Вопросам гласности в деятельности Чрезвычайных комиссий уделялось большое внимание руководством ВЧК и редакцией «Еженедельника».

В рецензии на № 2 Бюллетеня Пермской окружной ЧК, помещенной в первом выпуске «Еженедельника», отмечалось: «Издание бюллетеней Чрезвычайными комиссиями можно только приветствовать. Освещая приемы и методы борьбы с контрреволюционными явлениями и спекуляцией, Чрезвычайные комиссии взаимообразно обогащаются полезными и плодотворными для многих других.

По отношению к населению освещение деятельности ЧК подкупает симпатии и доверие широких слоев народных масс и вместе с этим увеличивает число помощников и защитников Советской власти…».

В третьем выпуске «Еженедельника» опубликовано следующее обращение ко «Всем губернским ЧК»: «настоящим Редакционная коллегия «Еженедельника» обращается ко всем комиссиям в целом, а также к их отдельным ответственным работникам, работающим по следствию, присылать статьи и главным образом документы контрреволюционного характера, как старого времени, так и времен Керенского, и возможные документы, имеющие общественное значение, отобранные у контрреволюционеров. Присылать характеристики, заключения следователей и комиссий по спекулятивным делам. Вообще шлите все материалы и документы (можно в копиях), имеющие общественный интерес.

Только при дружном сотрудничестве самих ЧК и их сотрудников журнал сумеет обслуживать и общество, и комиссии».

В № 5 «Еженедельника» помещено извещение о созываемой 15 ноября «Всероссийской конференции Чрезвычайных комиссий», а в следующем выпуске, в силу ряда причин ставшем последним — отчет о конференции Чрезвычайных комиссий Северной коммуны, с публикацией докладов членов коллегии ВЧК Г.И.Бокия и Г.И.Мороза, выступления Г.И.Зиновьева и резолюцией конференции.

В официальном разделе первого выпуска «Еженедельника» была помещена следующая инструкция Чрезвычайным комиссиям (с.8):

1) Основной задачей Чрезвычайных Комиссий является беспощадная борьба с контрреволюцией, проявляющейся в деятельности как отдельных лиц, так и целых организаций.

2) Все дела, по которым закончено следствие, ликвидируются Комиссией, за исключением дел, относительно которых состоится особое постановление Комиссий о передаче этих дел в другие инстанции. Об этих делах состоится специальное Совещание, совместно с Комиссариатом Юстиции, — о передаче этих дел для окончательного разрешения или дальнейшего направления в соответствующую инстанцию: — Революционный трибунал (Верховный и Местные, Народные суды и т. п.).

3) Из преступлений по должности Чрезвычайные Комиссии должны принимать к своему производству только дела особой важности, представляющие опасность для советской Республики. — Все остальные дела о преступлениях по должности, возникшие в Чрезвычайных Комиссиях, передаются ими в Народные Суды и Революционные Трибуналы.

4) В области спекуляции в пределах «Декрета о спекуляции», опубликованного 22/VII 1918 г., Чрезвычайные Комиссии пресекают преступления, передавая дела об уличенных спекулянтах с наложением ареста на все их имущества в Народные Суды. — Что же касается обнаруженных у спекулянта продовольственных продуктов и всех других предметов, имеющих характер товара, реквизируются в самый момент наложения на них ареста и которые передаются в соответствующую организацию самими Чрезвычайными Комиссиями. Стоимость реквизированного товара вносится той организацией, которая этот товар приняла в депозит чрезвычайной Комиссией впредь до разбора дела в соответствующей инстанции.

Председатель Ф.Дзержинский

17 сентября 1918 г.

Для интересующихся историей нашей страны небезынтересен будет и следующий документ, известный под названием «Приказ о заложниках»:

Народным Комиссаром Внутренних дел тов. Петровским разослан всем Советам следующий телеграфный приказ:

«Убийство Володарского, убийство Урицкого, покушение на убийство и ранение председателя Совета Народных Комиссаров Владимира Ильича ЛЕНИНА, массовые десятками тысяч расстрелы наших товарищей в Финляндии, на Украине, и, наконец, на Дону и в Чехословакии, постоянно открываемые заговоры в тылу наших армий, открытое признание правых эсеров и прочей контрреволюционной сволочи в этих заговорах, и в то же время чрезвычайно ничтожное количество серьезных репрессий и массовых расстрелов белогвардейцев и буржуазии со стороны Советов, показывает, что, несмотря на постоянные слова о массовом терроре против эсеров, белогвардейцев и буржуазии, этого террора на деле нет.

С таким положением должно быть решительно покончено. Расхлябанности и миндальничанью должен быть немедленно положен конец. Все известные местным Советам правые эсеры должны быть немедленно арестованы. Из буржуазии и офицерства должны быть взяты значительное количество заложников. При малейших попытках сопротивления или малейшем движении в белогвардейской среде должен приниматься безоговорочно массовый расстрел. Местные Губисполкомы должны проявлять в этом направлении особую инициативу.

Отделы управления через милицию и чрезвычайные комиссии должны принять все меры к выяснению и аресту всех, скрывающихся под чужими именами и фамилиями, лиц, с безусловным расстрелом всех замешанных в белогвардейской работе.

Все означенные меры должны быть проведены немедленно.

О всяких нерешительных в этом направлении действиях тех или иных органов местных Советов Завотуправ обязаны немедленно донести Народному Комиссариату Внутренних Дел.

Тыл наших армий должен быть, наконец, окончательно очищен от всякой белогвардейщины и всех подлых заговорщиков против власти рабочего класса и беднейшего крестьянства. Ни малейших колебаний, ни малейшей нерешительности в применении массового террора.

Получение означенной телеграммы подтвердите.

Передать уездным Советам.

Наркомвнудел Петровский».

Мы привели здесь этот документ для того, чтобы указать еще один субъект, наряду с ревкомами (Революционными комитетами), — непосредственно проводивший политику красного террора и несущий ответственность за нее и ее последствия.

Однако не следует думать, что институт заложничества отдавал жизнь человека всецело на усмотрение комиссара.

Вот что говорилось в приказе № 7 Мартина Лациса, возглавлявшего Чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией на Восточном (Чехословацком) фронте.

«Предписывается обращаться со всеми заложниками корректно, щадя их здоровье и жизнь, не забывая, что своим отношением к заложникам мы улучшаем или ухудшаем участь наших товарищей, находящихся у неприятеля в качестве заложников.

Расстрел заложников производить лишь в том случае, когда неприятель применяет эту меру к нашим товарищам, и то лишь с моего разрешения».

Этот приказ был опубликован в первом и ставшем единственным номере журнала «Красный террор», изданным в Казани ранее названной ЧК, упоминание о котором часто, причем совершенно безосновательно, используется для иллюстрации «кровожадности Лациса».

В том же номере журнала приводятся следующие данные о мерах наказания, применявшихся ЧК на Восточном фронте с момента ее образования в середине июля по конец октября 1918 года. Напомним при этом, что деятельность этой комиссии распространялась на 8 приволжских губерний и Арзамасский уезд Нижегородской губернии.

Всего по приговорам было расстреляно 66 человек, из них 13 человек — за выдачу коммунистов белочехам, а другие — в ходе подавления вооруженных восстаний. В то же время заключены в тюрьму 146 человек, отправлены на передовые позиции (1) — 104, оштрафованы на сумму свыше 5000 рублей, взамен заключения в тюрьму, — 23 человека, оштрафованы на сумму менее 5000 рублей — 50 человек. За участие в контрреволюционных вооруженных выступлениях разыскивалось 403 человека.

И, по нашему мнению, нет оснований сомневаться в объективности этих данных, ибо официальная публикация их выполняла функцию устранения противников большевиков.