И вышла, оставив ошеломленного своими словами Вейзмира.

Наутро Рутиэль уехала в Китеж, выполняя очередное задание Гранта. Через несколько дней, осунувшаяся и похудевшая, она возникла на пороге дворца. Как обычно, никто не удивился – все давно привыкли к неожиданным отлучкам принцессы. Приведя себя в порядок и поужинав, Ру вызвала главного лекаря дворца. Богатый костюм в серо-бордовых тонах, сумка на плече, вкусно пахнущая травами и солями, умный усталый взгляд – высокородного Таурендиля Рутиэль знала с детства и очень любила. Кивнув на стул напротив себя, она налила сока и вопросительно уставилась на целителя. Тот слегка улыбнулся.

- Принцесса, с ним сложно. Мы делаем все возможное. Но Вы же знаете – нельзя вылечить, если человек сам не хочет. А он не хочет. У парня очень тяжело на душе. Рухнула вся его жизнь. Погибла сестра. По его вине – пусть он и не хотел – осиротела эта девушка, Рика. Неизвестно, что с ней и встретятся ли они. К тому же мужское самолюбие – вчера он был сильный, великолепный воин. А сегодня калека.

- Ну и балбес, - ласково охарактеризовала страдания Вейзмира Рутиэль. Допив сок, встала и отправилась навестить спасенного.

Вейзмир сидел в кресле у окна, мрачно созерцая двор. Закатное солнце щедро разбросало блики разных оттенков, превратив заснеженное пространство в сказочный мир. Впрочем, в зеленых глазах Вейзмира плескалась лишь черная вода тоски и отчаяния. Левый глаз, освобожденный от повязки, мертво смотрел в одну точку. Затейливый шрам, словно нарисованный рукой злого гения, тянулся от виска к подбородку. Пальцы левой руки нервно барабанили по подлокотнику.

Рядом на столике стоял поднос с нетронутым ужином. Не поворачиваясь, парень негромко приветствовал вошедшую.

- Ну и что у нас тут за переживания? – насмешливо поинтересовалась Рутиэль. – Ах да. Смысл жизни потерян. Возврата к борьбе нет и долго не будет. Мы изранены и в душе тоже. О ужас, мы никому не нужны. Я правильно озвучила тот бред, который кипит в твоей тупой башке?

- Это не бред, - начал Вейзмир, но воительница его мгновенно перебила:

- А что это? Ты что тут из себя строишь, мученик? Ах, что ты, хромает он! Нога на месте? На месте. Ходить можешь. Что тебе еще надо? Воевать не можешь? Да и к Асуру твои войны. Пора остановиться когда-нибудь! Мало тебе смерти сестры и Рикиной семьи? Может, уже услышишь знаки демиургов? Намек на то, что достаточно?

Рутиэль не повышала голоса, но слова ее хлестали, словно ледяной ветер на горной вершине. Вейзмир опустил голову, ничего не говоря. Боль в ноге не унималась. Остроухая воительница тоже:

- Ты о Рике подумал? Ты пустил ее в свою жизнь, принял ее любовь – и что? Провел ночь и исчез? Прости, дорогая, я на войну? Ах да, ты ж память терял. Только это было месяц назад – когда ты все вспомнил! Ты ей написал? Дал знать, что жив и просто не помнил ее? Ты хоть знаешь, что она чувствовала все это время? Она тебя ни разу не упрекнула, она все понимает! Но от этого ей не легче! У Призраков девчонка чуть с ума не сошла от волнения и страха, что ты все же припрешься в лапы врагов! А потом? Она потеряла отца, сестру – она одна осталась! И ребенок родится максимум через месяц. Где его отец? А папа у нас страдает. Идеалы оплакивает!

- Перестань! – вскинулся Вейзмир, но Рутиэль безжалостно прервала его:

- Если ты немедленно не прекратишь скулить, я тебя Мухе скормлю. Хочешь сдохнуть – вперед, я только рада буду, что не надо на тебя лекарства и заклинания переводить. Посиди и подумай – что смысл жизни не только в войне. Тебе, болвану, шанс дан – в обмен на войну получить семью и ребенка. А ты... надоел ты мне. Вечером приду – не приведи Асур будешь такой же квелый. Тут же вышвырну в окно. Отсек Мухи как раз с этой стороны. А пока изволь поесть. Для тебя люди старались, готовили.

- Рутиэль, да пойми ты! – взмолился Вейзмир. – Я никогда не ныл, зря ты. Просто... Очень уж неожиданно все это. Вчера еще я был нормальным человеком, сильным, воином. А тут... Кому я такой нужен? Я Эссену написал уже, что по не зависящим от меня обстоятельствам из игры выбываю. А Рика... Ей нужна защита и опора. Какой от меня толк в семье? Я даже позаботиться о ней не смогу. Зачем я ей? Она красивая, юная. Найдет себе хорошего парня...

Рутиэль мысленно вздрогнула от боли, звучавшей в голосе парня, и тоски, тускло светящейся в его взгляде.

- Вейзмир... – тихо позвала она. – Ты хороший воин, но, видно, мало по свиданиям бегал. Потому что ты так и не научился понимать женщин. Ты думаешь, Рика полюбила тебя за красивую фигуру или воинское умение? Ты считаешь, что такой ты ей не нужен? Что она тебя прогонит? Ну и глупо. Хочешь, поспорим? Когда поправишься полностью – полагаю, как раз успеешь к рождению ребенка. Приедешь к ней и сделаешь предложение. Уверяю тебя – она его примет. Она любит тебя, глупый. И твоя хромота ей не помешает. И шрам на твоей смазливой роже тоже. И то, что влюбленно смотреть на нее ты будешь одним глазом – ее не испугает. Ну что, спорим?

- И что потребуешь в качестве ставки? – криво усмехнулся немного приободрившийся Вейзмир, придвигая к себе тарелку с ужином. Рутиэль мысленно похвалила себя за правильно найденный тон.

- Ставку? Ну... А тогда вы отдадите мне вашу дочь в ученицы. Я воспитаю ее в духе Артиши. Тем более – уверена, Рика назовет малышку именем погибшей сестры.

- С ума сошла? – возмутился Вейзмир. – Чтоб ты сделала из моей дочери наемную убийцу? Хладнокровную и жестокую? Никогда!

- О, замечательно. Ты уже почувствовал себя отцом, - невозмутимо констатировала Рутиэль. – Успокойся. Я умею не только убивать. Просто сделаю ее воительницей. Как тетя. А уж как она распорядится этим умением – это ей решать. Может, продолжит карьеру воина. А может, просто не будет бояться темных переулков. По рукам?

- По рукам, - вдруг решился Вейзмир. Взгляд его вспыхнул вдруг жизнью. Теперь это был не отчаявшийся, сломленный ударом судьбы человек, а почти прежний Вейзмир. Такой, каким его полюбила Рика. И Рутиэль про себя поблагодарила всех демиургов разом за это превращение. В конце концов, этим мужчинам всегда надо подсказывать...

- Только, Рутиэль... – спросил вдруг Вейзмир. – Как ты представляешь себе нашу с Рикой жизнь? Меня знают в лицо Призраки. Ты же не думаешь, что они никогда не бывают в городах Коалиции?

- Это не проблема. Я тебе дам один амулет. В общем, как он работает, объяснять долго – но в лицо тебя будут знать только те, кому ты это разрешишь. Все остальные просто будут скользить по тебе взглядом и забывать тут же. Так что расслабься. Все, отдыхай. Я пошла спать.

Эссен вздохнул, переворачивая лист календаря. Баав, сегодня день рождения Вейзмира. Как он там... Бедный парень. Год для него выдался несладкий. Сначала плен, потом беспамятство. И вот теперь – вообще выбит из рядов воителей. Кто знает, сможет ли он ходить через год... В любом случае бои для него теперь – удовольствие недоступное.

- А может, и к лучшему, - вдруг проговорил Вечерний фейерверк, и Эссен понял, что последнюю фразу произнес вслух. – Сам посуди: у него столько случилось. Сестра, Рикина семья. Он не боец сейчас. Его чувство вины съест. Он в бою будет думать не о противнике, а о сестре или Рике. По мне так это знак Демиургов. Надо ему остановиться. И потом – у него ребенок родится скоро. И девчонку эту он любит. Что еще надо?