- А с чего бы им так далеко заходить?- Доллун отряхнул крошки с одежды и протянул руки к костру.

   Акнер кинул на Доллуна суровый взгляд, однако промолчал. В то время как Лютам и Акнер внимательно следили за Мэроу и Лантом, Коговиц и острый Клык не отрывали взглядов от огня.

   - В жизни всякое бывает,- ответил за незнакомцев Седой Лис.- Не сидится молодым нынче на месте. Может, и спутники наши усидеть не могут. Я в былые года обошёл земель немало, и в Куроне бывал, и близ Вириана ходил. Оно прежде оседать, лучше вдоволь находиться. Хоть и не все оседают, далеко не все.- И старческие глаза так и засверкали в свете костра.

   После сказанного Седой Лис вытащил из мешочка ломоть хлеба, полоску сыра и кусочек вяленого мяса. И принялся с нескрываемым аппетитом поглощать еду. Его примеру последовали и остальные. Кто доставал сухари, кто лепёшки грубого помола, у кого нашлась фляга молока, которое нужно было сегодня и выпить. Каждый ел то, что припас с собой для пути. Запах варёных яиц и картошки витал над костром, нагоняя голод.

   Лант кинул быстрый взгляд на друга. Им, конечно же, есть хотелось не меньше остальных. Тем более, охотники с таким удовольствием чавкали... Более не медля, Лант вытащил из-под плаща их с Мэроу мешочки. Достал оттуда два сухаря и вручил другу. Всё же им ещё нужно было добраться до ближайшей деревни - чтобы пополнить запасы - и кто знает, сколько времени этот путь у них займёт. Никто и не заинтересовался, что едят их случайные спутники.

   После нехитрой трапезы кто постелил плащ и теперь полулежал у костра, кто сидел молча, а Доллун довольно придвинулся ближе к Мэроу и начал:

   - Мы у костра рассказываем истории всякие. Я их много знаю, но сегодня рассказу вам об охоте Охк. После первого солнцестояния в те далёкие времена, когда звери были ещё огромны, тридцать охотников отправилось в ту часть степи, где и стоит памятный камень. Уже много лет там жила стая лис, под предводительством одной, самой огромной лисицы. Откуда стая пришла - никто не знал, говаривали, что с юга, с самого дальнего юга, аж за землями, где ныне стоит Курон. Окрас у лис был не серый степной, ни рыжий - лесной, а чёрный. Самка, самая огромная которая, злющая была, жуть. Люди стали пропадать и сперва никто и предположить не мог, что это лисы так обнаглели. Ночью, чуть кто из земного жилища своего выйдет - кто из лис его зубищами хвать и тащить к своим. И дети пропадали, и матери ихнии, и мужики такие здоровые, что и странно. Однажды пропал местный великан - самый сильный и крепкий. Ручищи у него были - вот с мою голову, а нога одна такой след в земле оставляла!- И Доллун увлёчённо растопырил руки в разные стороны, показывая, какой же громадной была нога великана.- И он пропал. Да что б такого похитили?! Тогда то все и забеспокоились, стали старики причитать, да собаки лаять.

   Народу попраподало видимо невидимо. Но самое страшное было ещё впереди. В одну ночь заметили, что люди и сами идут на лисий зов и исчезают в степи, молча, точно куколки тряпичные.

   Тогда то охотники, тридцать их было, взяли луки и отправились засветло в долину. Шли они долго. Всё дальше и дальше, и вот с первой ночью напали лисы на них. Шерсть угольная под луной горит. Глаза огромные так и сверкают в ночи. Хвосты у них острые, так и протыкают с одного удара. Стреляли охотники - стреляли стрелами своими, и падали один за другим. Ночь уже близилась к концу, в живых остался самый быстрый, ловкий охотник и коварная лисья повелительница. Впервые предстала она надолго пред очи людские. И морда у неё белая оказалась, и лапы белые, и хвост с одной стороны белый, с другой - чёрный. Взмахнула она хвостом, но охотник был так же быстр. И вот когда хвост вонзился в его сердце, а непреклонная стрела пронзила лисе голову и оба повалились мёртвые там же.

   С тех пор чёрные лисы в землях тех не показывались. Лишь изредка кто-то слышал их беззвучный зов. Но люди научились не слышать его. И перестали слышать. Вот так была побеждена злая стая, что убивала всех кто ей и приглянись, и их повелительница. А на месте том, где храбрые охотники полегли, и поставили камень. Что б память была об их подвиге.- Пророкотал Доллун.

   - А почему Охк?- спросил Мэроу. За всё время, что они шли, напряжённость так и не покинула его. И теперь он сидел мрачный, недоверчивый, с непроницаемым бледным лицом, на котором играли отсветы костра.

   - Раньше степь так звали,- с готовностью пояснил Акмер.- Она тогда и больше была, Совий лес вырос уже куда позже. Лесу то, стало быть, и тысячи лет нету.- Его амулет тонкой змейкой опутывал запястье.- Это от отголосков в курганье. Мало ли чего.- Проследив за взглядом Мэроу, сказал охотник.- На поясе, видишь.- И он показал свой широкий пояс.- Это доброе солнце, для светлого дня.

   - Помогает?- Мэроу, казалось, был искренне заинтересован амулетами, в то время как Лант заметил насмешливый огонёк в его глазах.

   - А то!- Акмер аж руками всплеснул.

   - А что с остальными камнями?- Не переставал спрашивать Мэроу, вновь вернув каменную маску на лицо.- Они что значат?

   - Там не так интересно. Но вам с нами ещё одну ночь быть, а может и больше. Расскажу со временем.

   - Тот, камень, где изображён крылатый. Это ведь илий?

   - Конечно илий, я ж не птицу имел в виду,- заметил Доллун,- илий, он везде илий. Не видал их, честно скажу. Что им в наших краях?

   После этого Мэроу замолчал и, воспользовавшись паузой, Доллун затянул новую историю. О бесстрашном охотнике Большом Медведе. О том, как в степь забрёл лось из леса. О том, как охотник хитростью заставил лося поделиться своей мудростью и с тех пор стал понимать язык зверей.

   Потом кое-что рассказал и Акмер. Его история была о воре, забравшимся в курганье, чтобы поживиться тем, что принадлежит умершим великим вождям. Да на утро так мёртвый и лежал у входа, и никто не узнал, что с ним сталось. А волосы у него белые были...

   И тут и Мэроу, и Лант непроизвольно посмотрели на Лютама. Тот в свою очередь поднял бровь, и расхохотался:

   - Я? По курганам лазать?

   Доллун тоже засмеялся, даже острый Клык и Седой Лис усмехнулись, только Коговиц продолжал молча смотреть на огонь, так и не проронив ни слова.

   Лютам вдруг сделался серьёзным.

   - Я родом из Тарнора, это в нескольких днях пути от Курона. Тогда был туман, а меня в суматохе потеряли. В тот день все снимались с места. Но же когда туман, лучше подальше отойти. Ну, я малой был, год отроду, забыли меня в корыте. Я в туман и остался. А когда все вернулись вечером, когда сошёл туман. Так и нашли меня. Только с белыми волосами. Вот и вся история.

   - Он ещё когда пелёнки пачкал, уже побывал в тумане, что с прибрежья наползает. А! Как вам такое?!- и Акмер довольно хлопнул Лютама по плечу.

   - Что было потом?- садясь поудобнее, Мэроу обхватил руками колени.

   - А что потом, после тумана?- горько усмехнулся Лютам.- Земли перестали родить. А что ещё садить можно было - всё таким выдавалось, что и в рот брать жалко. Люди стали разбредаться, кто куда, и всё запустело. А мне оставаться со своими не к добру было. Я же был в тумане, выжил, не смотря всё. Да ещё и беловолосым стал. Меченый, понимаешь?- обратился он к Мэроу, а после перевёл взгляд на Ланта.- Кто же меченых любит? Здесь же если ты охотник и волосы простят. Волосы им не важны, если умеешь дело своё делать. Тем более, за меня поручился Седой Лис.

   - Кто так метко стреляет, что ж и не поручиться. Я поручусь далеко не за всякого.- И старый охотник замолчал. Больше, за вечер, от него так ни одного слова и не услышали.

   Когда степь отдалась во власть ночи, сидящие у костра кто как мог, устроились на своих плащах, да и заснули. Лютам остался на страже следить за костром. Лант сложил два мешочка у головы, там же положил флягу. И уже собирался ложиться в плаще, когда к нему нагнулся Доллун и тихо прошептал на ухо:

   - Что меч у тебя - это ясно. Можешь не прятать. А у тебя, взъерошенный, кинжал за пазухой. Вы тут смотрите, глупостей не творите.