Мазарини продолжал политику Ришелье. Шла война с Испанией, казна пустела, вводились все новые налоги.

Летом 1648 года недовольство всех слоев народа достигло предела. В одну ночь улицы Парижа покрылись баррикадами, и королеве с юным королем и кардиналом пришлось бежать из города. Так началась Фронда — мощное движение, направленное не только против Мазарини, но и против королевского абсолютизма. В нем участвовали весьма разнородные силы, и хитрому кардиналу — достойному преемнику Ришелье — удалось расколоть их и усмирить по частям, действуя чаще всего не силой, а подкупом. Тут-то на сцене и появился Шарль д’Артаньян, новоиспеченный лейтенант мушкетеров. Это он в «ночь баррикад» сумел вывезти из восставшего Парижа королевскую семью. Все годы Фронды д’Артаньян оставался верным подданным Мазарини, за что и был награжден чинами и поместьями. На его свадьбе с мадемуазель де Шанлеси в 1659 году присутствовал не только кардинал, но и сам король. А вот королевы Анны там не было, и история ничего не знает о ее отношениях с храбрым мушкетером.

Королева Франции Анна Австрийская

Дюма выдумал и любовь д’Артаньяна к королевской камеристке Бонасье, и многие другие эпизоды знаменитого романа. Однако характеры героев переданы им удивительно точно. Д’Артаньян был храбр, Ришелье — мудр и жесток, Мазарини — хитер и пронырлив. Королеву Анну Австрийскую писатель изобразил женщиной, которую прежде всего волнуют ее чувства, и снова оказался прав. Анна не была ни жестокой, ни корыстной. Она по-своему заботилась о благе государства и все же имела об этом благе самое смутное представление. Ее нельзя поставить рядом с такими великими государынями, как английская Елизавета I или российская Екатерина II. Но она не похожа и на беззаботных мотыльков вроде Марии-Антуанетты. Да, Анна не могла оценить преобразования Ришелье, но у нее хватило решимости в годы Фронды выступить против феодалов, грозящих растащить страну на куски. Уже за это Франция должна быть ей благодарна.

В начале 1651 года бушующие волны Фронды поднялись так высоко, что Мазарини пришлось покинуть не только столицу, но и страну. Королеву снова лишили личного счастья, и это казалось ей невыносимым. Она даже пыталась уехать следом за своим возлюбленным, но вооруженные парижане удержали ее во дворце. Уже через год кардиналу удалось вернуться, а вскоре движение протеста пошло на спад. Улаживались и внешние дела: война с Испанией закончилась победой, для закрепления которой планировалось женить короля на испанской принцессе Марии-Терезе — племяннице Анны. Для этого было лишь одно препятствие: любовь 20-летнего Людовика к племяннице кардинала Марии Манчини. Мазарини повел было дело к браку между ними, но королева решительно выступила против. Это была единственная размолвка влюбленных, которых многие парижане считали тайными супругами. Кардинал отступил, и в 1660 году испанская инфанта въехала в Париж. Быть может, беседуя с родственницей, Анна пожелала ей быть более счастливой в браке, чем она сама. Но получилось иначе: Людовик XIV запер жену во дворце, проводя время с многочисленными любовницами.

В марте 1661 года скончался Мазарини: он долго болел и изводил капризами королеву, которая преданно ухаживала за ним. После этого Анна смогла выполнить давнее желание и удалилась на покой в основанный ею на окраине столицы монастырь Валь-де-Грас. Там она и умерла 20 января 1666 года, оставив после себя последнюю загадку — тайну «Железной маски». Этого безымянного узника Бастилии тот же Дюма считал старшим сыном Анны Австрийской от Людовика. Другие авторы выдвигают свои версии, а истина похоронена в соборе Сен-Дени вместе с мятежной душой испанской королевы Франции.

Одним из выдающихся строителей XVII века можно без преувеличения назвать кардинала Ришелье. Он построил во Франции множество домов, дворцов и даже город, созидая для себя и королевской семьи.

Переезжая из одного замка в другой, Ришелье никак не мог найти то, что отвечало бы всем его требованиям. Ему по душе была сельская жизнь, но интенсивная государственная деятельность вынуждала его жить в Париже. В 1624 году он купил поместье Анжен (или Рамбуйе), расположенное в двух шагах от Лувра, на улице Сент-Оноре.

Поместье с внутренним двором и садом состояло из нескольких зданий. Заказ на перестройку получил протеже кардинала Ришелье — архитектор Жак Лемерсье. Через несколько лет Анжен превратился в настоящий кардинальский дворец с гвардейским залом в 180 квадратных метров и огромным камином, библиотекой и театром (с 1661 года и до самой смерти здесь работал Мольер со своей труппой). За счет сноса укреплений времен Карла V удалось расширить сад.

Кардинал Ришелье был одним из первых коллекционеров своего времени. Поэтому не удивительно, что главными украшениями дворцового интерьера послужили картины: две серии с изображениями всех зданий, построенных Ришелье, и галерея портретов великих служителей монархии. Опубликованная после смерти кардинала опись насчитывает 262 картины, среди них работы Леонардо да Винчи, Рафаэля, Тициана, Л.П. Рубенса, А. Дюрера. Кроме картин, Ришелье увлекался фарфором, скульптурой, гобеленами.

Луиза де Лавальер

Кардинал поселился во дворце еще до завершения всех работ. Здесь он и умер в 1642 году, завещав все королевской семье.

Овдовев, Анна Австрийская с детьми перебралась из холодного и мало приспособленного для жилья Лувра во дворец кардинала, который отныне получил название Королевского. В 1650 году королева была вынуждена бежать из дворца, спасаясь от Фронды. Из-за страшных воспоминаний детства Людовик XIV не захотел сюда больше возвращаться и, став королем, подарил дворец своему брату Филиппу Орлеанскому. До самой французской революции и в годы Реставрации Королевский дворец останется во владении семьи Орлеанов.

Однако в 1661 году в этом дворце произошла встреча, изменившая весь ход французской, и, возможно, европейской истории. Людовик XIV встретил молоденькую фрейлину своей тетушки Луизу де Лявальер, ради которой он начал строительство Версальского дворца, ставшего впоследствии олицетворением абсолютизма.

До 1776 года разные владельцы вносили лишь незначительные изменения в архитектуру ансамбля. И только герцог Шартрский, будущий Филипп-Эгалите, затеял огромные работы по переделке дворца. Герцог был жаден до денег и решил использовать свои владения с выгодой: он заказал архитектору Виктору Луи застроить сад с трех сторон однотипными домами с аркадами, где на первых этажах расположились лавочки и кафе. Луи разработал также проект Французского театра — сегодня в этом здании размещается Комеди Франсез.

С конца XVIII века полностью изменился не только облик всего ансамбля (он теперь не имеет ничего общего с архитектурой, созданной во времена Ришелье), но и репутация целого квартала. Отныне Королевский дворец и прилегающие к нему улицы, названные в честь сыновей герцога Орлеанского Божоле, Валуа и Монпансье, ассоциировались только с различного рода увеселительными заведениями. В саду был поставлен цирк Шапито, его заменил зал для танцев, а потом небольшой театр, сгоревший в 1798 году.

Под аркадами прогуливались девицы легкого поведения: это было единственное место во всем Париже, где их не могли арестовать, поскольку герцог Орлеанский запретил полиции появляться на территории своего сада. Одним из посетителей подобных заведений был восемнадцатилетний Наполеон Бонапарт.

На некоторое время сад Королевского дворца стал революционным центром столицы. В кафе Слепых (название дано потому, что все оркестранты были слепыми и не могли узнать ни одного посетителя) собирались противники королевской власти, а в саду Камиль Демулен произносил свои пламенные речи и призывал к взятию Бастилии.