Что угодно... Говорят, что один ученик сидел, тихо медитируя, медитируя месяцами, годами. Затем пришёл Учитель, пришёл с кирпичом, и начал тереть кирпич прямо перед учеником, который сидел как Будда. А ученик приобрёл большой опыт в сидении много часов подряд, подобно статуе, без движения. Теперь этот Учитель тер кирпичом по камню, и конечно, ученик должен был чувствовать себя очень неприятно. Он, должно быть, скрипел зубами, — кто-то тер кирпичом прямо перед ним, и не кто-нибудь, а его собственный Учитель! Он старался сдерживаться и сдерживаться, и, наконец, это стало уже слишком, и он сказал: «Хватит! Что вы делаете?» И Учитель сказал: «Я стараюсь сделать из этого кирпича зеркало, — тереть, тереть и тереть его, — и однажды он станет зеркалом». И ученик засмеялся: «Вы должно быть сошли с ума». А Учитель сказал: «А ты? Ты трёшь и трёшь кирпич своего ума годы и годы, и думаешь, что-нибудь случиться?» Внезапно облака исчезли: «Да!» Осознавший ученик пал к ногам Учителя.
Но Учитель должен наблюдать за моментами, когда слой неосознанности очень тонок.
Есть вопрос от Анупа. Он спрашивает: «Почему вы не бьёте меня, Бхагаван?»
Ты очень толст, Ануп. Битьё не поможет. Я ожидаю. Ты имеешь вокруг себя большие ударопоглотители, буферы на буферах. Я ожидаю. И ты больше собираешь буферы, чем отбрасываешь их. Твоё пребывание здесь не является полным. Твоё пребывание здесь так себе, равнодушное. Ты приходишь и уходишь, ты думаешь: «Может что-нибудь произойдёт. Если что-нибудь произойдёт, тогда всё в порядке. Если ничего не произойдёт, то тоже всё в порядке». Ты ещё не вовлечён в коммуну. Ты санньясин, но ты остаешься вовне. Ты ещё не являешься частью содружества. Ты хочешь быть связанным со мной, но ты боишься быть связанным с содружеством. Но запомни, нет способа быть связанным со мной, если ты не можешь быть связанным с содружеством. Содружество, коммуна — этой мой инструмент, чтобы разрушить твои буферы.
Очень просто любить меня, очень сложно любить Лаксми. Но если ты не любишь Лаксми, ничего не произойдёт. Эти люди, которых я собрал вокруг себя, находятся здесь для определённой цели. Очень просто любить меня, в этом нет проблемы. Здесь всё сладко. Полюби Диикшу! — тогда ты узнаешь, что такое горькие лекарства. Но Диикша — это мои ворота; ты должен пройти через Диикшу. В тот день, когда ты полюбишь Диикшу, ты сможешь стать ближе ко мне, но никак иначе.
Есть несколько умных людей — Ануп один из них, — которые вычисляют, ловчат. Они думают, что могут иметь непосредственную связь со мной. Это невозможно. Вам не избежать ситуации, которую создаю я. Вы должны принять её. Это тяжело — принять. Именно поэтому это и есть требуемая ситуация, именно поэтому это инструмент! Это трудно проглотить — об этом был первый вопрос от Садеша. Он не может принять здешнюю организацию. Если он не может принять здешнюю организацию, как же он думает, что любит меня, такая любовь недостаточна. Если вы любите меня достаточно, то вы будете говорить «да» тем вещам, которые я создаю здесь. В них что-то есть.
Вы не можете видеть этого прямо сейчас, у вас нет глаз.
Садеш говорит: «Вещи вокруг вас неправильные. Они вверх дном». Они расставлены на этом пути мною. Проходящий сквозь их, принимающий их становится ближе ко мне. Это помогает вам вырасти в доверии. Если вы не можете расти, то вам лучше уйти. Освободите своё место для кого-нибудь ещё.
Ануп спрашивает меня снова и снова, почему я не бью его. Вы должны быть достойными этого. Удар не дёшев, он кое-что стоит. Я не бью каждого и любого. Я бью только тогда, когда я вижу, что слой так тонок, что даже малый удар, — и облака исчезнут.
Просветление может наступить в любом месте, может наступить в любой момент. Вы всего лишь должны дать ему возможность наступить. Это не вопрос места и времени, это вопрос вашего разрешения.
Вот притча, притча современного дзэна. Вы не найдёте её в книгах дзэна.
Просветление ищущего
Одного серьёзного молодого человека смущали конфликты Америки середины двадцатого столетия. Он приходил ко многим людям в поисках путей разрешения разногласий, которые беспокоили его, но обеспокоенность оставалась.
Однажды вечером, в кофейне, один самозванный священник дзэна сказал ему: «Иди в большой полуразрушенный особняк, который ты найдёшь по адресу, который я написал для тебя. Не говори с теми, кто живёт там: ты должен молчать до восхода луны завтра вечером. Иди в большую комнату справа от главного зала, садись в позу лотоса на кучу щебня в северном углу, лицом в угол, и медитируй».
Он сделал так, как сказал священник дзэна. Его медитация часто прерывалась разными беспокойствами. Он беспокоился, упадут или нет со второго этажа остатки отвесной арматуры, чтобы присоединиться к трубам и прочему хламу, валявшемуся там, где он сидел. Он беспокоился о том, как он завтра вечером узнает, что взошла луна. Он беспокоился, что это за люди, которые ходят через комнату и говорят о нём.
Его беспокойство и медитация были нарушены, когда, как бы во испытание его веры, со второго этажа на него упали зловредные испражнения. В это время два человека проходили через комнату. Первый спросил второго, что это за человек сидит там. Второй ответил: «Некоторые говорят, что это святой человек. Другие говорят, что у него дерьмо на голове». Услышав это, человек просветлел.
Это только вопрос того, чтобы быть настоящим в любой ситуации. Теперь слушая это — не Алмазную Сутру, но он должно быть слышал её, — он должен был быть абсолютно внимателен в тот момент. Естественно, когда о вас скажут: «Некоторые говорят, что он святой человек. Другие говорят, что у него дерьмо на голове» — все мысли должны остановиться: «Услышав это, человек просветлел».
В любой момент, в любом месте это может произойти с вами. Просветление доступно. Оно не приходит извне. Когда мысли исчезают, оно приходит изнутри вас. Когда мысли не подавляют ваше внимание, и внезапно вы тихий, просто внимательный, просто бдительный, оно приходит из глубочайшего ядра вашего существования. Оно поднимается как аромат. И коль скоро вы увидели, что оно наступило, оно ваше навсегда.
3. Вы здесь, чтобы стать самиси собой
4 марта 1978 г.
Первый вопрос:
Бхагаван, почему так много людей настроены против вас?
Это естественно. Это не странно. Было бы абсолютно странно, если бы они не были против меня. Они всегда были против таких людей, как я. Они должны быть против, это неизбежно.
Всё, что я делаю здесь, задевает их ум. Подрубает самые их корни. Обижает их многими способами. Это шокирует. Это скандально. Они реагируют, они реагируют так, чтобы защитить себя. То, что больше всего задевает их, должно быть понято.
Когда Будда объявил, что стал просветлённым, люди очень оскорбились. Они могли поверить, что просветлённые были в прошлом, но они не могли поверить, что их современник, человек, такой же, как они, стал просветлённым. Они могли поверить, что просветлённые люди могли бы быть в будущем, — но в настоящем? Современник? Это задевает эго, когда кто-то становится просветлённым: «Тогда, что я делаю здесь?» Это не может быть принято.
И это были те же люди, которые читали Упанишады, читали снова и снова великое слово пророков: Ахам Брахмасми — я есть Бог! Если бы Будда просто прокомментировал это слово, если бы он просто сказал, что Бог спрятан в каждом, но лишь не объявлен в нём, то они полюбили бы его. Но вместо комментирования этого слова, он стал свидетельствовать ему. Он объявил: «Я есть Бог! Я достиг, я добрался! Я исполнил обещание пророков». Это было очень оскорбительно.
То же случилось и с Иисусом. В чём было его преступление? За что его распяли? По очень простой причине: он объявил: «Я пришёл. Я тот, кого вы ждали». Люди были очень счастливы, ожидая его, но вам не следовало приходить, вам следовало оставить их в покое. Они могут продолжать ждать вас до бесконечности, но когда вы приходите, вы разрушаете многое. Во-первых, вы разрушаете их надежду. Теперь, когда вы пришли, они не могут надеяться, они не могут ожидать чего-то: вы отобрали у них будущее. Это была единственная радость их жизни: вот Мессия придёт, вскоре он придёт. Их волновало будущее. И вдруг Мессия здесь! И он говорит: «Я пришёл... тот, кого вы ждали!» Они были оскорблены. Им не нравилась эта идея: вы разрушаете всё их будущее, вы отбираете их надежду. С уходом этой надежды они остаются лишь со своим несчастьем. Они прятали своё несчастье за этой надеждой.
