Впрочем, есть сведения, что недвижимость в Австралии активно скупают жители Дальнего Востока, оттуда лететь всего 10 часов, это не сутки, как из Москвы. Говорят даже, одного такого дальневосточника тут недавно убили – занял денег, не отдал. Но следы, конечно, ведут в Россию. Раньше еще кого-то поймали за попытку провоза десятка яиц редкого черного какаду, за это, кстати, по местным законам легко дают десять лет. «В целом тут все спокойно, криминала почти нет, мы же остров, отсюда просто так не убежишь, – говорит Яков Рогозин. – Да и вообще, у нас тут рай просто».

Так или иначе, Гарри Трегубов на недостаток клиентов не жалуется. В год он строит порядка 2,5 тыс. квартир. Жилплощадь с двумя спальнями стоит в Сиднее порядка 500 тыс. долларов.

– А никогда не было желания что-то в России сделать? У нас ведь строители имеют намного больше 20 %, – интересуюсь у Гарри.

– Какая Россия! Никуда не поеду из Австралии, даже тут строю, где живу, – в Сиднее, иначе не проконтролируешь. Да и из рая по своей воле не уезжают…

«Рай на Земле» – это я слышал от русских в Австралии неоднократно, ни у кого из них острых приступов ностальгии я не заметил. Разве что Владимир Тычина просил захватить из Москвы «большой календарь с видами столицы, можно водку».

– Ты даже не представляешь, сколько тут импотентов, – говорил мне Яков Вайсман. – Но, надеюсь, после моего приезда их стало поменьше.

На стене кабинета, там, где наши чиновники обычно вешают портрет президента, с фотографии вместе с Вайсманом улыбался актер Стивен Сигал. Я насторожился…

– Что, и у него проблемы? – спрашиваю.

– Да нет, у него все в порядке, просто недавно на паях с ним я открыл клинику в Японии. Оказалось, не в порядке у многих японцев.

Давным-давно Яков Вайсман работал обычным советским гинекологом, был кандидатом медицинских наук и хотел за границу. Потом его посадили.

– Следователи утверждали, что я брал взятки у пациентов. Нашли в доме пустые коньячные бутылки, говорят – не мог я все это сам купить, – вспоминает Вайсман. – Очевидно, я просто всех достал, требуя разрешения выехать на Запад, вот и решили: в тюрьме успокоится, полюбит родину.

Дальше были шесть лет тюрьмы и «химии»: «Полтора года рубил дрова в тайге, потом перевели санитаром в медсанчасть за примерное поведение, а особенно – когда спас начальника колонии от триппера». Выпустили Вайсмана в 1987 году-и из тюрьмы, и из страны.

– В Австралию я приехал с двумя чемоданами, один с книгами, другой с бельем. Начинал рабочим на бензоколонке за $3 в час, потом сделал небольшое производство матрасов – кто-то из знакомых рекомендовал, сказал, дело выгодное. Оказалось, не особо: все деньги уходили на аренду небольшого цеха и зарплату четырем рабочим, ну, может, еще 400 долларов оставалось лично мне, еле прожить, – рассказывает Яков Вайсман.

На матрасы у Вайсмана ушло четыре с половиной года («зато язык выучил, приехал без единого слова»), потом появилась мысль вернуться в профессию. Но о практике речи не шло – для этого нужен местный медицинский диплом.

Мы ходим по огромному call-центру Advanced Medical Institute, компании Вайсмана. Перед компьютерами – почти сотня приемщиков заказов, в день они обрабатывают до тысячи звонков. Есть несколько говорящих по-русски – для русских же клиентов. Всего в компанию Вайсмана входит 21 клиника, в том числе в Индонезии, Японии и Китае, еще одна скоро откроется в Америке.

– Для организации бизнеса диплом не нужен, – говорит Вайсман. – Я изучил рынок: оказалось, в Австралии нет ни одной специализированной клиники, все обращаются к обычным участковым врачам, а что они могут… Я пошел к урологам, говорю: «Вот есть мысль открыть клинику, лечить от импотенции», а они мне – ты сумасшедший, только деньги потеряешь, в Австралии нет импотентов! Но я-то знал, что есть! Как так – во всем мире есть, а здесь нет? Практика показала, что у 20 % австралийцев с этим проблемы.

К 1993 году Вайсман накопил на матрасах $9 тыс., они пошли на аренду пары комнат ($500 в неделю), а еще нанял секретаршу и врача, при том что врач получал 1200 долларов в день (сейчас Вайсман платит и вовсе 2 тыс.). На последние 5 тыс. долларов Вайсман разместил рекламу в газете. Деньги закончились через несколько дней… Но к концу недели пошел поток клиентов.

Тогда за первый прием Яков Вайсман брал 150 долларов, еще 300 – за последующее лечение, которое заключалось в инъекциях препаратов, вполне известных и доступных на австралийском рынке, но почему-то массово не применявшихся. Сегодня лечение, а это маленький пузырек, прописываемый почти на год, стоит 3 тыс. долларов. «Если нет результата, мы возвращаем деньги, и потому нам доверяют», – говорит Вайсман.

Сейчас у Якова Вайсмана уже хватает денег на телетрансляцию своих роликов в прайм-тайм. А недавно Вайсман придумал лекарство от преждевременной эякуляции – говорит, что этот рынок еще больше, до 50 % мужчин имеют подобные проблемы.

– В России открыть клинику не думали?

– Предложения есть, но не хочу ворошить старое, ничего хорошего у меня там не осталось. У меня будто все стерло из памяти, все связанное с Россией, наверное, защитная реакция мозга – убирать все плохое… Фактически я родился здесь.

Годовой оборот предприятия Вайсмана – почти 60 млн долларов, это больше, чем дают в Австралии виагра, сиалис и их аналоги, вместе взятые.

В Австралии, как и в Канаде, слишком много земли и слишком мало людей, и это большая проблема. Тем более что, как утверждают сами местные, работать австралийцы не любят и не хотят, многим хватает еженедельного пособия в $350. И потому Австралия – одна из самых открытых для эмиграции стран, с балльной системой отбора, когда учитываются специальность, возраст и т. п. Михаил Куперман, эмиграционный специалист (тут это отдельная профессия) из Мельбурна, говорит, что есть еще и несколько вариантов бизнес-эмиграции. К примеру, надо доказать наличие капитала в $250 тыс. и готовность вложить их в экономику страны. В этом случае вы должны как минимум два года «быть в бизнесе», но главное – властям штата (вопрос решается именно на региональном уровне) надо представить реальный бизнес-план и еще дать работу трем местным. Имея же $500 тыс., можно обойтись без бизнес-плана, правда, с прошлого лета надо сдавать тесты, доказывать знание английского. Если все хорошо, через пару лет вид на жительство вам обеспечен. Однако открыть фирму в Австралии можно и с российским паспортом, главное требование – иметь местного представителя, и некоторые организации, к примеру Российско-австралийский деловой совет, за небольшую плату становятся этим самым представителем.

Сам Михаил Куперман в Австралии с 1978 года, но после перестройки подался на заработки в Россию, как и многие местные русские. Причем Михаил занимался своим делом, то есть эмиграционным правом.

– Когда приехал, проплатил сюжет в программе «Человек и закон» о преимуществах жизни в Австралии, стоило мне это $2 тыс., но зато на следующий день, подходя к офису, я увидел очередь в 500 человек! Тогда напрямую австралийское посольство заявления не принимало, – рассказывает Михаил.

Консультация и оценка шансов на выезд стоили тогда у Купермана всего $5, но поток граждан давал приличную прибыль. Сейчас желающих выехать гораздо меньше, но и подготовка документов стоит от $7 тыс. Когда в России жизнь стала налаживаться, клиентов сильно поубавилось, и в 1995 году Михаил уехал обратно – «там спокойнее, а клиенты из России находят меня и в Мельбурне, до 15 обращений в день от интересующихся въездом в рай».

Мечта Остапа Бендера о Рио-де-Жанейро вкупе с желтыми туфлями и белыми штанами оказалась вполне русской. Ежегодно сотни россиян (правда, в основном женщины, желающие устроить личную жизнь) отправляются в страну, «где много диких обезьян», на поиски своего Рио.