Наиболее пожароопасными являлись турбинное масло, находящееся в цистерне, расположенной в нижней кормовой части VII отсека, материалы, используемые для изоляции корпуса, отделки и окраски, а также электрический кабель, уложенный в пучки. Температура воспламенения этих материалов — от +380 до +800 °C (в зависимости от продолжительности воздействия).
Термодинамические расчеты показывают, что если бы в VII отсеке до возникновения первичного возгорания объемное содержание кислорода было нормальным (21 %), то при воспламенении турбинного масла, разлитого на площади до полутора метров, горение прекратилось бы через 6–8 минут из-за «выгорания» кислорода до его содержания в воздухе 12 %. Различного рода металлические конструкции, в т. ч. арматура, от такого пожара прогрелись бы в поверхностном слое примерно до +100 °C, а давление в отсеке за счет температурного расширения воздуха приблизилось бы к одной избыточной атмосфере.
Объективные данные и расчеты показывают, что пожар в VII отсеке до начала поступления в него свежего воздуха из разгерметизированной арматуры ВВД продолжался не менее 15 минут. За счет чего же происходило горение в отсеке?
Расчеты убеждают: для того чтобы горение поддерживалось в течение 15 минут при отсутствии поступления свежего воздуха, в VII отсеке еще до возгорания должно было присутствовать не менее 30 % кислорода. Тогда температура воздуха в отсеке могла достичь и превысить +500 °C, давление могло подняться почти до двух атмосфер, а арматура системы ВВД — прогреться более чем до +220 °C.
В этих условиях синтетические прокладки арматуры некоторых систем ВВД теряют рабочие качества, и в отсек начинает поступать свежий воздух, поддерживающий пожар, повышающий его интенсивность и поражающие факторы. В этих условиях пожар не прекратится до тех пор, пока в отсек не перестанет поступать свежий воздух. При такой температуре могут начать гореть почти все материалы, находящиеся в отсеке, в т. ч. и не перечисленные выше: консервированный хлеб, гидрокомбинезоны, аппараты ИДА-59, аварийное имущество, обмундирование и пр.
Повышенное содержание кислорода в отсеке способно резко усилить пожарную опасность, увеличить время существования электрической дуги при искрении электромеханизмов, вызвать значительное повышение интенсивности первичного возгорания и последующего пожара, полностью нейтрализовать огнегасящую способность системы ЛОХ.
Именно эти явления характерны для первичной фазы пожара.
Есть и другие факты, подтверждающие «кислородный характер» первичного пожара.
Известно, что в октябре 1988 г. наряду с другой техникой ремонтировался датчик кислородного автоматического газоанализатора, который в походе вышел из строя. Это обстоятельство требовало установки специально предусмотренного на этот случай режима контроля за содержанием кислорода и строгого дозирования поступления его в отсек.
Начальник химической службы капитан-лейтенант Грегулев по этому поводу позднее заявил: «…Газовый контроль был один — на пульте. Я контролировать воздух по всей лодке не мог. В корме раздача кислорода была на автомате».
Ничего не сказал он об особом режиме подачи кислорода в VII отсек и о системе ручного контроля за газовым составом отсека.
Существует мнение, поддерживаемое некоторыми представителями ВМФ, что причиной пожара является первичное возгорание электрического происхождения с последующим воспламенением неметаллических горючих материалов «с практически одновременной разгерметизацией арматуры и трубопроводов высокого давления»[36].
Это утверждение не выдерживает критики, т. к. в этом случае весь воздух из кормовой группы ВВД приблизительно за минуту стравился бы в VII отсек и в ЦГБ кормовой группы. Корабль немедленно получил бы аварийный дифферент, резкое повышение давления в VII и VI отсеках вызвало бы немедленное срабатывание аварийной защиты реактора и главной турбины.
Этого не случилось. Подлодка в 11.16 всплыла в надводное положение без дифферента. Аварийная защита реактора сработала лишь после всплытия.
По докладу лейтенанта Андрея Зайцева, после продувания ЦГБ в кормовой группе ВВД остаточное давление составляло 150–200 атм, повышения давления в VII и VI отсеках не отмечено.
Таким образом, утверждение, что разгерметизация арматуры и трубопроводов ВВД произошла «практически одновременно» с воспламенением неметаллических горючих материалов, несостоятельно.
Почему представляется важным как можно достовернее определить обстоятельства, повлекшие переход первичного возгорания в пожар, вызвавший разгерметизацию арматуры системы ВВД, в результате чего стало возможным поступление в горящие отсеки большого количества воздуха под большим давлением?
Прежде всего, потому, что только в этом случае можно извлечь правильные уроки и выработать действенные меры, препятствующие развитию пожаров, если таковые произойдут впредь.
Если от малейшего возгорания складываются условия «практически одновременной разгерметизации арматуры и трубопроводов ВВД», то такую арматуру и такие трубопроводы следует признать ненадежными и непригодными для применения на ПЛ.
Вот урок, который следует извлечь из этой ситуации: мерой, действенной и реальной, препятствующей повторению аналогичных аварийных ситуаций, должно было стать немедленное прекращение эксплуатации ПЛ, на которых установлены такие трубопроводы и арматура, а также срочная разработка и изготовление надежных конструкций и замена негодных к эксплуатации систем ВВД на находящихся в строю кораблях.
Если же причиной возгорания и первичного пожара, который с течением времени разгерметизировал арматуру и трубопроводы ВВД, будет признано наличие пожароопасной обстановки из-за значительного повышения содержания кислорода в VII отсеке вследствие наличия неисправности и непринятия организационных мер, предусмотренных правилами подводной корабельной службы, следует извлечь другой урок.
Наряду с принятием мер по повышению надежности системы автоматического газоанализа необходимо найти и устранить причины недостаточной организации службы и практической подготовки всех звеньев экипажа — от высшего (ГКП) до низшего (вахтенный в отсеке), т. е. всех тех, кто оказался необученным практическим навыкам контроля газового состава воздуха и, прежде всего, жизненно необходимого и в то же время самого опасного его компонента — кислорода.
Невнимание к концентрации кислорода в воздухе уже неоднократно становилось причиной возгораний, переходивших в пожары высокой интенсивности, которые унесли немало жизней подводников[37].
Очевидно, что в последнем случае нужно не прекращать эксплуатацию ПЛ, а принять действенные меры по улучшению подготовки личного состава и контроля ее эффективности.
Однако, несмотря на высказывавшееся в СМИ мнение официальных лиц ВМФ о неотвратимости развития первичного пожара в пожар большой интенсивности, эксплуатация ПЛ, имевших аналогичную К-278 конструкцию систем ВВД, пожаротушения и др., не была приостановлено и работы по совершенствованию их систем не проводились.
Учитывая изложенное, нет никаких оснований утверждать, что первичное возгорание имело электрическое происхождение (забегая вперед, замечу, что сведениями о неисправности какого-либо конкретного электромеханизма VII отсека, которая могла привести к его возгоранию, следствие не располагает).
При концентрации кислорода в VII отсеке 30–35 % первичное возгорание могло произойти от самовозгорания промасленной ветоши, от работы на электрозаточном станке или от случайной искры любого происхождения.
Важно другое: из-за немыслимо высокой концентрации кислорода в отсеке это возгорание в течение 15–20 минут переросло в пожар такой силы, что разгерметизировалась арматура ВВД, и в отсек стал интенсивно поступать свежий воздух из баллонов всех групп ВВД (за исключением, естественно, командирской[38]).
