— Этим народ и пугают, Гриша. Знать его души не могу, но на свидание поеду.

— А где вы познакомились? — спросил Лаптев.

— В Приднестровье, - без особой охоты отвечал Судских.

— И?.. — не унимался Лаптев.

Судских ответил кратко настырному Лаптеву:

— УСИ тогда поручили разработку прекращения межна­циональных конфликтов. Генерал провел операцию класс­но. а я получил первую генеральскую звездочку. В то время еще шарлатаны голову президенту не заморочили. Как бы у губернатора не одинаковая болезнь. Едем, Гриша.

— А я помню, — кивнул Лаптев. — Я вам тогда впервые втолковал теорию линейной зависимости. Слушайте, — сме­нил тему Григорий, — покойный Геннадий Глебович гово­рил, что вы — только не обижайтесь - во сне говорите.

— Бредил, наверное, - пробормотал Судских.

— Нет, не в бреду, — настаивал Лаптев. — Вы уже из транса вышли. Вам кто-нибудь говорил, что вы спите с открытыми глазами и во сне блуждаете?

Судских онемел. Здрасьте, он еше и лунатиком стал. Надо ж Гришке ковырять эту тему...

— Никто не говорил, — буркнул Судских.

— А с вами в этот момент разговаривать можно. Толь­ко ответа не понять, не на русском отвечаете. Геннадий проверил. Он вас спросил: куда идете? А вы в ответ: ю са. Тогда он одного полиглота озадачил, а тот удивился. Это, говорит, сленг, наречие на японском острове Кюсю — в баню, мол, иду. Вы жили на Кюсю? Многие японцы тако­го не знают.

— Да не был я в Японии вообще! — нахмурился Суд­ских, Язык волей-неволей прикусил. Как же: был в сем­надцатом веке, в пору восстания христианской общины, и когда сегун францисканцу голову рубил, присутствовал, и Навину Иисусу в глаза смотрел. Этого не скажешь, это лишь на Канатчиковой даче поймут. — Хватит, Гриша, болтовни. Когда летим в Красноярск?

Вылетели первым же рейсом. Отправился в путь Суд ских по подложному паспорту, как Ильич прямо. Только за Ильичем германская разведка стояла, а Судских своя милиция пасла.

Принимали гостей сдержанно и уважительно. Губер­натор распорядился поселить их в своей резиденции «Со­сны» в разных коггеджах. Хозяин — барин. В крас шла гражданская война севера и юга: норильский никель вое­вал с красноярским алюминием, безденежный губернатор их ни на чьи посулы пе купился, а без денег и покупать нечего. День губернатор продержался, осталось ночь вы­стоять. Край сидел на голодном пайке.

Генералы встретились в тот же вечер.

Прямолинейный губернатор сразу спросил, с чем свя­зана отставка Судских.

— Связь прежняя, - отвечал Судских. — Развалить все, что еще можно. УСИ оставалось единственной мо­бильной единицей, способной помешать закабалению Рос­сии. У нас была исчерпывающая информация обо всем и

всех плюс боевые формирования. Воливач хоть и комму­няка, а зрил в корень, но стал неугоден Степашке Бара- башкину. Грязная работа.

— Понимаю, — кивнул губернатор. — Чтобы элитное ворье вовремя унесло ноги прочь. Что делать будем, Игорь Петрович? — спросил он, будто совсем недавно не обзы­вал его треплом.

— А я что? — не помнил зла Судских. — Меня от дел отвели и возвращать, судя по всему, не собираются.

Постов не предлагаю, но помочь могу. Как, если вам в Думу баллотироваться?

— Ой, нет-пет! — обеими руками замахал Судских. — В этом клоповнике делать нечего. «Чтоб ты в Думу по­шел», как выражался один мой знакомый.

— Надо, Игорь Петрович, — настаивал губернатор.

— Генерал, — решил показать характер Судских, — это не моя профессия, и я у вас не на службе.

— Зря вы в штыки принимаете мое предложение, Игорь Петрович, не спешил с извинениями iy6cpnaiop. По старой привычке он всех считал солдатами и лишь себя генералом. В гражданской одежде привычка служила ему плохой службой. Перед ним, как и он. сидел двухзвезд- иый генерал, человек далеко не последний в стране, а его нынешнее положение лучше всего говорило о высоком потенциале. Боятся значит, уважают. Как раз поэтому «рыжая команда» спихнула ретивого генерала в Сибирь па всякий пожарный случай. — Поймите меня правильно, — гнул свою линию пберпатор. Вы патриот, и я всей ду­шой уважаю вас. Прошу извинить за прямолинейность. Мне очень бы хотелось видеть вас союзником. Мое дви­жение собирает истинных патриотов, а вы на три головы выше ныне известных.

161

«Вот та самая черта, которая насторожила меня еще в другом измерении. Мой аппарат, мое движение... Тянут ь оде­яло на себя и в теплой комнате неприлично, а страна не казарма».

6 Зак. 304S

Я хотел как лучше, - завершил уговоры губернатор, понимая, что ничего не добился.

Судских сразу возразил:

— Л получится как всегда. Гениальная фраза дьяволь­ского времени. Разве за этот перл можно простить Черно­мырдину прегрешения перед страной? Это не литератур­ный диспут.

— Еше и вымачивается, — поддакнул губернатор, снимая неловкость. — В единственные спасители России метит...

«Это уже ревность», — отметил Судских.

— Генерал. — сказал он, — я прибыл подругой причи­не. Меня спасать не надо, это решается в другой канцеля­рии, а вам я готов помочь. Давайте поговорим о насущ­ных проблемах.

— Ну что ж, давайте, — с некоторым снисхождением согласился губернатор. С вашей номощыо поступили деньги?

— С помощью моего товарища, — ответил Судских. — Только не такими методами можно решить ваши затруд­нения. Григорий Лаптев, мой ближайший помощник и ве­ликолепный программист, подсказал интересную мысль, которая может стат ь перспективным планом выхода из кри­зиса. Обсудим?

— Готов, — согласился губернатор. С Судских прихо­дилось считаться, он не вилял, не заискивал, как многие.

— Денег даром никто не даст, просить кредиты у МВФ — зряшное дело. Это петля. Фарисеи надевают ее под видом со­чувствия и дружеской помощи и затягивают ее туго процент- ]ними обязательствами.

— Это мы проходили, — выказал нетерпение губерна­тор. — Что именно хотите предложить вы?

— Договориться с японцами.

А они торопятся дать нам деньги? — насмешливо спросил губернатор.

— Да, торопятся, — не уступил Судских. — Возможно­сти японской финансовой помощи мы с Лаптевым про­считали еще с год назад. Красноярский край очень лако­мый кусок и прекрасное иоле для инвестиций.

— Я слушаю, слушаю. — с ехидцей подбодрил губер­натор. — Никак очередная секретная программа?

— Секрет прост: возьми, Боже» что нам не гоже. Топ­ляк и отходы тяжелых металлов.

— Игорь Петрович, все ото давным-давно просчита­ли. — раздраженно молвил губернатор. Терпеливостью он не славился. - Нечестно работать я не могу-, а если честно торговать отходами, налогообложение почти 120 процентов. Коммерсант Тарасов Артем опробовал свои вариант в обход и схлопотал по рукам. Да меня каждый день подбивают по­играть с государством в кошки-мышки! Не выйдет.

— А я не предлагаю торговать отходами. Я предлагаю вывозить их как мусор, отдавать даром.

— Не понял...

— Дать японцам возможность вывозить отходы даром, твердо повторил Судских. Согласно всемирным экологи­ческим программам. Зато для обеспечения прог раммы эко­логического оздоровления края можно получить от японцев обеспечение социальной части. Строительство жилья в крае, заработки тем, кто этот топляк будет вылавливать, подъем фермерского хозяйства...

Губернатор молчал, ожидая продолжения. На результат не надеялся, прожектами он сыт но горло, его только веч­ным двигателем не смущали. Он просто дожидался того мо­мента, когда короткой, как очередь, фразой пришлепнуть очередного утописта. Беседа потеряла для пего интерес.