Согласитесь, Борис, если он разыгрывал сценарий, рисковал страшно.

Наконец, был еще один наследник трона — Касимовский хан Симеон Бекбулатович. Отношение к нему в нашей истории несерьезное, если не анекдотическое: мол, шут-марионетка при Иване Грозном. Это далеко не так. Он носил титул царя и великого князя, каковым и был одно время, сидел на Москве по воле Ивана Грозного. При царе Федоре Иоанновиче и правителе Борисе он именовался царем Тверским, и его имя произносилось чуть ли не вторым после имени московского царя. И — перед всеми остальными боярскими именами! Потом он был сослан в дальнее село, жил бедно, болел и ослеп. И в этом людская молва тоже видит умысел и руку Годунова.

Ох, очень уж много должен был предусмотреть Борис Годунов, очень многих устранить, если стремился в цари и с этой целью убирал со своего пути царевича Дмитрия!

Но и это еще не главное.

Главное — даты. Если их сопоставить.

Царевич Дмитрий погиб в 1591 году. А царем Годунова избрали в 1598 году. Значит, он за семь лет уже думал о своем будущем избрании и заранее, за семь лет, убирал Дмитрия? За семь лет он предполагал, что Федор умрет раньше своей жены Ирины, что Ирина отречется от престола и он при поддержке патриарха будет избран царем на Земском сборе?

Допустим, что так и предполагал. Планировал.

Но ведь царь Федор и Ирина могли за эти семь лет родить сына или дочь. И не одного сына, и не одну дочь. Прямых наследников трона!

Или Борис был абсолютно уверен, что они бесплодны? Так ведь нет! Через год после трагедии в Угличе царь Федор и его жена Ирина родили дочь Феодосию. Но вскоре она умерла. Народ заговорил, что маленькую Феодосию уморил опять же Борис.

А ведь был возможен еще один вариант. Федор мог взять другую жену. У его отца Ивана Грозного их было семь. Более того, царь Федор вообще-то обязан был взять другую жену, чтобы не оставить трон без наследника. В те времена, даже если ты не Иван Грозный, плевавший на все законы и обычаи, это делалось просто. Предыдущая жена постригалась или ее насильно постригали в монахини. И царское ложе освобождалось…

Значит, Борис был уверен, что у царя не будет новой жены?

И потому заранее, за семь лет, убил Дмитрия? За семь лет до своего царства знал, что детей у царской четы не будет, что царь умрет, а царица Ирина откажется от престола? Знал, что на Земском соборе непременно выберут его?

Ну чушь ведь полная, да? А который век обсуждается…

То есть ни в прошедшие века, ни сейчас никто не удосужился сопоставить даты смерти Дмитрия и воцарения Годунова — и сделать элементарные выводы.

И здесь обращу внимание на главное — на сознание народное. И Палицын, и Пушкин ведь были его выразителями. Они отражали то, во что верил народ. В убийство, в насилие — верил. Сразу. Без раздумий. Потому как вроде само собой разумелось. А в то, что не убивал, не надо было у бивать, — не верили. И до сих пор многие не верят. Сознание такое.

Феномен человека и народа

25(11) июля 1613 года в Успенском соборе Кремля был венчан на царство юноша Михаил — первый царь из династии Романовых.

На следующий день, 26 (12) июля 1613 года, нижегородский купец Кузьма Минин был царским указом пожалован званием думного дворянина и стал членом Боярской думы.

Ох, устаю я иногда от нашего русского народа! Как от себя самого. Наверно, в том и дело. Устаешь от своих недостатков, которые видишь и в других. Видимо, народ наш такой же, как и я, безалаберный, некогда ему текущими делами заняться, необходимые процедуры соблюсти.

Ну вот вам национальный герой — Кузьма Минин! Спаситель Отечества! Вышедший из самых что ни на есть глубин народных. И ладно бы какой безвестный, в рубище. Не в рубище, а в блеске славы. Живет в царском дворе!..

Не когда-либо потом, после важных дел, а сразу, на другой же день после венчания на царство, царь Михаил Федорович жалует Кузьму Минина званием думного дворянина. И этим актом всему миру показывает: новая царская династия знает, кому она обязана троном. Понятно, в князья-бояре Кузьму пожаловать невозможно. В бояре пожаловали князя Пожарского. Но думный дворянин — почти боярин, он в Боярской думе сидит, государственные дела вершит! Ну как сопоставить… Значимость нынешних депутатов Госдумы, членов Совета Федерации или рядовых министров и сравнивать невозможно со значимостью членов тогдашней Боярской думы! Быть может, по-нынешнему — это члены Совета безопасности или члены Государственного совета…

Вообще, с 1572 года, с первого упоминания думных дворян в Боярской думе, перебывало их там 18 человек. При царе Михаиле Федоровиче в Думе было два думных дворянина — Гаврила Пушкин (нам больше известен его потомок Александр) и Кузьма Минин. Жалованье Пушкина — 120 рублей в год, жалованье Кузьмы — 200 рублей в год.

В общем, крупный государственный деятель, большой чин. Только с неизвестным прошлым. Ну так спросите его, Кузьму Минина! Кто он, кто его родители, когда и где родился, кто бабушка и дедушка? Запишите. Занесите на скрижали. В конце концов, так положено, это обязанность, протокольное мероприятие. Не прохожий на улице, а член Боярской думы! И на дворе, чай, не какие-нибудь темные времена, а просвещенный и прогрессивный XVII век! Бумага под рукой, чернила. Уже полвека прошло, как первую книгу напечатали! Разве что диктофонов и компьютеров нет.

Однако ж — никто ничего не записал. Не спросил. А если спросили и записали, то потеряли и забыли. Или кто-то забрал в спецхран, в партархив, и так спрятал под грифом «гос. тайна», что и поныне докопаться невозможно…

Но шутки в сторону. Пусть даже и горькие.

О самом главном я скажу в последней главе. А пока — просто о главном. Сколь ни старалась дореволюционная, а потом и коммунистическая история возвеличить Кузьму как представителя народа, а все равно Кузьма Минин оказался приниженным. Это у нас само собой получается: кто у нас всегда главный, тем более на войне? Царь, боярин, князь, генеральный секретарь, главнокомандующий, маршал… Да вспомните сами курс школьной истории, какой образ исторический перед нами встает? Ну, мясной торговец Кузьма, борода лопатой, обратился с призывом к народу в Нижнем Новгороде, стал собирать деньги на ополчение… В общем, казначей при Пожарском, представитель народа при Пожарском и других князьях-боярах…

Все это — вранье!

Кузьма Минин был Главным Действующим Лицом тех событий.

Прежде всего надо четко обозначить: не Пожарский и бояре подняли и повели Кузьму и народ, а народ и Кузьма выбрали, «указали на Пожарского» и повели Пожарского, бояр и дворян на Москву.

Сейчас я приведу строчки из практически неизвестного свидетельства:

«Призвавши бога на помощь, пошел Кузьма к царствующему граду… Князь Дмитрий Трубецкой, услыхав, что идет Кузьма Минин с войском, отступил прочь… А в то время Кузьма Минин со своим войском облек город-Кремль…»

Помилуйте, братцы, это же не купец Кузьма, а полководец Македонский! Причем на широком историческом фоне идет непрерывный почти личный конфликт за первенство между двумя руководителями двух войск — высокороднейшим князем Дмитрием Трубецким(!) и мясным торговцем Кузьмой Мининым. А Пожарский там вообще фигура третьестепенная…

Это — «Хронограф» из рукописного собрания князя Оболенского. Официальная история его отвергает и вообще нигде не упоминает. Мол, придумки, народные сказки, неизвестный автор был поклонником Кузьмы и чрезмерно возвеличил его роль. Да, конечно, нам читать такие строчки странновато. Но, во-первых, источник есть источник. Какой бы он ни был, он требует прежде всего не замалчивания, а обнародования. А «Хронограф», хранящийся в Центральном государственном архиве древних актов, почему-то до сих пор не опубликован. Что более чем странно, если учесть к тому же невероятную скудость источников о личности Кузьмы и его деяниях. А уже потом, после опубликования, можно судить о нем, сопоставлять с другими источниками, опровергать сведения или же подтверждать. То есть анализировать, выяснять. К примеру, что за автор такой и почему он в те времена взялся возвеличивать какого-то Кузьму? Может, он писал по прямому заказу самого Кузьмы или его сына Нефёда? Или же имел свое мнение и решил его выразить. Почему ж тогда мы его мнением пренебрегаем? Учтем, что грамотных людей тогда было мало. А уж таких, кто взялся бы за летописание, — и вовсе единицы. Само по себе ведь интересно, почему образованный, литературно способный человек решил возвеличивать какого-то мясного торговца — вопреки вековой традиции письменного возвеличивания великих князей и царей! Что ж мы с порога-то отметаем свидетельство такого человека!