. Многие владельцы наиболее лакомых кусков гонконгской недвижимости и объектов инфраструктуры, опасаясь коммунистической угрозы, спешили покинуть колонию и готовы были продать свою собственность по минимальной цене, лишь бы выручить за нее хоть что-то. Этим и пользовался предприимчивый Ли. В результате к середине 70-х годов Ли Ка-шинг стал владельцем ведущей гонконгской инвестиционной компании «Cheng Kong Holdings».
Следующим шагом Ли на пути к созданию собственной бизнес-империи стало приобретение крупных промышленных объектов, принадлежавших британцам. В 1979 году этот шаг был сделан: холдинг Ли взял под полный контроль крупнейший многоотраслевой концерн Гонконга – «Hutchison Whampoa». Эта корпорация контролировала торговлю, морской транспорт и практически все портовое хозяйство Гонконга. До настоящего времени компания Ка-шинга контролирует около 12 % морских контейнерных грузоперевозок.
