Литмир - Электронная Библиотека

– Хорошо, – сказала леди Дайана. Затем секундой позже: – Нет, не лазер, идиот ты эдакий. Мы введем смертельную дозу алкоголя, как и планировалось. Подержи манжет, а я прикреплю капельницу.

На мою правую руку надавили. Секундой позже раздались взрывы, меня тряхнуло воздушной волной, потом запахло дымом и озоном. Завизжала женщина.

– Снимите с него манжету, – приказал Ли Хент.

Я увидел его перед собой, все еще одетого в строгий серый костюм. Вокруг толпились десантники службы безопасности в полной силовой экипировке и комбинезонах из «хамелеоновой кожи». Один из них, вдвое выше Хента, повесил на плечо свою «адскую плеть» и бросился выполнять приказ.

По одному из оперативно-тактических каналов, тому самому, который я контролировал в течение некоторого времени, я увидел транслируемое изображение самого себя – голого, распятого на кровати, с осмотической манжетой на руке и кровоподтеком во всю грудную клетку. Дайана Филомель, ее муж и один из головорезов лежали среди щепок и осколков на полу, оглушенные, но живые. Еще один бандит валялся на пороге. Верхняя часть его тела – та, что была в комнате, – напоминала хорошо поджаренный бифштекс.

– С вами все в порядке, господин Северн? – спросил Ли Хент, приподняв мне голову и надевая на меня мембранную кислородную маску.

– Хррммф, – пробормотал я. – Вес-се.

Я всплыл на поверхность моих собственных ощущений, как ныряльщик, пробкой вылетевший на поверхность. Голова раскалывалась от боли. Зрение еще не совсем вернулось, но по тактическому каналу я мог видеть, что Ли Хент слегка скривил свои тонкие губы, что означало улыбку.

– Мы поможем вам одеться, – сказал он. – По дороге выпьете кофе. Мы возвращаемся в Дом Правительства, господин Северн. Вы опаздываете на встречу с секретарем Сената.

Глава седьмая

Космические битвы в кино и голофильмах всегда наводили на меня скуку, но реальное сражение – вроде прямого репортажа о нескончаемой транспортной катастрофе – чем-то завораживало. Правда, эстетическая ценность реальных событий – и это подтверждается тысячелетним опытом – гораздо ниже, чем у самой скромной голографической драмы. При всей колоссальности задействованных сил настоящее космическое сражение вызывает у зрителя лишь одну мысль – о безмерной огромности космоса и безмерной же ничтожности всех этих звездолетов, дредноутов, флотилий и прочих игрушек человечества.

Так я думал, сидя рядом с Гладстон и ее солдафонами в Центре Оперативной Информации, так называемом Военном Кабинете, когда стены в один миг стали двадцатиметровыми окнами в бесконечность; четыре гигантские голопанели окружили нас объемными изображениями, а динамики – звуками битвы, долетавшими по мультилинии: радиоперебранками между пилотами истребителей, треском тактических каналов, переговорами между кораблями по широкополоске, лазерным каналам и защищенной мультилинии, а также какофонией боевых кличей, воплей, криков и грязной брани – традиционного аккомпанемента войн со времен каменного века.

То было поистине воплощение вселенского хаоса, тотальная неразбериха, импровизированное па-де-де мрачного кордебалета смерти. То была война.

* * *

Посреди адского фейерверка сидели Гладстон и кучка ее сотрудников. Половину северной стены занимал лазурный лимб Гипериона. Военный Кабинет, точно серый ковер-самолет, носился меж звезд и взрывов, и у каждого из нас звучали в ушах вопли умирающих мужчин и женщин. И я был одним из тех, кому выпал почетный и жуткий жребий лицезреть все это.

Секретарь Сената покрутилась в своем кресле с высокой спинкой, потеребила пальцами нижнюю губу и повернулась к военным советникам:

– Ваше мнение?

Шестеро увешанных орденами мужчин посмотрели друг на друга. Затем все как один уставились на седьмого – генерала Морпурго, жевавшего незажженную сигару.

– Дело плохо, – коротко бросил он. – Мы не даем им приблизиться к зоне порталов… наши линии обороны держатся… но они слишком глубоко проникли в систему.

– Адмирал? – Гладстон кивнула высокому худому мужчине в черном мундире ВКС.

Адмирал Сингх погладил свою коротко подстриженную бородку:

– Генерал Морпурго прав. Кампания развивается не так, как планировалось.

Он указал подбородком на четвертую стену, со статическим изображением системы Гипериона, на которое накладывались разноцветные эллипсы, овалы и дуги. Некоторые кривые росли прямо у нас на глазах. Светло-голубые линии обозначали траектории кораблей Гегемонии. Красные ленты – следы Бродяг. Красных было намного больше.

– Оба ударных авианосца, входивших в состав эскадры 42, выведены из строя, – продолжал адмирал Сингх. – «Тень Олимпа» погиб со всей командой, а «Станция Нептун» получил серьезные повреждения и сейчас возвращается на окололунную орбиту под эскортом пяти факельщиков.

Секретарь Сената опустила голову, коснувшись губой сцепленных пальцев.

– Сколько человек было на «Тени Олимпа», адмирал?

У Сингха были такие же большие карие глаза, как у Мейны Гладстон, – но без печального огня в глубине. Он невозмутимо выдержал ее взгляд.

– Четыре тысячи двести, – ответил он. – Не считая подразделения морской пехоты численностью в шестьсот человек. Часть из них высадилась на нуль-станции Гиперион, поэтому доподлинно неизвестно, сколько их было на борту.

Гладстон вновь обернулась к Морпурго:

– В чем причина осложнений, генерал?

Лицо Морпурго было спокойно, но он почти перекусил сигару, которую держал в зубах.

– У Бродяг больше боевых единиц, чем мы предполагали, – без обиняков ответил он. – Плюс «уланы»… пятиместные миниатюрные факельщики… Они превосходят наши палубные истребители скоростью и вооружением. Это беспощадные маленькие осы. Мы уничтожаем их сотнями, но если даже один «улан» прорывается сквозь оборонительные порядки, он может натворить больших бед. – Морпурго пожал плечами. – А прорвались многие.

Сенатор Колчев и восемь его коллег сидели напротив военных. Колчев, выворачивая шею, повернулся к оперативной карте.

– Похоже, они уже одной ногой на Гиперионе, – хрипло сказал он.

Снова заговорил Сингх:

– Не забывайте о масштабах, сенатор. Мы все же удерживаем большую часть системы. В радиусе десяти астроединиц от солнца Гипериона – все наше. Сражение происходило за облаком Оорта, и мы произвели перегруппировку.

– А эти красные… шарики… над плоскостью эклиптики? – спросила сенатор Ришо, и сегодня надевшая красное платье. Все знали, что красный – ее излюбленный цвет.

Сингх кивнул.

– Интересный маневр, – сказал он. – Рой выпустил около трех тысяч «уланов», чтобы взять в клещи эскадру 87.2 по электронному периметру. Атака была отбита, но трудно не восхититься остроумием…

– Три тысячи «уланов»? – перебила его Гладстон.

– Да, госпожа секретарь.

Она улыбнулась. Я перестал рисовать и мысленно порадовался, что улыбка предназначалась не мне.

– Разве на вчерашнем совещании вы не сообщили нам, генерал, что Бродяги способны выставить шестьсот – семьсот боевых единиц мак-си-мум? – Мейна Гладстон резко, всем корпусом повернулась к Морпурго, заломив правую бровь.

Генерал вынул изо рта сигару, хмуро посмотрел на нее, и выудил из-за щеки еще один огрызок.

– Таково было мнение нашей разведки. Она ошиблась.

Гладстон кивнула.

– Консультировалась ли разведка с Советом ИскИнов?

Взоры всех присутствующих обратились к советнику Альбедо. Проекция была великолепная: он, как и все остальные, сидел в кресле, положив руки на подлокотники; его тело не просвечивало и не курилось туманом, в отличие от обычных движущихся проекций. У него было длинное лицо с высокими скулами и живым, выразительным ртом, сардонически кривящимся даже в самые серьезные моменты. Например, сейчас.

– Нет, госпожа секретарь, – ответил Альбедо. – Никто не обращался к Консультативной Группе за оценкой потенциала Бродяг.

– Я предполагала, – сурово сдвинув брови, Гладстон обернулась к Морпурго, – что прогноз разведки ВКС выработан с учетом мнения Совета.

14
{"b":"226252","o":1}