Лица моих друзей прояснились при упоминании имени имбрины, и на них засветилась надежда.

– Вас привезла сюда мисс Королек? – удивилась Оливия. – А как же великан Кутберт?

– Кто? – удивился Эддисон и тут же покачал головой. – Ах да, история. Вынужден вас разочаровать, это всего лишь история, не более того, написанная много лет назад под впечатлением от этой занятной скалы внизу и странного зверинца мисс Королек.

– Что я вам говорил? – пробормотал Енох.

– А где сейчас мисс Королек? – поинтересовалась Эмма. – Нам необходимо с ней побеседовать!

Эддисон посмотрел на дом на вершине башни и произнес:

– Это ее резиденция, но в настоящий момент ее нет дома. Она упорхнула несколько дней назад на помощь к своим сестрам-имбринам в Лондоне. Началась война, понимаете ли… Я полагаю, вы уже в курсе? Это объясняло бы, почему вы опустились до того, чтобы путешествовать подобно беженцам.

– Нашу петлю взломали, – ответила Эмма. – А потом все наши вещи утонули в море.

– Мы едва и сами не утонули, – добавил Миллард.

При звуке голоса Милларда собака вздрогнула.

– Невидимка! Вот это сюрприз. И американец в придачу. – Пес кивнул в мою сторону. – Какая странная компания даже для странного мира. – Он снова опустился на все четыре лапы и обернулся в сторону башни. – Пойдемте, я представлю вас остальным. Знакомство с вами приведет их в восторг. Бедняжки, после всех этих скитаний вы, наверное, умираете с голоду. Думаю, питательный корм вам не повредит!

– А еще нам нужны лекарства, – вмешалась в разговор Бронвин, опускаясь на колени, чтобы поднять на руки Клэр. – Эта малышка очень больна!

– Мы сделаем для нее все, что можем, – ответил пес. – Мы бесконечно вам обязаны за устранение затруднений, которые создавала нам эта пустóта. Как я уже сказал, ее присутствие было чрезвычайно обременительным.

– Что, по его мнению, нам не повредит? – с запозданием прошептала Оливия.

– Питание, провизия, продовольствие! – отозвался пес. – Вы будете тут жить, как короли.

– Но я не люблю собачий корм, – пожаловалась Оливия.

Эддисон расхохотался на удивление человеческим смехом.

– Я тоже, мисс.

Эддисон горделиво шел на четырех лапах, высоко вздернув свою курносую морду, зато человекообразное существо по имени Грант носилось вокруг, напоминая психически больного щенка. Из зарослей травы и разбросанных по плато хижин выглядывали лица самых разных размеров и очертаний, большинство из которых были покрыты шерстью. Когда мы оказались посреди плато, Эддисон поднялся на задние лапы и провозгласил:

– Не бойтесь, друзья! Выходите и поприветствуйте детей, которые расправились с нашим незваным гостем!

Странные животные начали по одному выходить из укрытий и вскоре образовали целую процессию. По мере того как они приближались, Эддисон представлял их нам. Взглянув на первое существо, я подумал, что его сшили из верхней части жирафа и нижней – осла. При этом у него были только две задние ноги, на которых оно и вышагивало странной неуклюжей походкой.

– Это Дердра, – представил нам зверя Эддисон. – Она эму-раф. Это животное, которое немного напоминает осла и жирафа вместе взятых, только с меньшим количеством ног и вздорным характером. И она совершенно не умеет проигрывать в карты, – шепотом добавил он. – Никогда не играйте в карты с эму-рафами.

– До свидания! – произнесла Дердра, раздвигая в улыбке свои толстые лошадиные губы и обнажая крупные выпирающие зубы. – Какой ужасный день! Чрезвычайно неприятно с вами познакомиться! – Она тут же расхохоталась, причем ее смех напоминал одновременно ржание лошади и рев осла, и добавила: – Я пошутила!

– Дердра считает себя весьма остроумной, – пояснил Эддисон.

– Если вы похожи на осла и жирафа, – подала голос Оливия, – почему вас не назвали ослорафом?

Дердра нахмурилась и ответила:

– Потому что это звучало бы просто ужасно! Вы не находите, что слово эму-раф произносится очень легко?

Затем она высунула язык – толстый, розовый и фута три в длину – и его кончиком сдвинула тиару Оливии ей на затылок. Оливия взвизгнула и, хихикая, спряталась за спину Бронвин.

– Здесь все животные разговаривают? – спросил я.

– Только мы с Дердрой, – ответил Эддисон. – К счастью, – добавил он. – Куры и так галдят целый день, хотя не способны произнести ни слова!

Не успел он это сказать, как из черного обгоревшего курятника выскочила стая кудахчущих кур и ринулась к нам.

– Ага, а вот и девочки! – воскликнул Эддисон.

– Что случилось с их курятником? – спросила Эмма.

– Стоит нам его отремонтировать, как они тут же его сжигают, – вздохнул пес. – Столько хлопот! – Эддисон обернулся и кивнул в сторону приближающихся кур. – Возможно, будет лучше немного посторониться. Когда они перевозбуждаются…

БА-БАХ! Звук, напоминающий взрыв динамитной шашки, заставил нас всех вздрогнуть от неожиданности. Немногие уцелевшие доски курятника раскололись на мелкие щепки и разлетелись в стороны.

– …их яйца взрываются, – закончил Эддисон.

Когда дым немного развеялся, мы увидели, что куры, целые и невредимые, продолжают бежать к нам в небольшом облачке белых перьев, похожих на огромные хлопья снега. Казалось, взрыв нисколько их не обеспокоил.

От изумления у Еноха отвисла челюсть.

– Вы хотите мне сказать, что эти куры несут взрывающиеся яйца?! – воскликнул он.

– Только когда они переволнуются, – уточнил Эддисон. – По большей части их яйца совершенно безопасны… и необычайно вкусны! Но именно те из них, которые взрываются, заработали им довольно несправедливое прозвище – армагеддоновы куры.

– Держитесь от нас подальше! – закричала Эмма, когда куры были уже совсем близко. – Мы не хотим взлететь на воздух!

Эддисон расхохотался.

– Уверяю вас, это милые и совершенно безвредные птички. И они не несутся нигде, кроме своего курятника. – Куры радостно закудахтали, топчась у нас под ногами. – Вот видите? – улыбнулся пес. – Вы им нравитесь!

– Это какой-то сумасшедший дом! – заявил Гораций.

– Нет, голубок, – засмеялась Дердра. – Это зверинец.

Затем Эддисон представил нас животным, чьи странности в глаза не бросались. Среди них была сова, которая молчаливо и пристально рассматривала нас, сидя на ветке дерева; стайка мышей, которые то появлялись в поле нашего зрения, то расплывались, теряя четкость очертаний. Казалось, добрую половину своего времени они проводят в какой-то иной реальности. Еще тут была коза с очень длинными рогами и глубокими черными глазами, сирота из стада странных коз, которые некогда бродили по окружающим гору лесам.

Когда все звери наконец столпились вокруг нас, Эддисон закричал:

– Трижды поприветствуем убийц пустóты!

Дердра взревела, коза затопала, сова заухала, куры закудахтали, а Грант что-то промычал. Пока все это происходило, Бронвин и Эмма то и дело переглядывались, Бронвин косилась на свое пальто, под которым пряталась мисс Сапсан, и поднимала брови, безмолвно спрашивая у Эммы: Пора?, и Эмма в ответ качала головой: Рано.

Бронвин уложила Клэр на траву в тени дерева. Та взмокла и дрожала всем телом, то теряя сознание, то снова приходя в себя.

– Я видел, как мисс Королек готовит особый эликсир от жара, – произнес Эддисон. – Отвратительный на вкус, но помогает.

– Моя мама варила мне куриный бульон, – сообщил ему я.

Куры испуганно закудахтали, а Эддисон метнул в меня злобный взгляд.

– Он пошутил! – сквозь зубы процедил пес. – Это шутка, очень глупая шутка, ха-ха! Такого блюда как куриный бульон не существует!