Хромов хмыкнул. Да, в поисках Виктора Хоу бедняга Вэньминь копнул глубоко… слишком глубоко… и приготовил себе могилу…

Удастся ли выйти на Хоу через его любовницу в Гонконге? В сущности, это не так уж далеко от Владивостока.

Подняв глаза от телефонного дисплея, Хромов увидел Криворука, наблюдающего за ним.

– Что-нибудь важное?

– Любовная переписка, – сказал Хромов. – Пожалуй, мне здесь делать больше нечего.

– Знаешь, – задушевно произнес Криворук, – почему-то мне так тоже кажется.

Ведомственный коттедж ФСБ находился на берегу уютной бухточки, защищенной скалами от ветра и посторонних взглядов. Обнесенный зеленой оградой, он почти сливался с окружающей зеленью. Калитка, по всей видимости, была снабжена сигнализацией, потому что Щеглов вышел навстречу Хромову. Его щеки были пунцовыми.

– Как успехи? – поинтересовался он, вытирая затылок носовым платком.

– Об успехах говорить рано, – сказал Хромов. – Но кое-какие зацепки появились.

– Вот и отлично, – сказал Щеглов. – Ваша спутница в доме. Там вы найдете все необходимое.

Он указал на дверь большим пальцем, явно не собираясь возвращаться внутрь.

– И оружие? – спросил Хромов, пытаясь отгадать причину нервозности Щеглова.

– Все необходимое, – подчеркнул Щеглов. – И холодильник, и арсенал пополнены специально к вашему приезду. Лейтенант Чертанова покажет, где что. Ключи от машину у нее. – Он кивнул на черный внедорожник «Ниссан Икс-трейл», стоящий у входа. – Устраивайтесь и чувствуйте себя как дома. Лейтенант сказала, что вы, наверное, захотите отдохнуть после путешествия.

Всякий раз, когда Щеглов упоминал Анжелику, он был вынужден сглатывать.

– Кроме нас, в доме кто-нибудь есть? – спросил Хромов.

– Нет, но за ним ведется постоянное наблюдение. Наружное, разумеется.

– Разумеется.

– Вот, пожалуй, и все. – Разведя руками, Щеглов с надеждой протянул: – Так что, если я вам больше не нужен…

– Думаю, дальше мы справимся сами, – успокоил его Хромов и, попрощавшись, отправился искать Анжелику.

Она крутилась перед зеркалом в малиновом купальнике. Две половинки другого валялись на диване.

– Никак не могу решить, какой надеть, красный или белый, – пожаловалась она.

– Поэтому спросила совета у Щеглова? – предположил Хромов.

– Да, а что?

– А если бы его кондрашка хватила? Мужчинам его комплекции волноваться опасно.

– Думаешь? – встревоженно спросила Анжелика. – Тогда хорошо, что я не появилась перед ним топлес. Виновата. – Она довольно удачно спародировала стойку «смирно». – Какие наши дальнейшие действия?

– Механические, – решил Хромов, подумал и уточнил: – Возвратно-поступательные.

Потом он выпроводил Анжелику к бассейну, а сам связался со Вторым. Тот взял трубку после второго гудка и спросил, как дела. Лихо отбарабанив рапорт, Хромов стал ждать, пока Второй переварит информацию. Это заняло добрых полминуты.

– Какие ваши дальнейшие действия? – спросил Второй, почти в точности повторив недавний вопрос Анжелики.

«Механические», – было готово сорваться с языка Хромова. Он заставил себя отвести взгляд от окна, за которым заманчиво поблескивал бассейн с плавающей Анжеликой.

– Пару дней пошустрим здесь, – сказал Хромов, – а если ничего не найдем, вылетим в Гонконг.

– Так ли уж это необходимо? – заколебался Второй, старавшийся экономить на расходах там, где это было можно… и где нельзя.

– Разве хочется? Надо.

В домашнем кабинете Хромова висела карта мира, на которой он отмечал красными крестиками точки, сделавшиеся «горячими» благодаря его появлению. Гонконг среди них не значился.

– Ладно, там видно будет, – проворчал Второй.

Сразу после него на связь вышел Криворук.

– Ты веришь в случайные совпадения? – спросил он.

– Нет, – ответил Хромов, – хотя вся жизнь состоит из совпадений.

Не оценив всю глубину этой философской мысли, Криворук пояснил:

– Оказывается, компьютерные гении из «Санни электроникс» постоянно проводят турниры по пейнтболу.

– Где? – оживился Хромов.

– В тридцати кэмэ от центра города, на базе отдыха «Орбита». Раньше они выкупали площадку фирмы «Хазард», но тут на горизонте возникли «Самострелы», да еще с фантастическими скидками. Плюс бесплатный транспорт до базы.

– Перехватили клиентов.

– Вот именно, – подтвердил Криворук. – И сорвали неплохой куш. Понятно, что так им проще шпионить за сотрудниками «Санни».

– Хорошо бы взглянуть на них поближе, – пробормотал Хромов.

– Вдвоем на площадке мы бы смотрелись глупо. Но там есть небольшой ресторанчик. Предлагаю посидеть в нем вечером.

– Для прикрытия прихвачу свою сотрудницу. С ней мы будем смотреться естественнее.

– Как скажешь. В семь заеду за вами. Если только… – Поколебавшись, Криворук решительно закончил: – Обязательно заеду.

Попрощавшись с ним, Хромов смастерил себе бутерброд с семгой, вышел из дома и остановился над Анжеликой, растянувшейся на шезлонге.

– Как в раю, – сказала она, прикрывая глаза от солнца.

– Из рая бы нас давно выперли, – рассудительно заметил Хромов, – а тут можно.

Жуя бутерброд, он жмурился то ли от солнца, то ли от удовольствия.

– Мог бы и мне бутерброд сделать, – капризно заметила Анжелика.

– Скоро обед, – заявил Хромов, – а у тебя пока что одна обязанность – беречь собственную фигуру.

– Тебе, значит, можно, а мне нельзя?

– Именно. Между прочим, я бы не отказался повторить.

Глаза Анжелики засверкали.

– Еще одна сиеста?

– Еще один бутерброд, – сказал Хромов.

С этими словами он стянул рубашку и, не глядя на подругу, растянулся на соседнем шезлонге.

Показав этому деспоту язык, она отправилась выполнять его заказ.

Лето, обычно такое облачное и прохладное во Владивостоке, выдалось не просто теплым, а по-настоящему жарким. Старожилы бурчали, что все это закончится проливными ливнями и тайфунами, но пока что можно было наслаждаться великолепной погодой.

Город, раскинувшийся амфитеатром на кончике полуострова Муравьева-Амурского и соседних островах, нежился в теплых сумерках. Загоревшие купальщики возвращались домой после солнечного дня, проведенного на пляжах бухт и заливов. Сопки, окружающие Владивосток, погружались в темноту, на небе проступили первые бледные звезды.

На базе отдыха «Орбита» было малолюдно. Зимой здесь не было отбоя от желающих покататься на лыжах, санках и коньках, а летом поток посетителей иссякал, как вода в обмелевшей реке. Лыжные трассы зарастали травой и кустарниками, на месте катка возводился балаган для простеньких аттракционов, гостевые домики пустовали. Спросом пользовался разве что пейнтклуб «Самострелы» с его двумя площадками: спортивной и так называемой деревенской, включающей в себя территорию заброшенного поселка. В лучшие времена за него сражались армии по двадцать человек, вооруженные не только пневматическими ружьями, но также гранатами, поражающими живую силу соперника все той же краской.

Инструктор пейнтклуба, уединившийся с телефоном за кустом рододендрона, поморщился, чувствуя запах пота, исходящий от его тела. Весь день он проходил в ветровке, и порой ему было жарковато, но инструктор привык к своей униформе, а иногда даже надевал поверх одежды пробковый жилет. Он был не из тех пижонов, которые выходили на поле боя без защитной маски или в шортах. Желатиновые шарики оставляли на теле синяки и могли запросто выбить глаз.

Абонент вот уже минут двадцать находился вне зоны досягаемости. Раз за разом выслушивая женский голос, предлагающий перезвонить позже, инструктор испытывал сильнейшее желание всадить ей пулю между глаз, чтобы она заткнулась навсегда. Но женщина-оператор находилась вне пределов досягаемости, а вооружен инструктор был всего-навсего полуавтоматическим ружьем с баллоном сжатого воздуха. На профессиональном языке оно именовалось маркером. Из него можно было выпустить до девяти шариков в секунду, но, увы, ни одной настоящей, полновесной пули.