— Брак… это очень сложная вещь, — пожала плечами Мерси.

— А тебе было больно… ну тогда, в самый первый раз?.. — с замиранием в голосе спросила Лавиния.

— Лавиния! — ахнула шокированная Мерси.

— Ну и что с того, что я спросила? Просто я слышала столько разных историй… да и не одна я, ты тоже.

— Да, это больно. Но не так… не совсем так, как ты думаешь, — призналась Мерси, покраснев.

При этих словах глаза Лавинии округлились еще больше. У нее на языке вертелась масса вопросов, но спросила она совсем о другом:

— Слушай, Мерси, а ведь ты так и не рассказала мне, как это вышло, что вы с месье Деверо обручились. Вот уж чудеса! Сколько я тебя помню, ты только и делала, что шипела на него, как взбесившаяся кошка, и кричала на каждом углу, как ты его ненавидишь. И вдруг такая странная перемена! А потом… Да, а кстати, куда подевался Филипп Бруссар?

И пока Лавиния, чуть ли не приплясывая от любопытства, ждала ответа Мерси, та, нахмурившись, молчала, глядя себе под ноги. Внезапно ей пришло в голову, что странные обстоятельства ее помолвки, а потом и свадьбы настолько их с Джулианом личное дело, что обсуждать их с кем-то, даже с Лавинией, так же недостойно, как нарушить данную у алтаря клятву.

— Видишь ли… Джулиан решил, что Филипп — неподходящая партия для меня.

— Неподходящая? — расхохоталась Лавиния. — Вот это да! Но вообще-то я с ним согласна! Месье Деверо подходит тебе куда больше, моя дорогая! Он такой мрачный, такой смуглый, такой красивый и такой… зрелый!

— Винни! Бессовестная!

— Я уж не говорю о том, что он богат, — лукаво подмигнула Лавиния. — Ну а что до Филиппа… лично я никогда не понимала, что ты в нем нашла! Не мужчина, а бледная поганка!

Мерси растерянно заморгала, не зная, что сказать.

— Ладно, забудь о нем, — махнула рукой Лавиния. — Лучше скажи, месье Деверо хорош в постели? — шепотом спросила она.

— Лавиния Морган! У меня просто нет слов! То, что ты говоришь, — это грех!

— Мне показалось, или тут кто-то упомянул слово «грех»? — произнес у них за спиной высокий, чуть елейный мужской голос.

Прикусив язычки, девушки обернулись, виновато потупив глаза. Рядом с ними с биноклем на шее стоял мистер Демпси Морган. Подруги заговорщически перемигнулись, и Мерси, сделав над собой усилие, приветливо улыбнулась брату Лавинии.

— Доброе утро, месье Морган.

— Доброе утро, мадам Деверо. Должно быть, вы с Лавинией предавались воспоминаниям? — ухмыльнулся он.

Переглянувшись, девушки захихикали.

На бледном лице Демпси отразилось замешательство. Явно не понимая, что их так рассмешило, он пожал плечами.

— Прелестное утро, однако, не правда ли? Только немного слишком… жаркое. — Изящным движением вскинув к глазам бинокль, юный Демпси принялся обозревать окрестности. — Я решил воспользоваться случаем и изучить береговую флору и фауну. Очаровательный уголок, поистине один из шедевров Творца!

— Демпси, — не выдержав, запротестовала Лавиния, — ты нас утомил. Ну можно ли быть таким занудой?

Женственное лицо Демпси побледнело.

— Ну а о чем бы вы, дамы, желали побеседовать? — выдавил он из себя и совсем растерялся, когда девушки снова захихикали.

Именно эту минуту и выбрал Джулиан, чтобы присоединиться к компании. Изо рта у него торчала сигара. При виде неудержимо хохотавших девушек и угрюмо насупившегося Демпси во взгляде его появилось неодобрение.

— Доброе утро, мадемуазель Морган, месье Морган, — буркнул он. — Извините, но я хотел бы перемолвиться словечком со своей женой. Наедине.

И снова ей пришлось пережить немалое унижение, когда рассерженный супруг волоком тащил ее за собой.

— Джулиан, зачем ты ставишь нас обоих в идиотское положение? — возмущалась она. — Что ты себе позволяешь? Набрасываешься на меня, тащишь за собой, да еще и пыхтишь, как этот пароход!

Джулиан не ответил и лишь ожесточенно дымил сигарой. Из-за широких полей надвинутой на глаза панамы Мерси не видела его лица, но какая-то особая, опасная грация его движений и пальцы, стиснувшие ее запястье, говорили о том, что ее супруг в ярости.

Когда они наконец оказались в своей каюте, Джулиан с грохотом захлопнул дверь и швырнул шляпу на койку.

— Мадам, — рявкнул он, — хочу напомнить вам, что дни, когда вы могли кокетничать со всеми подряд, остались в прошлом!

Мерси взвилась от ярости:

— Кокетничать? О чем ты говоришь?

— О чем? Ты думаешь, я не видел, как этот плюгавый месье Деверо запускает глаза к тебе за корсаж!

Разъяренная Мерси уперлась кулачками в бедра.

— Что?! Между прочим, когда ты свалился нам точно снег на голову, мистер Демпси любезно читал нам интереснейшую лекцию о флоре и фауне Миссисипи! К твоему сведению, он весьма знающий натуралист!

— И весьма искушенный бабник! — прорычал Джулиан.

Мерси в отчаянии всплеснула руками.

— Джулиан, ты просто осел!

— Осел?!

— Да, осел! — сердито крикнула Мерси. — Между прочим, теперь ты мой муж, а вовсе не мой опекун! Может, хватит то и дело указывать мне, что я должна делать, а? Мне ведь уже не десять лет! И вообще, ты ведешь себя на редкость глупо! Упрямый, высокомерный ханжа — вот ты кто!

— Как ты меня назвала? — взревел Джулиан.

Но Мерси уже понесло:

— Кстати, мы с Лавинией отлично проводили время, пока вас не было!

По лицу Джулиана было видно, что он оскорблен. Закусив губу, Мерси подняла на мужа глаза.

— Послушай, Джулиан, — не выдержала она наконец. — Ты ведь знаешь, что победил. Разве не так?

Он несколько секунд разглядывал ее, потом оглушительно расхохотался:

— Мерси, я тебя не узнаю! Решила сдаться на милость победителя?

Мерси скрестила руки на груди и вызывающе вскинула голову:

— Даже не надейся! Просто я хотела сказать, что если мне весело с моими друзьями, это вовсе не значит, что я с кем-то флиртую!

— Неужели тебе и вправду в обществе этих скучных Морганов интереснее, чем в компании собственного мужа? — обиженно спросил он.

— Ну… — Она старательно избегала его взгляда.

— Мерси, признайся откровенно — ты действительно хотела выйти замуж за Филиппа?

Мерси смущенно потупилась:

— Н-нет.

На лице Джулиана появилось озадаченное выражение.

— Не понимаю… почему же ты тогда обручилась с ним?

Мерси наконец решилась встретиться с ним взглядом.

— Чтобы избавиться от тебя.

Джулиан был приятно удивлен.

— Чтобы избавиться от меня? Как от опекуна или…

— И так, и так, — пролепетала Мерси.

Брови Джулиана сошлись на переносице. Во взгляде, которым он смотрел на нее, читалось неодобрение.

— Стало быть, ты воспользовалась чувством, которое питал к тебе Филипп, чтобы…

— Кто ты такой, чтобы осуждать меня? — переходя в наступление, бросила Мерси.

— Мерси, ну неужели мы так и останемся врагами? — вздохнул Джулиан.

— Я… я вовсе не считаю тебя своим врагом.

— Однако ты кидаешься на меня при каждом удобном случае, разве не так?

— Ты заставил меня… — защищалась Мерси.

—…выйти за меня замуж, — подсказал он. — Однако признай, что больше я тебя уже ни к чему не принуждал. Тогда почему ты все время нападаешь на меня? Неужели я настолько тебе противен?

— Это вовсе не поэтому… не потому, что ты мне противен. Просто ты такой… такой… невозможный!

— Забавное определение! — усмехнулся Джулиан. — Однако как бы там ни было, но мы с тобой муж и жена и, между прочим, у нас медовый месяц. Так почему бы не получить хоть какое-то удовольствие от путешествия?

— Что ж, разумно, — пробормотала она, решив уступить, пока еще не слишком поздно.

— Дай мне слово, что постараешься стать послушной и уступчивой женой, — потребовал он, обнимая ее за плечи.

— Дай мне слово, что перестанешь вести себя как напыщенный грубиян!

— Напыщенный…

— Дай мне слово! — непоколебимо стояла она на своем.

— Даю слово. — Джулиан притянул ее к себе. Его горячие губы скользнули по ее покрытой испариной щеке, и по телу Мерси побежали мурашки. — Итак, моя маленькая упрямая жена, стало быть, вы обручились с Филиппом лишь для того, чтобы избавиться от своего опекуна… Ты бежала, дорогая, но от чего? Чего ты боялась? Скажи мне.