Тогда Финн спросил:

— Скажи мне, житель острова Джуры, если тот рослый человек, что тебе не заплатил, сейчас придет сюда, ты сможешь его узнать?

— Смогу, — ответил Энгас.

Финн громовым голосом кликнул клич, и в зал стали входить его герои. Руки и ноги у них были словно древесные стволы, и когда они шли, пол трясся под ними. Среди них Энгас увидел того человека, которого привез сюда из Гринока. Узнать его было нетрудно по ярко-рыжей бороде.

— Вот этот человек! — сказал Энгас Финну.

Финн приказал великану уплатить Энгасу сполна, и тот уплатил, хоть и очень неохотно. Затем Финн отпустил Энгаса, но когда тот вышел из дома, великан догнал его, схватил за плечо и вырвал у него правый глаз.

— Сделай я это раньше, ты бы меня не узнал! — сказал он.

Страдая от острой боли и обливаясь кровью, что лилась из глазницы, Энгас все же кое-как доплелся до берега. Великан шагал за ним следом. Когда же они добрались до места, где Энгас поставил на якорь свою лодку, великан приказал ему отрясти с ног прах острова — весь до последней пылинки.

Затем Энгас сел в свою лодку, поднял паруса и поплыл домой. Он видел, как Зеленый остров мало-помалу исчезает в тумане, поднявшемся над водой. А когда остров совсем скрылся из виду, бремя прожитых лет снова легло на плечи Энгаса.

Итак, поездка на Остров Вечной Юности принесла ему только потерю правого глаза.

Однако другое предание гласит, что Финн Мак Кул покоится вместе со своими товарищами по оружию и охоте в одной огромной скале на острове Скай. И, веря этому преданию, люди говорят, что великий герой и его воины в некое время воспрянут ото сна во всем блеске своего прежнего могущества. Это будет, когда случится одно из следующих двух событий.

Если кто-нибудь войдет в Великую скалу и трижды протрубит в деревянную трубу, что лежит рядом с Финном, или же если никто на земле в течение суток не заговорит про славу фейнов — то фейны тогда проснутся.

Однако пробудятся не все, что некогда сражались и охотились вместе с Финном. Ведь Осгар пал в бою, а Оссиан еще в юности был разлучен со своими родичами и вернулся на родину лишь через много лет, уже после того, как фейны покинули наш мир. Весь остаток своей жизни этот слепой старец прожил в одиночестве. Не проснутся также ни Русый Дирмед, ни Конен, чья бешеная душа привела его к гибели.

Скалу, в которой покоятся фейны, называют также Скалой Кузнеца, и вот почему.

Жил когда-то на острове Скай один кузнец. Он услышал Предание о Великой скале и решил попытаться войти в нее и разбудить фейнов.

Однажды он пошел в горы и бродил там, пока не добрался до скалы. И он отыскал в ней проход, что вел в самые ее недра. В глубине скалы проход расширялся, и кузнец скоро попал в огромную пещеру. Ее стены и потолок терялись во мгле.

И там, в этом странном полусвете, кузнец различил множество людей огромного роста, распростертых на полу. То были фейны. Тысячелетний сон сковал их вежды. Руки и ноги у них были как древесные стволы, а лица застыли, суровые и мрачные. Рядом с ними лежали их шлемы и оружие; их огромные щиты; их копья, длиной с молодую сосну; их мечи, чей блеск еще не потускнел.

Самый крупный из фейнов покоился в середине пещеры, и у его раскрытой ладони лежал огромный деревянный жезл, просверленный по всей длине, от одного конца до другого. И кузнец догадался, что великан этот — сам Финн Мак Кул, а полый жезл у его ладони — деревянная труба.

Долго стоял кузнец в оцепенении, потрясенный тем, что увидел могучих героев. Ведь про их великие подвиги он слышал еще в детстве от старых сказителей, а их имена знал, как имена своих родных.

И он решил: раз уж он забрался так далеко, надо ему попытаться выполнить то, зачем он сюда пришел. Он представил себе, как эти великие люди вернутся на землю во всем блеске своей славы, и наклонился, чтобы поднять деревянную трубу.

У себя на родине кузнец считался силачом, однако ему удалось только приподнять один конец трубы. А Финн — тот подносил ее к губам двумя пальцами и трубил в нее, когда грозила смертельная опасность. Тогда эти трубные звуки доносились до всех семи границ земли и даже до края света.

И вот кузнец, собрав все свои силы, дунул в трубу. Раздались трубные звуки, да такие громкие, что стены пещеры дрогнули и земля затряслась под ногами кузнеца.

А великаны шевельнулись во сне, и трепет пробежал по их телам с головы до ног. Быть может, громовый клич, который они некогда слышали, пробудил в них какие-то смутные воспоминания и погнал кровь по их жилам.

Кузнец опять глубоко втянул в себя воздух и затрубил во второй раз. И тут все фейны повернулись на другой бок и приподнялись, опираясь на локти. А кузнец с ужасом увидел, как глаза их приоткрываются.

— Ох! Что я наделал! — воскликнул он.

И его обуял такой дикий страх, что он выпустил из рук деревянную трубу и ринулся вон из пещеры. Он бежал по проходу, что вел на свет божий, и его преследовали звуки множества голосов. Великаны кричали в глубоком горе:

— Нам хуже, чем было до твоего прихода! Нам хуже, чем было до твоего прихода!

Но кузнец ни разу не оглянулся. Он выскочил на горный склон и бежал, не останавливаясь, пока не добрался до своего дома. Там он крепко запер за собой дверь и дал себе обет никогда больше не поддаваться таким искушениям, как то, что привело его к Великой скале.

Году так в 1033-м Шотландией правил добрый старый король Дункан. У него было два сына — Малькольм и Доиальбейи. В ту пору Шотландия страдала от набегов воинственных датчан. Датские воины, высадившись на британском берегу, крушили все, что ни попадет под руку. Сжигали дома и замки, даже церкви, забирали награбленное, садились снова на свои парусные ладьи и улетали прочь.

И вот в который раз многочисленный флот датчан причалил к берегам Шотландии и высадился в окрестностях Файфа. Против чужеземцев шотландцы собрали могучую армию, но, так как король Дункан был уже слишком стар и сыновья его слишком юны, армию повел, по веленью короля, его ближайший родственник Макбет.

Макбет был сыном тана гламисского. Тана — значит владельца земель в Гламиссе. Макбета все считали храбрым воином. Во главе армии шотландцев, вместе с верным Банко, таном лохаберским, он дал отпор датчанам. Шотландцы выиграли великую битву, они разбили датчан и заставили их отступить к своим ладьям, бросив раненых и не похоронив убитых.

Прогнав датчан, Макбет с победоносной армией вернулся на север Шотландии в Форрес.

Поговаривали, что в Форресе жили три вещуньи — три старухи, умевшие колдовать и предсказывать судьбу. Даже такие бесстрашные воины, как Макбет, верили тогда в колдуний.

Три вещуньи схоронились на болоте у дороги и стали поджидать Макбета. Когда он появился во главе своей армии, первая вещунья не побоялась, вышла к нему и сказала:

— Привет тебе, Макбет, привет тебе, о славный тан гламисский!

За ней вышла вторая вещунья и сказала:

— Привет тебе, Макбет, привет тебе, о славный тан кавдорский!

А третья вещунья вышла и воскликнула:

— Привет Макбету, которому грядет стать королем Шотландии!

Не успел Макбет прийти в себя от изумления, как появился на коне гонец, который сообщил, что отец Макбета скончался. А значит, Макбет и в самом деле стал теперь таном гламисским.

Вслед за первым гонцом вскоре появился и второй. Он принес добрые вести от короля Дункана. Король благодарил Макбета за победу и сообщал, что тан кавдорский восстал против него, и потому все его земли теперь принадлежат победителю Макбету. А значит, Макбет отныне стал и таном кавдорским.

Выходит, уже два предсказания старых колдуний сбылись. И Макбет задумался, что предпринять, чтобы сбылось и третье, — как стать королем.

А надо вам сказать, что у Макбета была жена, женщина коварная и очень честолюбивая. Она воспользовалась своей властью над ним и уговорами, укорами и угрозами заставила его поверить, что он овладеет короной, если убьет старого, доброго короля. Макбет очень долго сопротивлялся ее уговорам. Ему совсем не хотелось убивать старого короля, своего доброго друга. Но чего не добьется коварная, честолюбивая женщина! Да к тому же предсказание вещуньи… И Макбет уступил. И замыслил, как убить короля.