«Тогда все новое вынуждено пробивать себе дорогу в муках. Где же истина? — размышлял Судских. - Человек развивается стремительно, делает массу ошибок, его не прельщают порядок и стабильность муравейника или пче­линого улья. Он улучшает свое существование, усложняя общее, и в конце концов разрушает весь мир — с мура­вейниками. атомными электростанциями, пароходами, са­молетами, перебросом вод с севера на юг — одним сло­вом, со всеми своими амбициями и незаконно взятым па себя правом идти избранной дорогой, не считаясь с при родой». Дядь, а ты ведь согласился?

Кто сказал? Творец такого разрешения не давал. Он — за порядок, и этом простота.

Выходит, сатана подсказывает обходные пути и ссыла­ется в случае неудачи на Всевышнего. Дядь, разберись со своими, я только посоветовал, а эти дурни за халяву схва­тились...

Дорожка заканчивалась под тополями вдоль забора, где солдатик присоединился к Судских. Свег галогенных ламп не достигая этого .закутка, но сопровождающий ориентиро­вался в темноте уверенно и вывел Судских прямо к цели. Отодвинул ш такетину и показал Судских лаз. Для солдатика он был вполне по размерам, удобный путь на свободу. Суд­ских пришлось покряхтеть, выбираясь па ту сторону.

Он очутился сзади ларька на плотно утоптанной зем­ле. Видать, не одно поколение призывников натаптываю дорожку, чтобы глотнуть желанной свободы. Судских обо­шел ларек.

Под навесом горел яркий свет. Внутри ларька сидел разбитной малый и, помогая себе выразительными жеста­ми, что-то рассказывал девице напротив. Та увлеченно хо­хотала, из накрашенного рта вырывались визгливые меж­дометия. Па подошедшего Судских они не обращали внимания, пока он молча разглядывал витрину.

Судских привычно полез в карман за деньгами и толь­ко тут вспомнил, что денег как таковых нет. А солдатик, поверив ему, ждал с той стороны забора... Л он-то хотел еще купить ему пару «сниксрсов». Съел и порядок. Л де­нег нет.

«Была не была! — решился он, снимая наручные часы. — Оставлю в залог, нельзя обманывать хлопца».

Дружок, — заговорил он, привлекая внимание про­давца, — блок «Винстона» и пару «сникерсов».

— Айн момент! — сразу переключился на прозу жизни тот. — С вас семьдесят рублей.

Получай, дорогой. — Судских протянул часы в амб­разуру. — Деньги забыл. Я-то некурящий, солдатику в ча­сти пообещал. Чтоб не возвращаться, возьми в залог, а утром занесу деньги. До скольких работаешь?

Продавец осекся с заготовленной по ходу дела шут­кой, но часы взял. Они у Судских были фирменные, имен­ной «Ролеке»: два года назад их подарил Воливач ко дню рождения и создания УСИ. С задней стороны надпись: «Генералами рождаются, солдатами становятся». Глаз у продавца сощурился.

— Я-то до десяти утра буду. А ты скажи лучше, с кого их сиял? — не воспринял он связной речи покупателя и решил действовать от понта, а там видно будет. Девица молча наблюдала за торгом.

— Часы мои, — спокойно объяснял Судских. — Я из этой части. Берешь в залог — отвечаешь головой.

— Лады! — уразумел продавец, что часы фирменные и брать их стоит, а дальше видно будет. На бомжа покупа­тель не похож, однако обладатели «Родексов» подъезжают на «мерсах» и солдатам сигарет не покупают.

Поблагодарив, Судских забрал сигареты и шоколадки.

— Держи, — протянул он ожидающему солдатику по­купку. Вместо благодарности солдатик воскликнул: «Кайф!» — и умчался прочь.

Обескураженный Судских медленно полез в дыру. Было очень неудобно, никто не придерживал штакетину.

Где он теперь возьмет деньги? Не отдавать же за блок сигарет часы...

«Вот так со мной всегда, — корил себя Судских. — С первым позывом доброжелательности откликаюсь, а потом думаю: на кой оно было надо? Даже спасибо не сказал...»

И впервые он осознал, что отсутствие денег создает массу проблем и неудобств.

«Приходится поступаться принципами».

Глаза продавца не внушали ему увсрсности в порядоч­ности, и Судских решил деньги раздобыть немедленно. Только — где? «Да что я голову ломаю! — осенило Суд­ских. — Позволю Бехтеренко — и дело с концом».

Любопытно было одно: как Бехтеренко воспримет его звонок?

Прощались в будущем, связались в прошедшем.

«Л-а, будь что будет!» — решил Судских и ускорил шаг.

Он вполне быстро нашел здание, куда его привели на встречу с БуйновыМ- Дежурный вскочил, едва Судских пе­решагнул порог.

— Здравия желаю, товарищ генерал!

Ну нот... Здесь сю чтут по полной форме.

— Дружище, — обратился к нему Судских, не найдя звездочек на его форменной черной одежде, - не знаю вашего звания. Могу я позвонить от вас?

— Да, пользуйтесь сколько угодно! обеими руками указал дежурный на телефонный аппарат. — Кстати, я стар­ший сотник, скосил он глаза па левый уголок рубашки, где Судских узрел кубик с полоской внизу.

«Как в эсэс и на славянский манер», - отметил Судских, присаживаясь к столику. Не мудрствуя лукаво он набрал домашний номер телефона Бехтеренко. Часы над дверью в дежурку показывали без десяти минут час. Вполне приемле­мое время для холостяка Бехтеренко. Простится.

От голоса Бехтеренко в трубке пахнуло нормальной жизнью.

— Святослав Павлович, а это я тебе спать не даю.

— Игорь Петрович! — очень удивился Бехтеренко. - Вы от куда звоните?

— Из Балашихи, - невозмутимо ответил Судских.

— Как вы там очутились? Водитель говорит, что выса­дил вас у санатория в Старой Руссе. 11 уте шествуете?

Препираться не было смысла, много времени уйдет: Бехтеренко не подозревал о том, что знал Судских, — сдвиг во времени измени.;! события,

— Все в порядке, уверил он. — Отдыхаю.

— О событиях последнего дня в курсе?

— Нет.

— Тогда слушайте. УС И передают и МВД, меня от­правляют в отставку, на мое место приходит Мастачный.

— Как Мастачный? — возмутился Судских, будто он ос­тавался в прежней ипостаси. — С ума посходили наверху?

Так Мастачный. Старый знакомый министра. Нын­че все дерьмо всплывает на поверхность.

Судских намеревался в запальчивости спросить, с чего вдруг переиодчинения, но разумно осекся: другое время, средина года сатаны, и Бехтеренко всего лишь его зам по оперативной работе. Спросил о другом:

— Я в розыске?

— Ну, Игорь Петрович, вы заотдыхались, — хохотнул Бехтеренко, и в таких случаях следует продолжение: беле­ны объелись? — Как помнится, вы решили отдохнуть пару дней на нашей базе в Старой Руссе. Нужны, конечно, вы, но решили до сегодняшнего дня не беспокоить. Л тут вы­яснилось. что вас там нет. Президент Воливачу трепку дал. без вас передача невозможна. Вы надолго в Балашиху?

— Об этом потом, — не стал Судских бередить созна­ние Бехтеренко. Не по телефону выяснять, почему одни считают сю опальным, а другие не подозревают об этом. — Слушай, Святослав Павлович, организуй машину за мной и рубликов сто передай с водителем. Я тут в ларек за­должал.

— Сей момент, Игорь Петрович! — обрадовался Бех­теренко. — Жду с нетерпением! И сразу ко мне.

Довольный разговором, Судских положил трубку и по­вернулся к сотнику с таким видом, будто тот его убеждал в обратном, а он не в опате и через час-другой отбывает... И не надо ломать голову: хорошо это, национальное дви­жение, или чревато бедой для страны?

Сотник стоял перед ним навытяжку, но смотрел мимо Судских. Посмотрев в ту же сторону, Судских увидел у входа Буйнова.

— Вы еше бдите? — удивился он.

Из-за вас, Игорь Петрович, — без особой радости ответил Буйнов. — В отличие от вашего зама я радости не проявляю. Поднимемся ко мне, я все вам объясню...

Недоумевающий Судских поднялся вслед за Буйновым на второй этаж. Не все, видать, складывается удачно, пле­тет сатана свои узелочки, развлекается...