Ее усилия были не напрасны — тетка выскочила в коридор, едва заслышав стук лауриной двери.

— Лаурения, милая, как ты себя чувствуешь? — Девушке показалось, что в голосе тетки куда больше назойливого любопытства, нежели сочувствия. — На тебе вчера лица не было. Ты здорова сегодня?

— Спасибо, тетушка. — Лаура постаралась, чтобы ее улыбка выглядела как можно естественнее, а голос звучал ровно и весело. — Я себя прекрасно чувствую. Должно быть, вечерняя прогулка пошла мне на пользу. Я в самом деле вчера разволновалась из-за воришки, который напал на меня…

— Да, действительно, ты сегодня выглядишь гораздо лучше, — заметила Анатинна, — ты действительно здорова?

— Конечно, тетушка, здорова. Прогулявшись по улицам вчера, я совершенно успокоилась…

— М-да… Может, тебе стоит почаще прогуливаться по вечерам?

— Пожалуй, тетя. Если ты так говоришь, я сегодня снова пойду прогуляться, — Лаура теперь улыбалась совершенно искренне и чувствовала себя ужасно хитрой. Ну просто ужасно хитрой.

На этот раз Лаура явилась на свидание точно к намеченному сроку, не прибежала заранее. Да ей бы и при всем желании не удалось бы поспеть раньше — нужно было старательно разыгрывать лень и вялый интерес к вечерней прогулке, а то Анатинна, чего доброго, догадается об истинных намерениях племянницы. И уж тогда — все пропало! Тогда Лауре достанется столько нравоучений и наставлений, как должна вести себя приличная девица — не говоря уж о запрете покидать дом мастера Эвильета…

Словом, Лаура, заставляя себя не спешить, распрощалась с Анатинной и неторопливо побрела по улице, буквально ощущая между лопаток острие теткиного пристального взгляда. Прежде чем свернуть за угол, Лаура покосилась на окна хозяйского дома — так и есть, занавеска слегка шевельнулась. Девушка остановилась, со скучающим видом поправила локон, задумчиво провела ладонями по складкам платья у пояса… И все так же неторопливо продолжила свой путь. На какие только ухищрения не приходится идти бедной девушке, чтобы всего-то навсего увидеться с дружком…

Немного не доходя до угла, где они с Кари уговорились встретиться, Лаура притормозила и с недовольством пригляделась — прямо там, на условленном месте, топталась некая парочка — важный господин в богатом наряде и еще какой-то молодчик, то ли слуга, то ли младший приятель незнакомца. Господин озирался, явно кого-то поджидая, он то и дело поглядывал на солнце, явно прикидывая время, и косился по сторонам.

А Кари не было видно, должно быть, его смутил высокомерный вид незнакомого господина. «Вот ведь незадача, — подумала Лаура, — что же теперь делать-то…»

И тут господин обернулся в ее сторону — девушка с удивлением узнала в роскошном дворянине своего приятеля.

— Кари?.. Ты… Вы…

— О, Лаура, — вот как раз улыбка Кари оставалась прежней, — привет!

— О, Кари… Ты так выглядишь…

— Ага, нравится?

— Но… Как?..

— Хо! Хо! — Кари был очень доволен эффектом, произведенным на девушку его шикарным видом. — Сегодня утром я встретился с человеком… Ну, с моим нанимателем, короче говоря…

— Ах, этот твой таинственный наниматель…

Ошеломленная Лаура постаралась выдавить из себя улыбку. Она в самом деле была подавлена переменами, произошедшими в ее… ну, скажем, знакомом. Язык бы не повернулся у девушки назвать «приятелем» этого важного дворянина. Зато сам Кари явно не ощущал никаких перемен и был по-прежнему жизнерадостен:

— Ну, не сам он, а человек, который действует от его имени. Мой «таинственный наниматель» предпочтет остаться в своем логове, ибо дело, затеянное им, слишком опасно!.. А кстати! Ты узнаешь ли моего оруженосца? Вы ведь с ним, можно сказать, знакомы.

Лаура перевела взгляд с лукаво ухмыляющегося Кари на его младшего спутника. Да, теперь, приглядевшись, она видела, что он неровня Кари, его костюм выглядит новым и аккуратным, но отнюдь не шикарным. Так и должен быть одет оруженосец, паж или слуга богатого дворянина, в которого волшебным образом преобразился Кари. А лицо оруженосца… Лаура пригляделась внимательнее — да, лицо паренька казалось ей знакомым… Кажется… Но… Лаура едва удержалась, чтобы не всплеснуть руками — о, мать Гунгилла!.. Вчерашний воришка!

— Ага, — прокомментировал Кари, — узнала. Его зовут Лотрик. Лотрик, проси прощения у госпожи Лаурении!..

Свежеиспеченный оруженосец отступил на шаг, опустил голову, повернулся к «госпоже Лаурении» вполоборота и из этой позиции забормотал:

— Вчера же просил… Сказано же — боле не буду…

— Что «бу» — «не бу», что за «бу-бу-бу»? — деланно-строгим тоном произнес его сеньор. — Говори как положено!

— Простите меня, добрая госпожа Лаурения, — отчеканил парнишка, поднимая глаза, — я поступил вчера скверно и нынче осознаю всю низость своего проступка. Однако сэр Карикан наставил меня на путь истинный, и отныне я не стану совершать более столь дурных дел!

После этого Лаура уже не могла не расхохотаться.

Кари то ли не заметил перемен в настроении подружки, то ли не захотел замечать. Скорее всего он просто наслаждался затеянным им представлением («словно мальчишка», — подумала Лаура) и не собирался его прекращать, по-видимому.

— Оруженосец! — строгим тоном заявил Кари. — Отправляйся в «Герб Фаларика Великого» и сиди в наших покоях, не выходя ни на минуту.

— В покоях?

— В нашей комнате, Лотрик. Понял? И привыкай к своим новым обязанностям… Не чешись!

— Так ведь чешется же… — Лаура вновь не смогла сдержать улыбку при виде стараний парнишки выглядеть заправским оруженосцем.

— Нет, — отрезал сэр Карикан, — у верных оруженосцев ничего не чешется! Во всяком случае, в тот момент, когда их могут увидеть. Ладно, отправляйся… Запомни, благородные господа проживают не в комнате, а в покоях. Отправляйся в мои покои. И сиди там безвылазно.

Парнишка неуклюже поклонился и поплелся прочь, бормоча себе под нос:

— Такое скажут, «безвылазно»… А ежели припрет… Или еще чего…

Лаура с Кари переглянулись и тут же оба рассмеялись, взаимопонимание, нарушенное новым обликом Кари, было восстановлено.

— Я получил кое-какие деньги в счет оплаты моего грядущего подвига, — пояснил Кари, — так что теперь я наконец могу пригласить тебя отправиться куда-нибудь… Ну, в какое-нибудь местечко поуютнее, чем трапезная «Герба». Давай отпразднуем нашу встречу по-настоящему! А? Что, Лаура? Ты как будто недовольна?

— Ну, понимаешь, я ведь одета не для таких «местечек»… И по правде говоря, я ничего не сказала тетке о тебе… Если кто-то из ее знакомых увидит нас вместе… Ты просто не знаешь этих подруг моей тетушки.

— Понятно, — поднял ладонь Кари, — твоя тетка — старая дева. Верно? Можешь не продолжать, я и так всегда знал, что все тетки Мира одинаковы. Но ведь это же не повод, чтобы нам не выпить по стакану вина? Не бойся, это самое «местечко», куда я тебя приглашаю, таково, что подруги твоей ужасной тетки туда не заглядывают! И перестань думать о своем наряде, он достаточно хорош.

— Вообще-то тетя Анатинна вовсе не «ужасная»… Ну, то есть…

— То есть ты согласна? Идем!

И они пошли.

Идти, как оказалось, было недалеко — Кари по-прежнему, несмотря на разбитной нрав, побаивался углубляться в незнакомые и непривычные ему дебри большого города. «Местечко», куда он пригласил Лауру, располагалось более или менее поблизости от «Герба Фаларика Великого» и именовалось скромно — «Золотой кубок». У дверей стоял осанистый мужчина в камзоле с изображением такого же кубка, что и на вывеске над входом — стоял гордо, словно воин в украшенном гербом плаще у ворот замка своего господина. Лаура ужасно боялась, что ее наряд произведет неблагоприятное впечатление на стража «Золотого кубка», ибо платье девушки, хотя и чистенькое, выдавало все же простое происхождение и скромный достаток — но нет, мужчина в гербовом наряде неторопливо поклонился и распахнул перед ними тяжелые створки:

— Добро пожаловать, добрый сэр! Добро пожаловать, мадам!