В 1882 году в Дрездене состоялся Антисемитский конгресс, на который съехалось до тысячи социалистов-мракобесов. Конгресс принял «Манифест к правительствам и народам христианских государств, гибнущих от еврейства». В манифесте антисемиты требовали чего-то родного, средневекового: изгнания евреев из Германии.

Во Франции было ненамного лучше; там не было Марра, но зато был Эдуард Дрюмон с его вышедшей в 1886 году книгой «Еврейская Франция». Дрюмон пугал читателей тем, что евреи с их хитростью, умом и образованностью скоро покорят Францию и сделают ее еврейским государством.

Дрюмон был одним из первых, кто ввел в мировую мифологию новый образ еврея. До середины-конца XIX века Европа считала евреев особым племенем туземцев, выведенных из мрака пламенем Просвещения. Еврей был или такой же европеец, как мы, только ходящий в синагогу, или дикий туземец, вызывающий скорее жалость своей нищетой, болезненностью, отсталостью.

Дрюмон был в числе тех, кто вывел новый образ еврея — еврея-заговорщика! Действительно, почему это малочисленное еврейское племя все время оказывается на важных постах, да еще стяжает богатства? Не могут же плохие евреи честным путем оттеснять от кормушки хороших французов?! Тут заговор! Евреи всего мира объединились в мировой сверхкагал и последовательно превращают весь мир в своих рабов, вот что они делают!

Образ еврея-заговорщика — это вам не жалкий завшивленный еврей из гетто! Это дьявольски хитрый еврей, который вас только и мечтает обмануть, и к которому, чуть что, на подмогу поспешат толпы евреев из всех стран мира. Такой еврей будил уже не отвращение и не инстинкт преследования, а настоящий сильный страх. Люди любят пугаться в меру своего удовольствия и любят всяческие страшные тайны: особенно если в доме тепло, кладовая набита едой, а полиция не очень далеко. Кроме того, Дрюмон оправдывал французов как раз там, где они особенно хотели быть оправданы.

Люди не любят личной ответственности — и еврей Дрюмона освобождал от нее. Это не ты по своей вине провалился на экзаменах, потерял деньги в биржевой игре, влюбился в дрянную девку, вырастил сына идиотом. Ты не виноват! Это все сделали евреи…

Франция не занимает того места в мире, которое должна занимать, по твоему мнению? Но ведь и в этом виноваты не те, кто мало и плохо работает, кто проиграл войну Пруссии, развел бюрократию, обленился… Это все гады-жиды!

На самом деле Дрюмон оказывал медвежью услугу своим соотечественникам — уже потому, что помогал им вместо работы над собой и решения своих проблем переводить свою жизнь в плоскость внешней войны. Как бы они сами — чистое золото, а если что не так — ведь им мешают! Но чтобы понять опасность этой психологии, надо подумать; а думать хочется не всем и не всегда.

В общем, к концу XIX века антисемитская и вместе с тем социалистическая пропаганда окутала всю Францию. «К 1989 году он (антисемитизм) достигает уровня настоящего пароксизма во всей Западной Европе — Германии, Франции, Великобритании и США» [80, с. 128].

С гордостью патриота сообщаю, что Россия внесла достойный вклад в становление антисемитизма. Кое в чем она даже опередила европейцев, потому что «Книга кагала» Якова Брафмана вышла в 1875 году — раньше, чем творения Дюринга, Марра и Дрюмона.

Яков Брафман, крестившийся минский еврей, оценивается то как опасный параноик, то как крупный ученый; скорее всего, он сочетал в себе черты и того, и другого (кстати, русский поэт Серебряного века Владислав Ходасевич — его внучатый племянник).

Крестившись, Брафман оставался убежденным сторонником еврейского Просвещения-Гаскалы, хотел реформировать еврейский быт, подавал записки императору. И написал знаменитую «Книгу кагала». Опираясь на документы минского кагала конца XVIII — начала XIX века, Брафман показал, как бесправен рядовой член еврейской общины, до какой степени кагал распоряжается его судьбой.

И сделал еще два вывода: первый из них о том, что это «самоуправление» не ограничивается местными рамками, что существует всемирная кагальная организация, охватывающая весь еврейский народ во всем мире и управляемая из единого центра. Центр посылает импульсы на периферию, в местные кагалы, кагалы принимают к исполнению… И никакие «государственные законы не могут уничтожить ту вредоносную силу, которая таится в еврейском самоуправлении».

Второй вывод: Брафман утверждал, что евреи никогда не считали и не считают себя частью христианского мира, что их цель — захват власти (в первую очередь экономической) и «умозатмение» христиан, чтобы они оставались только фиктивными собственниками своего имущества, а на самом деле им распоряжались евреи.

Книга приобрела исключительный авторитет в правительственных кругах, среди высших чиновников и в обществе. Для многих Яков Брафман сделался своего рода экспертом по еврейскому вопросу — ведь он жил в обеих цивилизациях, знал и христианскую жизнь, и иудейскую.

Гессен отмечает как «исключительный успех» книги, так и ее вред: «„Книге кагала“ удалось внушить множеству отдельных лиц фанатическую ненависть к еврейскому народу как к „всемирному врагу христиан“, удалось распространить превратное мнение о внутреннем быте евреев» [17, с. 201].

В конце XIX века большинство евреев утверждали, что документы, использованные Брафманом (акты минского кагала конца XVIII — начала XIX века), «представлены частью в искаженном виде, частью в ложном освещении» или же вообще ставили под сомнение «подлинность некоторых документов» [81, с. 918]. Здорово сказано! Правда, современная «Еврейская энциклопедия» полагает, что «использованные… материалы являются подлинными и переводы его достаточно точны», но укоряет Брафмана за «ложную интерпретацию» [82, с. 532]. А другая полагает, что источники Брафмана — «ценный источник для изучения истории евреев в России конца 18 — начала 19 вв.» [35, с. 164].

Вот и разбери этих евреев…

Я же отмечу одно: может быть, намерения-то у Брафмана были наилучшие, но он оказывал русским такую же сомнительную услугу, какую оказывал Дрюмон. То-то его книга стала такой авторитетной у бюрократии!

Ведь и много позже, фактически до самого 1917 года, «петербургские верхи все же поддавались соблазнительно простому объяснению: что Россия ничем органически не больна, что вся революция, от начала и целиком, есть злобная еврейская затея и часть мирового иудо-масонского заговора. Давно была бы Россия в зените мировой славы и могущества, если бы не евреи! И этим близоруким, удобным объяснением вельможные круги еще бесповоротнее определяли свое близкое падение» [6, с. 415].

В Российской империи (в Ревеле-Таллинне) родился и Альфред Розенберг, автор «Мифа двадцатого века». Свою жуткую книгу он выпустил на немецком языке в 1930 году, но ведь образование-то он получал в России, в Московском университете!

Впрочем, справедливости ради: в России родился и яростный протест против антисемитизма. Известный религиозный философ Владимир Соловьев написал «Протест против антисемитического движения», и этот протест подписали более 100 ученых, писателей, публицистов, общественных деятелей. В «Протесте…», помимо прочего, Соловьев писал, что «единственная причина еврейского вопроса — забвение справедливости и человеколюбия», «безрассудное увлечение слепым национальным эгоизмом», «возбуждение племенной и религиозной вражды».

Написал, пытался пристроить в газеты. Но полиция предупредила газеты: печатать этого не велено.

Ах, так?! Соловьев прилагает усилия, чтобы обратиться лично к Александру III, вручить ему персонально «Протест…». И тогда философа через полицию предупредили, что если он будет настаивать — добьется официального административного преследования. И Владимир Соловьев отступился. А жаль…

Так почему же Европа так активно поддерживала евреев в их стремлении к эмансипации?! Тут две причины.

1. Во-первых, антиеврейские настроения не были частью государственной политики ни в одной из стран Европы.