Радо Ш. Под псевдонимом Дора. М.: Воениздат, 1973. С. 65.

Там же. С. 65.

Там же. С. 65.

Там же. С. 66.

Шелленберг В. Лабиринт. СПб.: Дом Бируни, 1991.

Треппер Л. Большая игра. М: Политиздат, 1990. С. 101.

Треппер Л. Большая игра. С. 302.

Треппер Л. Большая игра. С. 111.

Перро Ж. Красная капелла. С. 106–107.

Там же. С. 107.

Перро Ж. Красная капелла. С. 123.

Треппер Л. Большая игра. С. 149.

Из личных воспоминаний А. М. Гуревича, хранящихся в его архиве. С. 868.

История Второй мировой войны, 1939–1945. М.: Вое-низдат, 1975. С. 112.

Из воспоминаний А. М. Гуревича, хранящихся в его личном архиве. С. 922.

Барча М. Воспоминания. (Рукопись, хранящаяся в личном архиве А. М. Гуревича).

В июне 1945 года А. М. Гуревич привез этот протокол наряду с другими документами гестапо в Москву. Там они были перехвачены сотрудниками МГБ СССР. Сейчас они, вероятно, хранятся в Центральном архиве ФСБ, доступом к работе в котором я не располагаю – Примеч. авт.

Треппер Л. Большая игра. (Одна из вклеек между с. 64–65).

Галаган Андрей Иванович - Заведующий отделом сравнительных исследований и прогнозирования НИИ высшего образования; Известен как специалист в области инженерного образования за рубежом.

Родился в 1917 г.; окончил физико-математический факультет Учительского института в г. Кременчуге в 1937 г. и штурманский факультет Высшего военно-морского училища им. М. В. Фрунзе в г. Ленинграде в 1939 г., кандидат военных наук, профессор, действительный член Международной Академии наук информатизации, информационных процессов и технологий, лауреат премии президента РФ в области образования.

В прошлом был секретарем парторганизации Всесоюзного научно-исследовательского института высшей школы Минвуза СССР.

Судоплатов П. А. Разведка и Кремль: Записки нежелательного свидетеля. М.: Гея, 1996. С. 170.

Личный архив А. М. Гуревича. Рукопись воспоминаний. С 1232.

Военно-полевой суд являлся одной из инстанций имперского военного суда Германии.

В материалах военно-полевого суда неточность. Информация о франкистском заговоре в Барселоне, организованном при участии германских спецслужб, была передана X. Шульце-Бойзеном в начале 1938 г. в советское посольство в Берлине, а не в Париже.

Один из псевдонимов А. М. Короткова, в 1940–1941 заместителя резидента советской внешней разведки в Берлине, с июня 1941 г. начальника немецкого направления в управлении разведки НКГБ.

Утверждение о том, что X. Шульце-Бойзен использовал часть полученной от Эрдберга (А. М. Короткова) суммы «на себя», не соответствует действительности. Все средства, поступавшие советских друзей, он направлял исключительно на нелегальную деятельность.

Под псевдонимом «Кент» значился А. М. Гуревич – резидент советской военной разведки в Бельгии.

Установление и поддержание радиосвязи с группой Харнака – Шульце-Бойзена оказалось сопряженным с целым рядом серьезнейших трудностей, которые не были предусмотрены и в конечном счете обусловили провал. Радиоаппаратуру Центр впервые направил в Берлин только 18 апреля 1941 г. Это была портативная радиостанция с радиусом действия 800–1000 км, условно обозначенная «Д-6». Второй коротковолновый портативный радиопередатчик («Д-5») А. М. Короткое передал немецким подпольщикам уже после начала войны Германии с СССР.

Пробный радиосеанс, состоявшийся еще до начала военных действий, прошел успешно, но в дальнейшем связь нарушилась. Место для базы, принимавшей сообщения из Германии, Центр выбрал под Брестом. После потери базы начальник внешней разведки НКГБ комиссар госбезопасности 3 ранга П. М. Фитин обратился к руководству разведуправления РККА с просьбой связаться по своим каналам с радиостанцией в Берлине, установив пункт приема в районе Минска. Но к тому моменту и этот город был уже оставлен советскими войсками. 4 июля 1941 г. Центр дал указания стокгольмской и лондонской резидентурам слушать позывные «Д-6» и «Д-5», но эфир молчал. Как стало известно впоследствии, «Кляйн» (Ганс Коппи) недостаточно владел радиоделом и, как следовало из показаний Харро Шульце-Бойзена на допросе у оберштурмбаннфюрера СС Ф. Паннцингера, сжег радиопередатчик.

В конце июля 1941 г. руководство внешней разведки вновь обратилось за помощью в разведуправление РККА, попросив по своим каналам восстановить утраченную связь с берлинской группой. Эта задача была поставлена резиденту военной разведки в Бельгии А. М. Гуревичу («Кенту»). 26 августа 1941 года ему направили шифротелеграмму, согласованную двумя ведомствами, в которой предлагалось встретиться с членом группы «Корсиканца» А. Кукхофом («Стариком»), а как запасной вариант – с супругой X. Шульце-Бойзена, были указаны адреса и телефоны.

Вопреки договоренности с руководством внешней разве «Кент» выполнил поручение Москвы по запасному варианту, т.е. позвонил, а затем явился к Шульце-Бойзенам, не обратившись за содействием к А. Кукхофу. Как выяснилось впоследст разведуправление РККА дополнительно поручили ему лично посетить в Берлине как резидента военной разведки «Альту» Ильзе Штебе или ее радиста Курта Шульце, так и X. Шульце-Бойзена.

По возвращении в Брюссель «Кента» его радист с 21 28 ноября 1941 г. в несколько сеансов передал полученную «Старшины» и «Корсиканца» информацию (о содержании этих сообщений см. ниже в тексте приговора и примечаний). 5 декабря 1941 г. «Кент» доложил, что люди, о которых его запрашивали, на местах и чувствуют себя хорошо, но не имеют связи с Москвой из-за неисправности рации и отсутствия опытного радиста.

Эти собранные «Старшиной» и переданные «Кентом» в РУ РККА в ноябре 1941 г. разведданные были доложены И. В. Сталину и получили высокую оценку. В шифротелеграммах, в частности, говорилось: «По сведениям “Старшины”, на весну 1942 года предполагается наступление вермахта на Кавказ, прежде всею на Майкоп. Это диктуется острой нехваткой нефти в Германии... Что касается Ленинграда, то активные операции против города не предполагаются. Он будет изолирован от страны, и его принудят к сдаче посредством блокады!.. Немецкая авиация понесла крупные потери и в настоящее время имеет 2700 самолетов всех типов, годных к использованию в бою... У немцев потеряна уверенность в скорой победе... Немцы овладели дипломатическим шифром СССР, который они захватили в советском генеральном консульстве в Петсамо... расшифровали большую часть телеграмм, посылаемых английским правительством руководству США... раскрыли всю систему английской разведки на Балканах...» (Архив Службы внешней разведки РФ, дело № 34118).