Пауза.

Долин (улыбаясь, со скрытой издевкой). Саня, ты меня опекаешь, да?

Байков (не сразу). Повтори.

Долин молчит.

Когда на острове ты сиганул с обрыва, а мы с Пашей рыскали по лесу, я кое-что понял про себя. Бога молил, чтобы с тобой ничего не случилось. Понимаешь? Бо-га.

Долин. Сняли тему.

Байков. Оли я тебя никогда не прощу. Там вы были свиньей, мой мальчик, но у меня к тебе все в порядке. Запомни это.

Долин. Как вы меня нашли?

Байков. Не иголка. (Встал.) Дневник делаешь, договорились?

Звонит телефон.

Долин (взял трубку). Долин. Что-о?! (Пауза.) Кто?! (Пауза.) Кто, когда? (Слушает, затем кладет трубку.)

Байков. Что такое? Андрей…

Долин. Саш… Они говорят… Пашу убили. На набережной.

Пауза.

Входят Себаков, Людмила, работники студии.

Людмила. Андрей, из газеты звонили… Знаете, что ли?

Байков отходит к столу, садится.

Первый работник. Мерзавцы, мерзавцы.

Себаков. Поймали хоть?

Второй работник. О чем вы говорите? Разве у нас ловят?

Первый работник. Собственными руками придушил бы мерзавцев.

Себаков. Сколько их было?

Второй работник. Говорят, двое. Пять ножевых ран.

Людмила. Дежурная с дебаркадера видела их. Пока в милицию звонила, убежали. Высокие, один, заметила, черный, оба в плащах.

Входит Ширяев.

Ширяев (второму работнику). Илья Григорьевич, организуйте телеграммы о соболезновании в редакцию, жене… Куда там еще? Сообразите.

Илья Григорьевич. Обязательно, обязательно.

Все негромко говорят, перебивая друг друга. Байков сильно, с размаху, бьет кулаком по столу и уходит. Все замерли. Долин проходит и садится на место Байкова. Закрыл голову руками.

Затемнение

Прошло несколько месяцев. Зима. Квартира Долина. Стол, телевизор, тахта, небольшой стеллаж, несколько стульев. На полу у тахты телефон. В комнате порядок, чистота, почти уютно. Входит Люба. Следом идет Барасенко, неся чемодан.

Барасенко. Смелее. Я думаю, Андрей меня не осудит.

Люба. Спасибо. Большое спасибо.

Барасенко. Минус двадцать восемь! В таком легком пальто. Вы с ума сошли. Никогда не видел подобной ткани.

Люба. Я и сама не знаю. Подарили.

Барасенко. Ключ вам оставить?

Люба. Нет, не надо. Я никуда не пойду, окоченела как бобик.

Барасенко. Давайте снимем пальто, быстрее согреетесь. Андрей придет, спускайтесь ко мне, я живу тремя этажами ниже, покажу вам ключ от городских ворот. Уникальная вещь, одиннадцатый век.

Люба. Коллекционируете?

Барасенко. Именно это обстоятельство вас спасло от холодной смерти.

Люба. Спасибо.

Барасенко. Вы не против познакомиться?

Люба. Танова Люба.

Барасенко. Геннадий Барасенко. Бактериолог.

Люба. Как это?

Барасенко. Занимаюсь чумой.

Люба. Фу, как страшно.

Барасенко. Как раз наоборот. Весной уезжаешь в поля, леса – и до самой осени. Что может быть полезней? Простите, а к Танову писателю какое-нибудь имеете отношение?

Люба. Жена.

Барасенко. Что вы говорите? Очень приятно. (Горестно.) Бог мой, как все несуразно. В такие минуты острее ощущаешь все несовершенство мира. Какая досада. (Небольшая пауза.) Я вас, кстати, познакомлю со своей женой. Ее зовут Вика, но я ее в шутку прозвал Никой. Поразительный человечек. Ничего, что я так вот расхваливаю…

Люба. Глупости. Очень славно.

Барасенко. Сами виноваты. Быть такой красавицей и так расположить к себе…

Люба. Спасибо.

Барасенко. Уверен, что вы друг другу понравитесь. Ну, отдыхайте, а то я разболтался…

Входит Долин.

Хозяин пришел. Здравствуй, Андрей.

Долин. Здравствуй.

Барасенко. Представь себе, еще немного и твоя гостья превратилась бы в экспонат музея императрицы Анны.

Долин и Люба, не отрываясь, смотрят друг на друга.

Полтора часа ждала у дома.

Люба. Гена меня спас.

Долин. За мной орден.

Барасенко. Ключ.

Долин. Будет тебе ключ.

Барасенко. Я Любе предложил коллекцию, так что спускайтесь ко мне. (Посмеявшись.) Заодно обмоем ключ.

Долин. Спасибо, рыцарь.

Барасенко. Ну, я пошел. Жду. (Уходит.)

Люба (посмотрев в окно). Очень холодно.

Долин. Крещенские морозы.

Пауза.

Люба (подавая руку). Здравствуй, Андрюша.

Долин. Здравствуй, удивительная. О-о, какие руки холодные. Подожди. (Снимает дубленку, уходит в прихожую.)

Люба. Ты сегодня работаешь?

Голос Долина. На перерыв заскочил. Здесь рядом, минут пятнадцать ходьбы. Не пугайся. Позвоню – пусть без меня.

Люба. А что вы делаете?

Голос Долина. Раскадровку. Ничего, обойдутся. (Входит.) Чай поставил. Сейчас мы тебя вернем к жизни. Садись.

Люба села на тахту.

Плед дать?

Люба (пытается снять сапоги). Помоги, пожалуйста.

Долин. Вот правильно. (Помогает Любе.)

Люба. Андрюш…

Долин. Ага.

Люба. Вот мой чемодан.

Пауза. Долин обнимает ее ноги, уткнувшись лбом в колени.

(Полушепотом.) Почему я должна ждать? И сколько им надо, чтобы я ждала? Год, пять, десять лет, вечный траур! Андрюшенька, мне плевать, что будут думать, говорить другие. Взяла и приехала.

Пауза.

Долин. Чайник.

Пауза.

Что мне с тобой делать?

Люба. Что хочешь.

Долин. Бандитка…

Люба. Не говори так. Пожалуйста.

Долин начинает целовать ей руки, затем долгий поцелуй.

Долин. Плед возьму.

Люба. Подожди. Закрой дверь.

Пауза.

Долин идет закрывать дверь, возвращается.

Затемнение

Долин и Люба на тахте. Они долго лежат молча.

Люба. Сколько времени?

Долин. Не знаю. Сейчас.

Люба (быстро). Не ходи. Сколько есть, столько и есть.

Долин (шепотом). Я тебя очень люблю. Я люблю тебя очень.

Люба (подхватив). Очень люблю тебя я.

Долин. Не врешь?

Люба. Это правда. Какой заба-авный без очков.

Долин. Я надену.

Люба. Не надо.

Долин. Буду лучше видеть тебя.

Люба. А я не хочу.

Долин. А почему?

Люба. А мне еще стыдно.

Пауза.

Мне немножко стыдно. Ну совсем немножко. Не сердись.

Долин. Я не сержусь. (Целует Любу в ухо.)

Люба. Никогда не сердись на меня.

Долин. Никогда.

Звонят в прихожей.

Люба. Кто это?

Долин. Не знаю.

Люба. Откроем?

Долин (в сторону двери, шепотом). Все ушли на фронт.

Люба. Может быть, Байков?

Долин. Может, но вряд ли. (Слушает.) Все, уходят. Слышишь?

Люба. Почему вряд ли?

Долин. Он теперь большой начальник, а мы серые мышки.

Люба. Ты не серая мышка, ты замечательный, удивительный, ты мой добрый Карлсон. А Байков – обыкновенный танк.

Долин. Как?

Люба. Танк. Вы с ним поссорились?

Долин. Не ссорились, не мирились… Так, как-то… постепенно отошли.

Люба. Ну плевать. Я буду тебя вдохновлять, и ты напишешь роман века.

Долин. Не напишу.

Люба. Я тебя не вдохновлю?

Долин. Ты меня расслабляешь… и я готов захлебнуться тобой.

Люба. Захлебнемся оба, и что будет?

Долин. Что-нибудь да будет.

Пауза.

Люба. Я знаю. Это звонили Рыцарь и Ника.

Долин. Возможно.

Люба. А мы лежебоки. Андрюша, где она работает?

Долин. В больнице. Врач, а что?

Люба. У них есть дети?

Долин. Нет. (Улыбнувшись.) Хотят сначала «встать на ноги». Рыцарь принципиально против ребенка.

Люба. Почему?

Долин. Считают, что в наш век рожать детей – преступление.