Ну вот и все. Лаура машинально одернула платье и отправилась за ведром, ей предстояла уборка в гостиной. Какие бы великие дела ни творились сегодня в этом доме, какой бы заговор ни был затеян, а тетка не должна ничего заподозрить. Поэтому — за дело!
И Лаура принялась мыть, чистить, вытирать пыль, расставлять по местам — словом, заниматься тем, что привыкла выполнять изо дня в день. А все интересное совершится ночью.
Потом из комнаты вышла Анатинна. Ничего не говоря, она удалилась на кухню и взялась за стряпню. Лаура закончила прибираться, заглянула к тетке, но та, как обычно, справлялась сама. Тетка вообще не терпела на кухне никого, когда занималась готовкой. Так что Лаура отправилась в свою комнату и предалась мечтам. Чтобы занять себя хоть чем-то, она стала перебирать содержимое шкатулки. С каждой мелочью, с каждой безделушкой было связано воспоминание — то ли веселое, то ли горестное… Постепенно мысли девушки обратились к прошлому, к безмятежной жизни в маленьком городке на берегу моря… О Гунгилла, как давно это было, как далеко отсюда… Словно вовсе и не с ней, не с Лаурой — как будто другая девушка выросла на берегу серого неприветливого моря… Безнадежно другая.
Из задумчивости Лауру вывел голос тетки — Анатинна звала племянницу обедать. В такие дни, как сегодняшний, когда хозяин был в отлучке, женщины обедали на кухне — не превращая трапезу в церемонию, до которых был так охоч мастер Эвильет. Лаура с теткой просто присели с мисками к разделочному столу и молча ели. В этом молчании не было ничего странного или, скажем, трагического, но Лауре иногда казалось, что витает сегодня в воздухе некая напряженность. Она относила это на счет своих собственных волнений.
Наконец тетка заговорила:
— Твой дружок не придет сегодня? Я слыхала, он сговорился с нашим хозяином о каком-то деле, требующем отлучки?
— Да, — неуверенно произнесла Лаура, торопливо проглотив недожеванный кусок, — вроде…
Она уж понадеялась было, что обед так и пройдет в молчании, но тетке пришла охота поговорить.
— Я уверена, что наш мастер Эвильет предложил юному господину нечто недостойное, — сурово произнесла тетка, подкрепляя свои слова взмахом ложки, затем добавила тише: — К сожалению… Но наш хозяин призывал сэра Карикана к осторожности и велел не выдавать своего собственного участия — эти слова я услышала отчетливо… Случайно то есть услышала, просто проходила мимо… Не выдавать, сказал наш Эвильет. Это ведь о чем-то должно говорить, не правда ли, Лаурения?
— Тетушка, мне об этом ничего не известно, — потупилась Лаура.
— Мне тоже мало что понятно, но я настаиваю, дорогая моя, что ты должна быть очень осторожна с молодым господином Кариканом. Наш ли хозяин предложил ему нечто предосудительное или кто другой — однако сей юноша согласился слишком быстро.
— Тетушка, — не поднимая глаз, промямлила Лаура, — я думаю, речь шла о какой-то ерунде. А Кари согласился, чтобы быстрее отделаться от хозяина и встретиться со мной… Я же ждала его…
— Молю Мать Гунгиллу, чтобы все обстояло именно так! — твердо заявила Анатинна и вернулась к трапезе.
Лаура быстренько доела обед и укрылась в своей комнате. Насколько можно, она старалась не попадаться Анатинне на глаза. Тетка больше к ней не обращалась и тоже почти весь вечер провела у себя… Так что Лаура была наедине со своими мыслями и страхами. Чем темнее становилось за окном, тем большую неуверенность она ощущала. Как пройдет эта ночь?.. Что будет?.. Скорее бы уж закончилась эта история. И ночное приключение, и вообще — все скорее бы… Приедет Кари, увезет ее из этого дома, из этого города — увезет к морю…
Лаура решила не ложиться и дожидаться появления Кари. Она опустила шторы, демонстративно топая, прошла по комнате и с шумом закрыла дверь. Анатинна должна была услышать, что племянница заперлась на ночь. Прошло несколько минут. Лаура ждала. Услышав, как в теткиной комнате щелкнул замок, она зажгла лампу, отрегулировав фитиль так, чтобы света он давал поменьше и, стараясь не шуметь, отперла свою дверь. Затем она, не раздеваясь, присела на кровать и… сама не заметила, как постепенно сползла на подушку. Сперва оперлась на локоть поудобнее, потом опустила голову… Мало-помалу, мало-помалу мечты, тревоги и раздумья перешли в сновидения. Девушка задремала.
* * *
Разбудило Лауру легкое прикосновение к плечу. Девушка встрепенулась и села в кровати — над ней стоял Кари. Лунный свет из окна обрисовал его фигуру мягкими серебристыми отсветами. Дверь в коридор была широко распахнута.
— А?.. Как?..
Вместо ответа Кари поднес палец к губам, затем взял Лауру за руку, помогая подняться.
— Где спальня тетки? — почти беззвучно прошептал он. — Покажи.
Держа Кари за руку, Лаура, едва сдерживая зевоту, повела юношу в коридор, прихватив лампу, в которой едва теплился призрачный огонек. Перед теткиной спальней она остановилась. Кари отстранил ее и склонился над замком. Лура с удивлением наблюдала за действиями юноши. Тот, едва не касаясь носом дверной ручки, как будто то ли присматривался, то ли принюхивался. Наконец Кари извлек из рукава нечто тонкое, тускло отсвечивающее в слабом свете лампы, и снова нагнулся. Лаура попыталась заглянуть ему через плечо, но ничего не рассмотрела и, зевнув, отступила на шаг. Она еще не вполне пробудилась и все происходящее казалось ей отчасти напоминающим сон. Пока Кари возился с теткиной дверью, девушка огляделась. Насколько она могла разобрать в темноте коридора, дверь хозяйского кабинета была распахнута и из нее, пожалуй, тянуло свежестью, как если бы окно там было открыто…
Раздался негромкий щелчок, Лаура снова поглядела на приятеля — тот осторожно распахивал отомкнутую дверь. Выждав с минуту, Кари скрылся в теткиной комнате. Заглянув внутрь, Лаура с удивлением увидела, что на лицо тетки наброшена тончайшая кисея — такая легкая, что сквозь нее отчетливо проступают черты лица. Кари с довольным видом ухмыльнулся и вышел.
— Что это? — Лаура кивнула в сторону тетки.
— Сонная магия! — довольно громко ответил Кари. — Теперь можешь говорить нормально, тетка не проснется.
— А ей это не повредит?
— Нет, что ты! Совершенно безвредное заклинание, на Лотрике проверял. — Кари зачем-то пожал плечами и уточнил: — Два раза. Ну, идем в кабинет.
Кари отобрал лампу у девушки и отрегулировал так, чтобы светила немного поярче. Лаура двинулась за ним…
Ночью, в полумраке, комната Эвильета выглядела странно, даже, пожалуй, страшно. Лаура проснулась окончательно, но чувствовала себя немного растерянно. Задувающий сквозь приоткрытое окно ветерок чуть шевелил занавески. Кари поправил штору, при этом луч света на несколько секунд скользнул по застекленным дверцам шкафа — Лаура непроизвольно вздрогнула, ощутив на себе злобные немигающие взгляды кукол…
Кари легонько похлопал ее по плечу:
— Лаура, я не хочу терять время! Ты вызнала, где у Эвильета тайник?
— Да, я заметила полоску пыли… Да вон она — гляди.
— Полоску пыли?..
— Ну да. Я ведь убирала накануне и здесь должно быть чисто, а если сундук сдвигали, то…
— Ага! Я понял, — Кари ухмыльнулся, — ты молодец, ловко подметила. В самом деле, эту штуку сдвигали совсем недавно… Вот Гангмар!.. Я не подумал, скверно выйдет, если Изумруд забрал амулет с собой… Хотя скорее всего нет… Зачем ему в Артонже… Туда он не работать поехал, его императорское величество Элевзиль II собрался на охоту… Ого, тяжелая… Но где-то здесь… должен быть… такой должен быть…
Рассуждая вслух, Кари склонился над сундуком, ощупывая его и оглядывая со всех сторон. Потом попросил:
— Лаура, возьми-ка лампу… Посвети здесь…
Лаура выполнила просьбу, освещая сундук то так, то этак. Кари тем временем бормотал:
— Вот так-то… Наблюдательная служанка раскрыла загадку чародея… Никогда впредь не буду доверять прислуге… О, кажется, нашел! Гляди!
Кари что-то нажал, послышался щелчок — и сундук, выглядевший неподъемно-тяжелым, словно приросшим к полу, медленно пополз в сторону, открывая выемку в полу — тайник Эвильета Изумруда.
