Гейлор и Лир начали внимательно осматривать океан, ища объяснения непонятного им ужаса. Искать им пришлось недолго.

Немного южнее той горы, от которой удирал матрос, внезапно вынырнуло из глубин штук двадцать голов каких-то чудовищ, похожих на моржей. В их отвратительных мордах было что-то напоминающее человека; из-под верхней челюсти спускались ужасные клыки, как огромные сабли из слоновой кости; морды были обведены, как бахромой, грубой бородой. Как только чудовища вынырнули из-под воды, на их головах развернулись огромные уши, напоминающие крылья летучей мыши или странно выкроенные паруса. Они могли поворачивать головы во все стороны, а их острые красные глаза внимательно всматривались в рябь на поверхности океана.

— Настоящие ищейки, выслеживающие дичь, — проворчал профессор. — Интересно знать, заметили ли они матроса?

— Я думаю, еще нет, — ответил Лир, и голос его задрожал от с трудом сдерживаемого волнения. — Но матрос, конечно, знает, что они близко. Смотрите! он уже пристал к горе.

Подплыв к ледяной громаде, матрос выпрыгнул из лодки на отлогий низкий берег, укрепил лодку, навалив глыбу льда на конец каната, и начал метаться по сторонам, выискивая местечко, где бы он мог скрыться от длиннобородых чудовищ. Ледяные края были отточены волнами, и единственным убежищем для беглеца могла служить только узкая расселина, глубоко промытая ручейком, сбегавшим с вершины горы. В нее-то и забился матрос, почти скрывшись из поля зрения обоих ученых, которые обратили свое внимание на моржеобразных чудовищ у второй горы.

Двадцать голов виднелось на поверхности океана. Внезапно одно из чудовищ высоко подпрыгнуло над водой, вроде того, как прыгают дельфины, и тут произошла необычайная вещь. Пока животное находилось в воздухе, из его перепончатых ног выделился круглый шар около ста футов в диаметре и, с легкостью мыльного пузыря, опустился на поверхность океана. Ужасный морж высился на нем, как статуя на пьедестале. Зорко оглядевшись по сторонам, чудовище опустило плечи, вытянуло вперед свою ужатую голову и уставилось немигающими глазами на двойную ледяную гору. В следующий момент его движения заставили Лира громко расхохотаться. Казалось, крошечный комар балансирует на футбольном мяче и, забавно подпрыгивая, подвигается вперед. Очевидно, субстанция шара отличалась поразительной упругостью, так как чудовище, то приседая, то снова внезапно выпрямляясь, гигантскими шагами двигалось по поверхности воды, направляясь прямо к лодке матроса. Вслед за ним и все его товарищи выпрыгнули из воды и очутились каждый на своем шаре. Еще никогда ни один смертный не видел такого поразительного похода чудовищ, действующих дружно и согласно. Их вождь, великан по сравнению с остальными, легко опередил своих спутников и, приблизившись к лодке, начал разбивать ее на куски.

Вскоре все чудовища присоединились к своему вождю и с бессмысленной яростью накинулись на лодку. Они вырывали друг у друга доски и разбивали их в щепки. Схватив доску передними лапами, они поднимали ее высоко над головой и с силой ударяли о выступы льда. Когда последняя доска была разбита, они остановились, покачиваясь на своих плавучих шарах, и с диким наслаждением любовались результатами своей бессмысленной ярости. Их вождь-великан ловко выпрыгнул из воды на берег, но, как только его шар коснулся твердого ледяного основания, он лопнул, как лопаются мыльные пузыри. Чудовище неуклюже опустилось на свои задние лапы-плавники. Как раз во время очутилось оно на твердой почве — снизу, из неведомых морских глубин, нажигалась смертельная опасность.

Ледяная гора слишком глубоко погрузилась в море; ее основание своими выступами бороздило мрачное дно океана, и огромная глыба льда в пять тысяч тонн оторвалась, зацепившись за неровности дна. Выше и выше поднималась она, с каждым футом скорость движения увеличивалась и, наконец, она вылетела на поверхность, как разорвавшаяся граната, как раз в том месте, где собралось страшное стадо моржей. Море закрутилось в водовороте и вышвырнуло в воздух чудовищ, которые, с распростертыми лапами, барахтались в вышине. А гигантская глыба тяжело рухнула обратно в море. Океан у подножья горы вздымался и ревел, как мальстрем[3]. Куски льда, сталкиваясь, разбивались на мелкие осколки, а чудовищные моржи превращались в бесформенные искалеченные массы в этом круговороте. Одни были поглощены непроницаемыми глубинами, других волны выбросили на откос горы, как мертвых рыб.

Великан-вождь действовал быстро и обдуманно. Как только глыба взлетела на воздух, он, вытянув шею, бросился в море, нырнул и исчез под водой. Ярдах в двухстах от водоворота он снова выплыл на поверхность, наполнил свой шар и выждал, когда волнение прекратилось. Тогда он вернулся назад к своим убитым товарищам, распростертым на льду. Отвратительная гримаса удовольствия стянула его морду сетью морщин, и быстро, как будто радуясь своей работе, он начал сбрасывать трупы обратно в море.

— Какое мерзкое создание! — воскликнул Лир, поднимая голову и мигая усталыми глазами. — Он безжалостнее всякого животного.

С трудом оторвавшись от микроскопа, профессор Гейлор тяжело вздохнул.

— Я забыл, что это не реально. Я забыл, что смотрю в микроскоп, — сказал он.

— Нет никаких оснований сомневаться в реальности, — возразил Лир. — И чудовище, и матрос действительно существуют и скоро заметят друг друга.

Лир не ошибся. Когда ученые снова склонились над зрительными стеклами, чудовище уже забыло о своих погибших товарищах и стояло неподвижно, прислушиваясь к чему-то.

— Безумный! — воскликнул Лир. — Почему он не подождет, пока животное уйдет?

Ледяная глыба, оторвав кусок льда, открыла убежище матроса. Только благодаря узкой щели волны не смыли его в океан. Когда вода сошла, рыжий человек вскочил на ноги и начал бешено долбить гладкую ледяную стену своим складным ножом.

— Он потерял рассудок от страха перед чудовищем, — воскликнул Гейлор. — Он накинулся с ножом на ни в чем не повинную гору!

— Нет, очевидно, у него есть какой-то план, — возразил Лир. — Кажется, он хочет сделать ступени в ледяной стене, чтобы взобраться на верхнее плато. А это что такое?

Восклицание Лира заставило профессора обратить внимание на плато, находящееся высоко над тем местом, где стояли матрос и чудовище. Поразительное зрелище представилось его глазам. Из расщелины горы вышла девушка с непокрытой головой. И какая это была прелестная головка! Масса волнистых волос, отливающих золотом, окружала сияющим ореолом ее лицо, поражающее необычайной красотой. Лоб ее был цвета слоновой кости, щеки нежно-розовые, глаза горели, как звезды, а зубы отливали жемчужным блеском. Ученые, с сильно бьющимся сердцем, затаив дыхание, следили в экстазе за ее движениями.

С минуту девушка стояла неподвижно; казалось, она боялась покинуть свой ледяной дворец. Глаза ее выражали удивление. Очевидно, она так же, как и отвратительное чудовище, услышала царапанье ножа по льду и не могла понять причину этого звука. Наконец, девушка решилась двинуться вперед и на цыпочках скользнула по плато в ту сторону, где моряк пробивал себе путь. Она казалась таким эфирным созданием, что лучи солнца, отраженные льдом, как будто пронизывали ее насквозь. Настоящая нереида девственного льда, вся сотканная из воздушной паутины. Лучезарная девушка остановилась; приложив пальчик к губам и наклонив головку, она внимательно прислушивалась. Из расщелины во льду появилась группа девушек, таких же прелестных, как первая, вокруг которой все они сгруппировались, встревоженные и удивленные.