Живописная планировка площади, множество галерей, которые побуждают к неторопливым прогулкам, неназойливый контраст между зеленью лужаек и строгостью зданий, которые их окружают, все это сделало площадь еще одним средоточием светской жизни Парижа — того Парижа, который еще не знал ни ужасов, ни насилия Революции. В доме № 6, где с 1832 по 1848 год жил Виктор Гюго, сейчас размещается музей его имени, хранящий мемуары писателя и богатейшие материалы, связанные с его жизнью, а также около 350 рисунков.

От площади Согласия к площади Мадлен ведет Королевская улица, рю Руайяль. Она пролегает между двумя особняками с колоннадами, похожими на ту, которой украсил Лувр Клод Перро. Эти два здания-близнеца, построенные во второй половине XVIII века архитектором Жаком Анжем Габриэлем, предназначались для посольских резиденций, но никогда ими не были. Одно из них сейчас превращено в гостиницу, носящую имя прежнего владельца особняка герцога де Крийона.

В этом отеле в 1923 году останавливался поэт Сергей Есенин с Айседорой Дункан.

Другое здание занимает Морское министерство. Когда-то в нем находилась Королевская казна, где хранились сокровища французской короны. Здесь же на втором этаже были выставлены доспехи королевского дома Валуа, настенные ковры, созданные по картонам Рафаэля и Альбрехта Дюрера, золотая утварь кардинала Ришелье, королевская ладья, украшенная рубинами и бриллиантами, шпага Генриха IV с серебряным набалдашником в виде орла, его латы, агатовые, аметистовые и ляпис-лазуритовые вазы, ковры из галереи Лувра. На первом этаже — морские пейзажи и виды различных портов Франции работы художника Берне.

Историческое событие, взятие Бастилии 14 июля 1789 года, совершилось с помощью «исторического» оружия, так как накануне толпа овладела оружием, хранившимся в этом своеобразном военном музее.

В 1792 году казну разграбили, все бриллианты французской короны были украдены. Виновников схватили и наказали на месте преступления — на площади Согласия, где была установлена гильотина. Им принадлежит «честь» быть первыми, открывшими длинный список жертв, попавших под ее нож.

В 1814 году союзная армия во главе с русским императором Александром I вошла в Париж. В одном из салонов бывшей королевской казны император повелел устроить часовню. Каждое утро, направляясь туда, Александр I пересекал Королевскую улицу. Его резиденцией был находившийся рядом особняк Талейрана.

Порог здания, ставшего во второй половине XIX века Морским министерством, однажды переступил новый служащий, через несколько лет сменивший «перо писца на перо писателя». Этим служащим был Ги де Мопассан.

Архитектор Жак Анж Габриэль, по проектам которого была застроена почти вся Королевская улица, жил в особняке под № 8.

Дом № 3 принадлежал герцогу Ришелье, жившему в нем до своего отъезда в Россию в 1789 году, где он стал губернатором Одессы.

На этой же улице находится знаменитый ресторан «Максим’с», неотъемлемый элемент «парижского шика и парижской жизни». Парижане произносят название ресторана на английский манер «Максим’с», как этого и хотел его первый владелец Максим Гайар. Этот гарсон из кафе с другом Жоржем решил основать свое собственное дело и купил кафе. В 1890 году, по моде того времени, появилась вывеска на английский манер «Максим’с и Джордж’с». Вскоре «Джордж’с» исчез с вывески. Остался один «Максим», один из самых знаменитых ресторанов Парижа.

Над созданием этой парижской площади не трудились выдающиеся архитекторы, она не отличается ни красотой, ни элегантностью. Зато именно она является для французов символом свободы и памятником всем революциям.

Площадью она стала только в XVIII веке, а до этого восточную границу Парижа охраняла крепость, построенная при короле Карле V и названная парижанами «Бастилия».

В конце XIV века Франция переживала самые страшные времена: эпидемия чумы унесла более 22 тысяч жизней; несмотря на временное затишье, война с Англией окончена не была; королевский двор раздирали бесконечные заговоры. После резни, устроенной во дворце на острове Сите Этьеном Марселем, Карл V покинул остров и поселился на правом берегу Сены, во дворце Сен-Поль. Новое жилище тоже не давало достаточной безопасности, в связи с чем король приказал возвести для себя крепость в предместье Сент-Антуан, на восточной окраине города. Ей предстояло венчать укрепительные сооружения, которыми был обнесен весь правый берег. Позднее на их месте Людовик XIV возведет Большие бульвары, которые в будущем зададут тон жизни всей Европе.

Крепость с восемью башнями, окруженная со всех сторон глубокими рвами, построена была для защиты короля от нападения врагов (скорее всего, ее главной задачей была защита короля Франции от парижан), но ни разу не смогла выполнить своего прямого предназначения. Во время гражданских войн ее семь раз брали приступом, и все семь раз она сдавалась без малейшего боя.

Кардинал Ришелье устроил в бывшей крепости тюрьму, все заключенные которой отличались высоким происхождением: маршал де Бассомпьер, кардинал де Роган, маркиз де Сад, граф де Мирабо.

Первый камень парижской Бастилии был заложен 22 апреля 1369 года главой корпорации негоциантов, неким Юго Обрио, который впоследствии и закончил в ней свои дни, так как за ересь был приговорен к пожизненному заключению. Парижская Бастилия, приобретая имя собственное, менялась и по существу, превращаясь из неприступной крепости в зловещую тюрьму, которая со дня основания была еще к тому же постоянно окружена какой-то тайной. В ней отбывали наказания заключенные, попадавшие туда без суда и следствия по особому указу короля, преступники, замешанные в делах об отравлениях, искатели «философского камня» и «эликсира жизни», каким-то образом всегда связанные с государственными преступлениями. Ходили слухи об узниках, забытых в камерах-клетках или замурованных в стенах заживо, о разного рода пытках, стонах, которые раздавались по ночам. Особенно много легенд было связано с таинственной Железной Маской.

Об интригующей легенде Железной Маски написана целая библиотека книг. Вспоминается прежде всего «Три мушкетера»» Дюма, точнее, одно из продолжений этой книги — «Десять лет спустя, или Виконт де Бражелон». Этот роман во многом способствовал популяризации легенды.

В основу легло предположение, что заключенный в тюрьму — брат короля Людовика XIV, прямой и законный наследник французского трона...

Согласно роману Дюма, Людовик XIV, на сутки брошенный в Бастилию, возвращается с помощью д’Артаньяна на свой трон, а эфемерный король Филипп снова становится арестантом, кочующим из одной темницы в другую с лицом, навсегда скрытым под железной маской. Увлекательный рассказчик отнес этот эпизод к началу 60-х годов XVII века, за три с половиной десятилетия до того времени, когда человек в маске действительно был водворен в Бастилию.

... 10 октября 1711 года вдова герцога Орлеанского, брата Людовика XIV, Шарлотта Елизавета Баварская писала тетке Софье, герцогине Ганноверской, о том, что один человек долгие годы был заключен в Бастилию и там умер в маске. Через две недели, 22 октября, та же Шарлотта Елизавета сообщила своей родственнице в Ганновер дополнительные подробности о человеке в маске, умершим в Бастилии. Якобы он носил маску вовсе не как следствие варварства, а потому, что являлся английским лордом, который был замешан в тайном сговоре и устранении герцога Бервика против короля Вильгельма. Он умер так, чтобы король не смог никогда узнать о происшедшим с ним. Таковы были сведения, которые дополнительно сообщала 60-летняя невестка «Короля-солнца» своей тетке, которой перевалило за восемьдесят и которая имела склонность к придворным сплетням.

В Амстердаме была опубликована книга Ренневиля «Французская инквизиция, или История Бастилии». Автор рассказывает о том, что ему пришлось в одном из помещений тюрьмы случайно увидеть узника, которого стража немедленно повернула спиной к Ренневилю. Он передает, что встреча произошла в 1705 году, тогда как человек в маске скончался в 1703 году Это заставляло недоверчиво относиться к сведениям Ренневиля. Однако автор «Французской инквизиции, или Истории Бастилии» писал по памяти, так как не мог делать записей и вынести их из тюрьмы, потому ошибка в два года легко объяснима. Позднее Ренневиль узнал, что до Бастилии арестанта содержали на острове Сен-Маргерит и что в конце концов его все-таки освободили по ходатайству любвеобильных отцов из «Общества Иисуса». Свои сведения Ренневиль почерпнул от хирурга Бастилии Рейля.