Повторив последнюю фразу, Эвильет выступил вперед (прежде он находился позади потерявшей дар речи Анатинны) и покосился на служанку, стараясь поймать ее взгляд. То ли искал поддержки, то ли просто хотел убедиться, что Анатинна поняла его.

— Так вот каково мое решение, — наконец молвил маг. — Лаура, дитя, отправляйся к себе. А вас, мой юный сэр, я желаю видеть завтра у себя… скажем, к обеду. Да… Нынче неподходящий час для пространных бесед. Завтра. Завтра мы с вами побеседуем и тогда я приму окончательное решение. Ступайте.

Старик перестал копаться в бороде и поднес руку к самому носу, подслеповато рассматривая выуженные им седые волоски. Потом зачем-то спрятал их в карман халата.

— Благодарю вас, мастер, — снова поклонился Кари, — я очень рад, что вы не держите на меня зла… Однако могу ли я быть уверен, что Лаура не пострадает из-за моей оплошности? Простите, но я…

Его торжественную речь прервало хихиканье колдуна:

— Ступайте… Хе-х-х… Ступайте, прекрасный сэр. Я вам обещаю, что ваша дама не понесет никакого ущерба… Во всяком случае, если вы завтра не побоитесь явиться сюда и повторить свои извинения на трезвую голову. Да! — Старичок вздернул бородку, гордо поднимая голову. Правда, при этом он стал похож на старого лохматого козла, да и халату его вновь вздумалось взбунтоваться — пола оттопырилась самым потешным образом. — Ступайте!

Кари еще раз поклонился и протиснулся мимо застывшей у порога Лауры к выходу. При этом он украдкой подмигнул девушке. Та проводила его печальным вздохом и уныло поплелась в свою комнату, ощущая затылком взгляды тетки и хозяина… Теперь-то она осталась с ними наедине, ее защитник покинул дом мага…

А Кари, удаляясь от дома с синим фонарем, улыбался в темноте своим мыслям. «Удалось! — хотелось ему заорать вслух. — Удалось! Я побывал в доме старого убийцы и он ничего не заподозрил. А завтра я буду у него обедать! Я — Счастливчик!»

Наутро Лаура не могла вспомнить, как разделась и легла в постель. После того как мастер Эвильет велел отправляться к себе, никто не сказал ей ни слова, о девушке словно забыли. Кажется, перед тем как провалиться в темное забытье, Лаура слышала, что тетка вполголоса о чем-то спорит с хозяином, но слов она не расслышала, да и вовсе не была уверена, что ночной разговор состоялся в самом деле, а не приснился ей. Проснулась она рано и сразу, как бы рывком, пришла в себя, мгновенно отбросив дрему. С минуту Лаура лежала, припоминая вчерашние приключения, затем села в кровати и прислушалась к своим ощущениям. Прежде, живя в Мирене, она частенько слышала, что после пьянки наутро должна болеть голова. Ее приятели, сыновья рыбаков, подражая папашам, очень любили порассуждать, как у кого наутро «башка трещит», если накануне им удавалось раздобыть скверного дешевого вина и выпить, таясь от родителей. Для них похмелье было знаком приобщения к взрослой жизни. Лаура осторожно прикоснулась кончиками пальцев к вискам, тихонько потрясла головой — ничего не болело. Так вот, значит, каково это вино с острова Эману — вино, которое пьют важные господа… Совсем не то, что пойло бедняков, от которого наутро болит голова…

Лаура спустила ноги на пол и задумалась: а что, собственно, теперь будет? Вчера было уже поздно для приличной взбучки, да и появление Кари ошеломило тетку. А нынче? А, да будь что будет, беспечно махнула рукой девушка, принимаясь одеваться — все равно случившегося не вернешь. А тетка пусть себе бранится, Лаура переживет. Главное, что она теперь не одна, в ее жизни есть Кари. Теперь она уверена в этом.

Когда Лаура закончила одеваться и подошла к двери, уверенности у нее немного поубавилось. Девушка прислушалась — вроде бы тетка на кухне. Кажется, посуда гремит… Значит, Лаура сейчас направится прямиком на кухню и повинится перед тетей Тинной. Как Кари вчера. Хотя, разумеется, так здорово сказать у нее не выйдет…

Лаура решительно распахнула дверь и столкнулась, что называется, носом к носу с хозяином. Мастер Эвильет, аккуратно расчесавший бороду и одержавший наконец-то решительную победу над халатом, выглядел сегодня куда внушительнее, чем нынче ночью, когда он, заспанный и растерянный, выслушивал речи Кари. Едва завидев девушку, Изумруд заулыбался — у Лауры сразу отлегло от сердца.

— Дитя, — обратился к ней старичок, — а ты меня удивила. Да, да! Твой вчерашний кавалер — просто чудо. Знаешь ли ты об этом? Нынешнее юное поколение — сплошь легкомысленные нахалы и неучи. И трусы. Вот мы в свое время… Впрочем, речь не о моем времени… М-да. Никогда бы не подумал, что на свете все еще есть столь благородные рыцари, что не бросают в беде девушек и умеют мужественно встретить грозу. Да. И умеют склонить голову, ежели виновен… Да… Твой Карикан — удивительный юноша, знаешь ли…

Лицо хозяина посерьезнело, он уже не улыбался.

— Знаю, — осмелилась вставить Лаура.

— Очень хорошо, дитя. Очень хорошо, что знаешь. Постарайся не потерять его. До сих пор твоя жизнь складывалась печально… Но этот юный кавалер — это… Ну просто подарок судьбы. Храни его. А теперь ступай, побеседуй с тетей. Она не станет тебя бранить, вот увидишь, — при этом маг подмигнул девушке и криво ухмыльнулся, — так вот, получишь у нее распоряжения и беги на рынок. Нам предстоит сегодня не просто обед, а званый прием. Да. Необычный обед. Праздничный обед.

Лаура не все поняла в этих намеках, улыбках и подмигиваниях, поэтому решила промолчать и, поклонившись хозяину, поплелась на кухню.

— И яблочек! Яблочек не забудь купить! — крикнул ей вслед колдун. — Яблочки у нас заканчиваются. Да, и будь осторожна! Смотри, чтобы тебя опять не обокрали!

Лаура проскользнула на кухню и смиренно обратилась к тетке, которая, стоя спиной ко входу, что-то с хрустом резала на столе.

— Тетушка…

Анатинна обернулась, ее движения показались племяннице какими-то механическими, неестественными.

— Лаурения, у нас сегодня гость, — раздельно промолвила тетя невыразительным голосом, — собирайся на рынок, дорогуша. Возьми сегодня корзину побольше и слушай, что нужно купить…

Глаза у тетки были оловянные, неподвижные…

Расхаживая по рынку, Лаура все время повторяла про себя список заказанных теткой продуктов — и улыбалась. Уж такое было настроение. Даже старушка, у которой она обычно покупала яблоки для мастера Эвильета, заметила необычное настроение клиентки и спросила, отвешивая фрукты:

— Что-то ты сегодня весела, девонька. Или нашелся добрый человек, просватал?

Лаура в ответ расхохоталась:

— Может быть, может быть, тетушка.

— Ну дай тебе Гилфинг счастья, — напутствовала ее торговка, — а то все ходишь, словно не в себе. Все грустная такая, все грустная…

Лаура только пожала плечами. Кари не «просватал» ее и вообще ничего такого не говорил, но они встретились. И теперь они всегда будут вместе — что бы ни случилось, вместе.

Корзинка в итоге получилась очень тяжелая. Лаура с трудом тащила продукты, время от времени останавливаясь передохнуть. Тетка, несмотря на все странности ее утреннего поведения, собралась закатить настоящий пир, должно быть. Когда Лаура в очередной раз остановилась передохнуть и смахнуть со лба пот, ей в голову пришла забавная мысль — а ведь сегодня ее корзине ничего не грозит! С такой тяжестью вор не пробежит и десяти шагов, особенно такой дохляк, как Лотрик…

Дома Лаура застала тетку в слезах. Радуясь, что тяжелый груз наконец-то доставлен, она, пыхтя, ввалилась в кухню и с облегчением опустила корзину на пол. И только потом подняла глаза — увиденная картина тут же стерла улыбку с ее лица. Тетя Тинна, сидя у стола, беззвучно рыдала, всхлипывая, шмыгая покрасневшим носом и размазывая слезы по лицу.

— Тетенька, милая, что с тобой? — Лаура кинулась к Анатинне и, обняв за плечи, постаралась перехватить ее взгляд.

Тетка отворачивалась и сопела. Наконец после тяжелого вздоха она произнесла сквозь всхлипы:

— Столько лет… Верой и правдой… Столько лет служу ему, а он… Заколдова-а-а-ал… — последнее слово снова потонуло в рыданиях.