«Больше всего мне понравилось, – вспоминал один из первых инженеров iPhone, – как отреагировали все наши поставщики на следующий день после презентации телефона». Крупные компании типа Marvell Electronics, создававшей радиочипы для Wi-Fi, и CSR, делавшей радиочипы для Bluetooth, не знали, что их компоненты станут частью нового телефона. Они думали, что микросхемы пойдут в новый iPod. «Мы даже подготовили несколько фальшивых чертежей и образцов дизайна», – рассказывал этот инженер. По словам Гриньона, сотрудники Apple притворялись представителями других компаний во время командировок, особенно в Cingular (а затем – и в AT&T) в Техас. «Никто не хотел, чтобы гостиничные администраторы или обычные прохожие видели наши бейджи с логотипом Apple».

С другой стороны, Джобс желал, чтобы ведущие инженеры данного проекта использовали прототипы iPhone в качестве своих основных телефонов. «Идея состояла не в том, чтобы носить с собой iPhone, а пользоваться Treo, – рассказывал Гриньон. – Мы должны были все время что-то делать с iPhone, поскольку именно так могли бы выявить его недостатки. Если вам не позвонить по телефону из-за программного сбоя, у вас появляется куда больше стимулов к тому, чтобы призвать коллег исправить проблему. С другой стороны, у нас возникало немало неловких моментов в клубах и аэропортах. Пользоваться iPhone следовало так, чтобы никто посторонний его не видел. И это казалось таинственным. Мы шифровались, и со стороны было непонятно, работаем мы с телефоном или вынюхиваем дорожку кокаина».

Одним из самых очевидных выражений одержимости Джобса вопросами секретности стал рост закрытых зон по всей территории компании – мест, куда не имели права заходить сотрудники, не работавшие в проекте iPhone. «Каждое здание было разделено пополам, а в середине шел коридор с зонами общего пользования. Как-то раз после выходных в офисах обнаружились дополнительные двери, и если вы не были вовлечены в проект и привыкли пользоваться данными зонами, вы больше не могли это делать, – рассказывал Гриньон. – Стив обожал такие вещи. Однако они совершенно не нравились людям, которые теперь не могли пройти в другую часть здания. Все знали, кто является «рок-звездами» в компании, но когда вы видите, что они понемногу начинают выживать вас из привычных мест и отгораживаться стеклянными дверями, у вас возникают неприятные чувства».

Беседовать между собой не могли даже люди, работавшие над проектом iPhone. Инженерам, проектировавшим электронику, не разрешалось видеть программы, которые будут ею управлять. Когда им требовались программы для тестирования электроники, они получали имитацию, а не реальный код. Если же вы работали над ПО, то вам приходилось использовать различные симуляторы для тестирования параметров работоспособности оборудования.

Никому, кроме приближенных Джобса, не разрешалось заходить в отдел главного дизайнера Джонни Айва на первом этаже здания № 2. Охрана прототипов Айва была настолько жесткой, что сотрудники считали: если вы случайно пройдете мимо считывателя информации у дверей офиса Айва, при этом не имея права доступа туда, к вам тут же ринется куча охранников. «Офис располагался рядом с холлом за большой металлической дверью. Конечно, когда мы видели, что створка открыта, то порой пытались заглянуть внутрь, но никто и никогда не осмеливался туда войти», – рассказывал один инженер, приступивший к работе над iPhone сразу же после окончания колледжа. В ходе своих показаний Форстолл сказал, что для входа в некоторые лаборатории нужно было миновать четыре уровня безопасности.

По словам Гриньона, последние четыре месяца перед презентацией оказались самыми суровыми. В коридорах все чаще можно было услышать вопли сотрудников. Программисты, измотанные работой по ночам, увольнялись из компании, но возвращались через несколько дней, после того как им удавалось выспаться. Глава подразделения по работе с персоналом при Форстолле, Ким Форат, как-то раз с такой силой захлопнула дверь в свой офис, что ручку заклинило, и она не смогла выбраться наружу; коллегам потребовалось более полутора часов для ее вызволения – ситуацию удалось спасти несколькими хорошо рассчитанными ударами алюминиевой битой по замку. «Мы все стояли и наблюдали за происходящим, – вспоминал Гриньон. – С одной стороны, это казалось забавным. С другой же – это был один из тех моментов, когда вы совершаете шаг назад и понимаете, насколько плохо обстоят дела».

К немалому удивлению Гриньона и других людей в аудитории, демонстрация iPhone 9 января 2007 года, проведенная Джобсом, прошла безупречно.[22] Он начал свое шоу словами «Этого дня я ждал два с половиной года». Затем он принялся рассказывать аудитории истории о том, почему потребители ненавидят свои мобильные телефоны. А затем он (конечно же) сообщил, что уже решил за людей их проблемы. Практически все сидевшие в аудитории уже нетерпеливо ждали, что Джобс расскажет о новом телефоне.

Джобс принялся воспроизводить на нем музыку и показывать собравшимся отрывки из фильмов на прекрасном экране. Он позвонил своему товарищу, чтобы продемонстрировать новый дизайн адресной книги и голосовой почты. Он отправил электронное письмо и текстовое сообщение, показав, насколько просто печатать на экранной клавиатуре телефона. Он пролистал несколько фотографий, продемонстрировав, как можно увеличивать и уменьшать их размер с помощью простых движений пальцами. Он посетил сайты Amazon и New York Times, чтобы продемонстрировать, что интернет-браузер iPhone ничуть не хуже, чем на компьютере. Он нашел кафе Starbucks с помощью Google Maps – и тут же позвонил туда, – чтобы показать, что с iPhone невоможно заблудиться.

К концу презентации Гриньон был не просто счастливым, но и изрядно напившимся. Чтобы успокоить нервы, он прихватил с собой фляжку со скотчем. «Мы все – инженеры и менеджеры – сидели в пятом ряду зала и делали по глотку скотча после каждого этапа демонстрации. Нас было пятеро или шестеро, и после завершения очередной части самый большой глоток делал человек, отвечавший за нее. К финалу презентации (прошедшей без единой проблемы) мы опустошили всю фляжку. Это была лучшая презентация, которую нам доводилось видеть. А остаток дня превратился в разгульный праздник для всей команды iPhone – мы провели его в различных питейных заведениях города. Это было что-то безумное, но мы чувствовали себя просто отлично».

Несмотря на всю свою славу и известность, Кремниевую долину сложно назвать туристическим аттракционом. Там нет Аллеи славы, как в Голливуде. В этом месте не найдешь какого-то определенного знаменитого адреса, типа Уолл-стрит, где на протяжении 150 лет располагалась Нью-Йоркская фондовая биржа. Это всего лишь ряд офисных зданий, растянувшихся на 30 миль к юго-востоку от аэропорта Сан-Франциско в Сан-Хосе.

Однако в долине есть своя визуальная красота и определенный довольно забавный гештальт.[23] Чтобы его увидеть, вам нужно знать кого-нибудь из компании Google. Масштабный кампус Google, расположенный в 35 милях к юго-востоку от Сан-Франциско, рядом с трассой 101 в районе Маунтин-Вью, не похож на другие корпоративные штаб-квартиры. Google начала свою работу в общежитии Стэнфордского университета в 1998 году и за 15 лет выросла в одну из самых важных и влиятельных компаний в мире. В настоящее время Google занимает свыше 65 зданий в Маунтин-Вью, где работает более трети всех сотрудников компании (общая численность персонала Google составляет примерно 55 тысяч человек). Размер не сделал Google медлительной или скучной. Визуальные знаки нетрадиционного подхода к решению проблем остались повсюду. Сотрудники компании – «гуглеры» – снуют между зданиями на красных, зеленых и синих велосипедах и скутерах. Пятиметровая скульптура тираннозавра по кличке Стэн нависает над главной столовой, расположенной на открытом воздухе. В нескольких метрах от нее стоит модель космического корабля SpaceShipOne – первого управляемого частного космического аппарата, созданного в 2004 году Бертом Рутаном.