— Они встретились, — сказал Абгейл, продолжая держать подвешенный на веревке кинжал над водой.

Кинжал раскачивался из стороны в сторону, задерживаясь в одном и том же месте, а потом остановился совсем.

— Алаан и Хаффид? — спросил Торен.

— Нет, Хаффид сейчас мне недоступен. Скорее всего это Шианон. Я чувствую здесь сильную энергию. Они все собрались в Тихой Заводи. Все дети Уирра.

— Шианон — враг Хаффида?

Абгейл внимательно смотрел на кинжал, теребя бороду.

— Она враг Каибра, но и Хаффида тоже, — произнес он и намотал веревку на руку, подтягивая кинжал.

Торен пошевелил ногами, которые увязли в иле после долгого пребывания в воде. Он выглядел уставшим и был озадачен словами Абгейла — точнее сказать, тем, что для него было непостижимо и не поддавалось никакому объяснению.

— Что же получается, Гилберт? Все эти колдуны заключили сделки с людьми, чтобы вернуться к жизни. Теперь они собрались в одном месте, и не случайно. Что они хотят здесь устроить?

Абгейл взял кинжал в руку и задумался.

— Если бы я только знал, лорд Торен. Похоже, мой брат оказался здесь первым. Шианон пришла вслед за ним, а Хаффид в сопровождении ваших кузенов находится недалеко от них. Самое сильное желание Алаана — победить Хаффида и Каибра, чтобы заставить их пройти через Врата Смерти. Шианон враждовала с Каибром, однако ее поступки были не менее разрушительны, чем его. Разница состояла лишь в том, что она любила Саинфа. Они вполне могли устроить заговор против Хаффида. Однако в случае победы у них появится еще одна проблема: если хоть один из детей Уирра останется в живых, то простые люди окажутся в опасности.

Абгейл снял кинжал с веревки и спрятал его в грубые черные ножны.

— Мне предстоит принять непростое решение. Мой брат Алаан нарушил обеты, установленные при заключении договора с Саинфом. Теперь я считаю своим долгом заставить его заплатить за это высокую цену. С другой же стороны, я не представляю, как мы одолеем Хаффида без Алаана.

Он взглянул на Торена.

— У меня нет его знаний, чтобы проделать такое самостоятельно.

— Разве Алаан был членом твоего ордена? — удивился Торен.

Абгейл покачал головой.

— Тогда, выходит, он нарушил клятвы, которые давал ты, а не он.

— Он нарушил законы нашего ордена, украв Камень и заключив другую сделку с Саинфом.

Торен сделал шаг в сторону, так как почувствовал, что его ноги увязли в топком дне.

— Но ты сам сказал, что Алаан нужен нам.

Абгейл спрятал кинжал под плащ.

— У нас нет другого выхода. Без Алаана нам не обойтись, — тихо проговорил он. — Я должен признать это вопреки своему самолюбию.

— В период войны, чтобы одержать победу, мы вынуждены объединяться, Гилберт. Иногда мы даже не сами выбираем себе соратников… Но что может быть естественнее союза с собственным братом?

— Я не считаю Алаана своим настоящим братом. Он мой брат только по родству. Но я отрекся — из-за его гордыни, которая заставила Алаана поверить в то, что он может обхитрить нэгара. Всем известно, что ничего хорошего из сделок с ними не получается. Нэгары лишь используют людей в своих целях.

— Ты и себя часто обвиняешь в гордыне, Гилберт. Вероятно, у вас больше общего, чем ты думаешь.

— Может быть.

Торен переступил с ноги на ногу, так как опять увяз в иле.

— Что теперь будем делать, Гилберт? Неужели мы зря проделали такой путь?

Абгейл взглянул на него и неуверенно произнес:

— Наверное, я пришел сюда в надежде выяснить, где прячется Хаффид, или подкрепить свои силы, чтобы потом противостоять ему. Но теперь я точно знаю, что не готов к этому. Он толкнет меня во Врата Смерти и даже не заметит этого. Все-таки я решил помириться с братом. Но если Алаан заодно с Шианон, тогда… Вам этого не понять. Шианон всегда жила ради войны. Война нужна ей как воздух. Я не могу заставить себя объединиться с одним чудовищем против другого.

Его взгляд исказился какой-то сильной болью, как будто дала о себе знать старая рана.

— Сейчас у тебя нет выбора. А вообще-то ты вполне можешь разделаться со всеми своими врагами по очереди, Гилберт. Сначала с Хаффидом, потом с его сестрой, а затем и с его братом, если будет необходимо.

Торен посмотрел в ту сторону, куда указывал кинжал.

— Как ты думаешь, мои кузены сейчас вместе с Алааном и Шианон?

— Скорее всего да. А как вы поступите с ними, если встретите?

— Не знаю, Гилберт. Мне трудно простить им то, что они натворили.

— Да, но вы только что призывали меня простить моего брата за его деяния.

Торен взглянул на товарища, к которому, судя по его голосу, вернулась прежняя уверенность.

— Нам нужен твой брат, чтобы бороться с Хаффидом. А Бэлд и Сэмюль нам абсолютно ни к чему. Они вообще никому не нужны, даже Хаффиду.

— Давайте найдем Алаана. Я решил заключить с ним перемирие.

В Тихой Заводи наступал рассвет, и вороны начали слетаться в стаи. Они опускались на ветви деревьев и погружались в тишину, которая казалась странной и зловещей.

Эта черная сплошная масса птиц вызвала тревогу у принца Майкла. Когда Тэм поинтересовался почему, принц рассказал, как недавно на него набросились вороны и чуть было не заклевали до смерти.

— Как раз тогда ты был возле Хаффида, — сказал Орлем, подойдя к ним сзади. — Рабал не позволит им снова ранить тебя.

— Разве они подчиняются Рабалу?

— Да. Это его верные слуги. Те, кто знает Рабала хорошо, называют его Кроухарт, что означает Воронье Сердце.

Орлем повернулся и дал двум воинам знак следовать за ним.

— Идемте. Нужно поговорить.

Принц Майкл и Тэм пошли вслед за великаном. Орлем казался гигантом даже рядом с Бэйори, который был в два раза шире в плечах, чем Слайтхенд.

Рабал и Элиз сидели возле Алаана, который все еще спал — очень беспокойно: он то вздрагивал, просыпался и что-то бормотал, то опять погружался в забытье. Один раз Элиз дала ему воды, но Алаан не осознавал, что его окружают люди.

Воины Ренне стояли все вместе в изорванной в клочья одежде и в испорченной водой обуви. Тэму пришло в голову, что он выглядит, наверное, точно так же.

Юноша окинул своих молчаливых товарищей взглядом. У всех были уставшие, измученные лица. Каждый держал наготове меч или лук. Прошлой ночью они сражались со слугами Смерти, и свинцовый утренний свет озарял их лица, на которых нельзя было не заметить особое выражение, говорящее о том, что друзья столкнулись с чем-то, что недоступно простому смертному человеку. Финнол также все еще не мог оправиться от последствий той встречи. Его взгляд был рассеянным, воин смотрел в никуда, как будто страшные мгновения снова и снова проходили перед его глазами.

— Мы должны принять очень важное решение, — сказала Элиз, резко поднявшись на ноги. — У нас нет времени, так как Алаан умирает.

Ее голос прервался, и некоторое время девушка не могла говорить.

— Без него все мы здесь пленники… Хаффид скоро настигнет нас и заберет Алаана. Сейчас он где-то затаился. Черный рыцарь надеется, что мы попробуем вывести Алаана из Тихой Заводи.

Элиз сделала пару шагов, опустила голову и тревожно посмотрела на Алаана.

— Если Алаан умрет, Хаффид захочет уничтожить всех. Кто знает, сколько человек осталось рядом с ним?

— Около двадцати стражников, — ответил Бэлдор Ренне. — А нас всего одиннадцать, но все в состоянии сражаться.

— Не все, — тихо возразила Элиз. — Имей мы хоть сотню воинов, я бы не была уверена в победе. По силе Хаффид может заменить целую армию.

— Какое это имеет значение! — вмешался Финнол. Он все еще лежал на земле и был слишком слаб, чтобы сесть. — Без Алаана мы не сможем отсюда выйти и станем пленниками до конца своих дней. Так или иначе, мы умрем.

Его слова заставили Элиз и остальных рыцарей задуматься.

— Я знаю способ покинуть Тихую Заводь, — тихим голосом произнес Рабал.