- Это если по прямой линии, а так в пещерах никогда не бывает. У нас нет ни одного шанса. – прошептал Василий, чувствуя, как к горлу подступает противный липкий ком.

- Знаешь? Я шесть часов грузился такими мыслями. Во мне боролись два стремления. Первое – послать всё к чертям и тихо умереть не издеваясь над собой. Второе – Попробовать сбить масло в крынке с молоком.

- Масло в крынке..? – недоумённо переспросил Василий, ища в глазах Дениса искру безумия.

- Да не смотри ты так! Ты что, вообще народных мудростей не знаешь ? – воскликнул бригадир.

- Про молоко ещё не приходилось слышать, кроме «обжегшись на молоке…» - Василий припомнил какую – то пословицу , но Денис его перебил.

- Да не про то! Про лягушек, что попали в крынки с молоком. Одна сложила лапки и утонула, а вторая барахталась и сбила из молока масло, а потом выпрыгнула. Так же и мы сейчас.

- Жаль, что лягушки не владеют речью, а то бы вторая лягушка дала первой хороший совет. – попробовал пошутить Василий.

- Ну да… Хорошо, что ты владеешь речью. – улыбнулся Денис своему подчиненному, ловя себя на мысли, что ещё недавно они и парой слов бы врядли перекинулись, а теперь болтают о всякой околесице, словно лучшие друзья.

- Смотри – фонарь уже почти совсем потух. – уныло констатировал Василий. Надо чью – нибудь каску зажигать.

- Погоди. Дай сюда. – Денис ловко разобрал фонарь, достал батарейки и начал стучать ими о каменный выступ, сминая внешнюю оболочку. – Надо растрясти активные поверхности, тогда реакция бодрее пойдёт. – пояснил он, засовывая мятые батарейки обратно внутрь фонаря. Затем Денис щёлкнул выключателем и из фонарика полился свет, ставший гораздо более ярким.

- Ну ты молодец! – воскликнул Василий. – Я бы никогда не додумался.

- Жить бы захотел, а меня рядом нет – додумался бы. – усмехнулся на это бригадир, смахивая со лба пот, выступавший из – за подземной жары.

Пещера, между тем, стала забирать вверх несколько круче, что немало обрадовало обоих невольных спелеологов. Её ход всё больше стал напоминать треугольник с острой вершиной. Было видно, как с течением времени поток промывал себе путь дальше – сначала небольшую трубку русла, а потом растекался всё шире, вымывая легкорастворимые и разрушаемые породы.

Два раза Денису с Василием приходилось преодолевать высохшие водопады, имеющие в высоту около трёх метров. Всякий раз в таких местах находилось расширение грота, вымытое падавшей с высоты водой. Когда – то пересыхавшее русло тащило грязь остатками воды. А затем за дело взялись обычные процессы образования сталактитов, поэтому казалось, что воды подземного водопада каким – то чудом обратились в камень, словно узрев своими хрустальными глазами мифическую Медузу – Горгону.

Через два часа, после своей реанимации, основной фонарь всё же сел. Ничего не оставалось, как выбросить его и включить фонарик на каске у Василия. Свой фонарь Денис благоразумно оставил на потом. Наклон пола пещеры теперь сошёл на нет. Всё чаще на их пути попадались причудливые галереи со свисавшими , подобно каменным занавесам сталактитам. Некоторые из них доставали до земли, образуя сталагмиты, стоявшие в галерее, словно колонны римских построек. Однако красота подземных залов не волновала двух измученных за десять часов на жаре в сорок градусов человек. Денис благодарил судьбу за то что та дала им уйти с нижних – самых горячих глубин, однако его и Василия заботило, что ходы начали всё больше дробиться и мельчать. В таких ситуациях они оба не раздумывая выбирали самый широкий и уходящий вверх, к свету и жизни, ход. Между тем, тьма давила на них со всех сторон, заставляя нервно водить лучом фонаря из стороны в сторону, словно в её тёмных глубинах могло скрываться что – то страшное, дающее начало нашим кошмарам и подсознательным страхам, оставшимся со времён далёкого прошлого от предков, которые тогда, ещё возможно даже не стали людьми.

Глава 3

Василий готов был поклясться, что тьма разумна, что её жадные глаза сейчас устремлены на них. Она не нападает, потому – что их запах ей не знаком. Тьма не знает, чего от них ждать и поэтому выжидает, слепо ворочая своей аморфной мордой, принюхиваясь и улавливая вибрацию каменного тоннеля. Она словно жирная уродливая гусеница, что пожирает зелёные листья, которые не в силах от неё убежать . Тьма голодна, но она имеет бесконечное терпение. Её липкий рот дождётся, пока сила покинет измученные тела , чтобы без помех поглотить свою пищу, сполна насладившись их бессилием перед смертью. – Обернись . Она за твоей спиной ! – прошелестел чей – то голос.

- Проснись, а то буду пинать ногой ! – Василий с трудом разобрал сквозь пелену своего тяжкого сна голос Дениса. Тот светил ему в лицо своей каской. Склеенные веки послушались не сразу . Василий, вдвоём с Денисом, провёл в пещере уже около суток без воды и пищи. Ныли ноги, спина, а в желудок и горло, словно насыпали песку. Настроение бывшее и так до невозможности поганым, стало ещё хуже. Половину суток они с Денисом бродили по бесконечным переходам и гротам, не сразу заметив, что те вновь спускаются вниз. Несколько раз ходы заворачивали в сторону, но это было уже не так важно. Василий, как и его бригадир уже давно потерял чувство направления. Ими обоими владело лишь слепое желание подняться выше. Вверх . Туда где была жизнь, вода и свежий воздух. Вода и тьма снилась им во время короткого сна, который они решили устроить для себя, чтобы совсем не свалиться от свинцовой усталости, которая неумолимо наваливалась, не считаясь даже с неистовым желанием выбраться наружу. Надежды, правда ( чего греха таить) уже почти не было. Последний фонарь догорел до середины, словно последняя треть их надежды.

Василий с трудом поднялся на четвереньки. Встать в полный рост им мешал потолок, который с комфортных трех метров опустился в этом переходе до одного. Теперь он с Денисом не мог бы вернуться назад, даже если бы хотел. Галереи пещер переходили в гроты. Гроты разделялись и снова переходили в пещеры, которые уводили во все возможные направления. В голове Дениса не укладывалось, как могло образоваться настолько сложное геологическое образование. Почему оно не подчиняется обычным законам геологии и как понять куда здесь идти. Сил между тем оставалось всё меньше и меньше. В голову лезла всякая жуть, граничившая порой с неприкрытым бредом и Денис на этот раз не был уверен, что Василий ,просто по своей дурацкой привычке, начинал бормотать какие – то слова про тьму, которая ждёт их обоих. Не поддаваться панике было невероятно трудно, и твёрдость характера Дениса держалась лишь на подспудном чувстве вины за произошедшее. Он не мог сейчас быть слабым. Не имел права. Он вытащит их обоих наверх. Должен суметь …

***********

Заплаканная женщина осторожно преступила порог тёмной часовенки, сиротливо пристроившейся на окраине посёлка. Торопливо достав две свечи, она поставила одну у иконы Святого Ангела Хранителя, а вторую около изображения Пресвятой Богородицы. Их тусклый свет не мог разогнать густые сумерки, поселившиеся внутри, лишь сгустив тьму по углам, сделав её совершенно непроницаемой на фоне освещенного участка помещения. Быстро перекрестившись, прихожанка стала торопливо шептать слова молитвы, временами осматриваясь по сторонам.

- Примет ли Бог твои молитвы ? – раздался усталый голос, сила которого ощущалась не физически, а чем – то иным. Тем, что скрыто от понимания рассудка, заставляя мурашки бегать по спине всякий раз, когда ты слышишь его снова. Он шёл откуда – то из неосвещённой части часовни, не позволяя рассмотреть свой источник.

- Так ты был здесь всё это время ? – тихо проговорила женщина.

- Ты даже не заметила. Ты стала совсем слаба… Всё это случилось от отсутствия веры в душе твоей, да и ладно просто веры, хотя греховно говорить так, но Бог простит меня, ради твоего блага. Ты потеряла твёрдую духовную почву под ногами и стала, словно заблудшая овца, отбившаяся от стада.