Незаметно осматривая зал, я пыталась отыскать Галинского среди присутствующих и тут увидела его идущим по залу в нашем направлении в сопровождении метрдотеля. За ним шёл ещё один мужчина, личность которого мне была неизвестна, и две совсем молоденькие девушки – длинноногие блондинки явно русского происхождения не старше восемнадцати лет. Галинский был известным бабником, но его страсть к молоденьким девочкам не поддавалась никакой логике. Понятно, что эти девушки клевали исключительно на деньги шестидесятилетнего ухажёра; ни интеллекта, ни опыта, ни душевности они предложить ему не могли.

Когда они вчетвером уселись за стол, я тут же отметила, что Галинский сел спиной к проходу, что было очень кстати. Всего через пару минут спутницы Галинского поднялись из-за стола и вышли из зала. Они наверняка пошли либо покурить, либо в туалет; в любом случае я прикинула, что их не будет несколько минут, поэтому решила воспользоваться удобным моментом. Сказав Ларисе, что мне нужно в туалет, я встала со стула и спокойно, не торопясь, пошла в сторону Галинского, делая вид, что я его не замечаю. Поравнявшись с ним, я незаметно дёрнула нитку жемчуга на моей шее, порвав её, из-за чего жемчужины посыпались во все стороны, в том числе и на Галинского, отчего он тут же развернулся в мою сторону.

– О, чёрт возьми, – произнесла я расстроенным голосом, оглядывая жемчужины на полу. – Извините, – подняв глаза на Галинского, я сделала вид, что сильно удивлена. – Абрам! Извините, ради бога.

– Привет, Саша. Драгоценностями швыряетесь? – сказал Галинский с улыбкой.

– Только по субботам, – ответила я шуткой на шутку.

Галинский рассмеялся. Встав на ноги, он поправил свой пиджак, с которого скатилось ещё несколько жемчужин.

– Давайте собирать ваши жемчуга.

– Спасибо, бабушкина вещь, очень жалко, – пожаловалась я.

– Ничего, ничего, соберём все до одной.

Присев на корточки, мы вдвоем начали подбирать жемчужины. Галинский быстрыми движениями стал хватать одну бусинку за другой, будто соревнуясь со мной, кто больше соберёт.

– Как жизнь молодая? – поинтересовался Галинский.

– Бьёт фонтаном, – ответила я жизнерадостно.

Поглядывая на него краем глаза, я не могла не отметить, что Галинский выглядел довольно бледным. Я подумала, что, может, он приболел или просто устал, о ненормированном рабочем дне Галинского ходили легенды, говорили, что он работает как папа Карло.

– А как вы? Что новенького? Где какой государственный переворот готовите? – спросила я шутливо, зная, что Галинскому нравились умные и дерзкие люди, к числу которых он меня относил.

– Вы что же, подстрекаете меня?

– О нет, в этом бизнесе я ничего не смыслю. Политика – это ваша стезя, тут вам равных я не знаю.

Галинский любил комплименты, и на этом я как раз и пыталась сыграть, и, судя по его улыбке, это сработало. Вдруг перед моими глазами появились синие туфли от Джимми Чу. Я подняла голову.

– Вы что тут, под столом выпиваете? – раздался весёлый голос Ларисы. – Привет, Абрам. Вот решила подойти узнать, с чего это вы тут оба ползаете. А то отпустила подругу на минутку, а нахожу её с тобой в пикантном и компрометирующем положении.

– О, Ларисочка, здравствуй, дорогая! – Галинский выпрямился и поцеловал Ларису в щёку. – Не волнуйся, твоя подруга цела и невредима; это мы тут бабушкино приданое по бусинке собираем.

В этот момент к нам подошли два официанта и присоединились к поискам, а спустя пару минут нам удалось собрать все или почти все жемчужины с пола.

– Спасибо за помощь, Абрам. Так приятно, что ещё есть настоящие джентльмены, – сказала я с доброй улыбкой на лице. – Послушайте, я знаю, что вы очень занятой человек, но было бы замечательно, если бы вам удалось найти время прийти на один из моих «икорных ужинов». Я была бы очень рада вас видеть у себя в гостях.

– Обязательно соглашайся, Абрам, – добавила Лариса. – У Сашки просто дар проводить эти вечера, тебе очень понравится.

– С удовольствием, обязательно как-нибудь приду, обещаю. В следующем месяце скорее всего получится, – Галинский ответил вежливо. – А вы, девочки, если свободны в субботу девятнадцатого числа, приезжайте ко мне в гости в Рубиновое имение и берите своих мужчин; намечается хорошая гулянка. Ларисочка, передай Льву, что Шилов из Москвы тоже будет; он как раз в это время в Лондон по делам приезжает.

– Отлично! Я Шилова сто лет не видела, и Лев будет рад встрече, – сказала Лариса, закивав головой. – Сашка, ты свободна девятнадцатого?

– Насколько я помню – да, – ответила я, делая вид, что пытаюсь припомнить свой календарь.

Внутри я ликовала: меньше чем за пять минут мне удалось получить приглашение от Галинского. На самом деле я прекрасно понимала, что мне просто очень повезло; учёный по образованию, я всегда ценила дело случая и удачу. Просто-напросто, как в пасьянсе, сложились нужные карты в правильном порядке: Галинский был в хорошем расположении духа, у него намечалась гулянка, какой-то Шилов прибывал в Лондон, из-за чего Лариса тут же приняла приглашение и вообще оказалась свободной в день намечающейся тусовки.

– Договорились, – сказал Галинский бодрым голосом. – Подробностей пока не знаю, мы только вчера решили собраться в этот день; это как раз через две недели получается. Мой секретарь завтра свяжется с вами и сообщит детали. Я думаю, что в районе восьми начнём. Извините, забыл представить доброго товарища из Белоруссии. Геннадий Рубильников. Он тоже будет на вечеринке девятнадцатого. – Галинский кивнул в сторону низкорослого мужчины лет пятидесяти, сидящего за его столом, который в ответ активно закивал головой. – А это – Лариса, жена Льва Садальского, и Саша – её подруга.

Тут к столу подошли пропавшие подружки Галинского с не особенно дружелюбным выражением на лицах. Оглядев нас с Ларисой с ног до головы, обе сквозь зубы прошипели «здрасьте» и уселись за стол. Еле сдерживая улыбки, мы с Ларисой, не обращая на этих дурочек ни малейшего внимания, с понимающим видом кивнули Галинскому и его другу.

– Ну что, мы пойдём к нашему столику. Приятно было познакомиться, Геннадий. Пока, Абрам, – сказала Лариса, чмокнув Галинского в щёчку. – До девятнадцатого.

– До девятнадцатого.

С того момента, как я получила сообщение на мой мобильный, я не была уверена что за мной нет слежки, поэтому решила не рисковать и отправила посыльную в камеру хранения с поручением забрать содержимое сейфа, а затем передать его мне. Объяснив ей подробно, что необходимо сделать, я отправилась в кафе в парке Хэмпстед Хист, в назначенное место встречи. Этот парк на северо-западе Лондона, окружавший знаменитый Кенвуд-хаус, который в своё время служил резиденцией Уильяма Мюррэя, 1-го графа Мэнсфилда, был моим самым любимым парком в городе; в нём я довольно часто гуляла.

Тот факт, что я жила поблизости от парка, конечно же, играл свою роль, но большей частью моя привязанность к этому месту была связана с его безусловной красотой. Играли немаловажную роль и посетители парка, которые в основном проживали в дорогом районе Хэмпстед и были благополучными обеспеченными англичанами, одетыми в твид, с безупречными манерами и говорящими на великолепном грамотном английском языке. На мой взгляд, это место было одной из образцовых визитных карточек города; именно таким, каким я его и представляла ещё задолго до своего переезда в Англию. Хотя, пожалуй, весь Хэмпстед в действительности был одним из немногочисленных оставшихся островков в Лондоне, которые на самом деле совсем не походили на многорасовую и многокультурную картину современного Лондона. Здесь, казалось, всё оставалось по старинке, я бы сказала – стереотипно, по-английски, хотя уже давно уяснила, что стереотипы не только не дают полной картины, но часто совершенно искажают реальность.

В этой связи я часто с улыбкой вспоминаю свой переезд в Англию и моё первое столкновение с реальностью нового для меня мира в день моего приезда. Мой рейс из Москвы в Лондон прибыл тогда в аэропорт Хитроу без опозданий. Я была в полной боевой готовности. На мне был великолепный «а-ля англицкий» бежевый костюм из твида, сшитый для меня моей эксклюзивной портнихой специально к этой поездке. На шее – шёлковый в разноцветный цветочек платок, на ногах – чёрные лакированные шпильки, а в руках – сумка из крокодиловой кожи и зонтик-тросточка. На мой взгляд, я выглядела типичной английской леди, полностью соответствуя образу англичанки из прочтённых мною множества книг. Как же далека я была от действительности!