Сон ускользал от него, кроме того, у него еще много бумаг лежит на столе и это все нужно доделать. Доминик тихо пробрался в свой офис, чтобы закончить работу. Разобравшись с неотложными делами, он направился к бару, организм требовал расслабленного состояния, самого лучшего виски. Что-то было неправильным, какой-то звук. Этот звук был очень слабым, его было еле слышно, Ник даже остановился, чтобы прислушаться, не показалось ли. Стоя на пороге своего кабинета, напрягся, и прислушался, чтобы понять, откуда раздаётся мелодия. Идя по коридору на звучание, которое становилось всё громче и громче. Он шел завороженный им, как будто моряк на зов сирены. В этот момент для него всё перестало существовать.

Он поднялся вверх по лестнице и завернул за угол, увидев закрытые двери, откуда доходил звук. Он приоткрыл немного дверь, и увидел, как её пальцы скользят по клавишам пианино. Это были чудесные аккорды, мелодия была мягкой и в тоже время грустной. Её голос сливался с музыкой, о, как она пела, Доминик не смел даже пошевелится, стоял словно околдованный. Боже, она могла петь. Он даже забыл, что у неё был этот талант. Голос Иден был очень красивым и мягким, девушка умело им владела, она пела так, словно проникала в самую душу Доминика, в самое сердце, и даже смогла дотронуться до его темной стороны.

Воздух покинул его легкие, и он почувствовал, что начинает задыхаться. Воспоминание о его детстве промелькнуло в голове, где была только боль, насилие и страх, но это всё начинало исчезать, когда она пела своим мягким голосочком. Он должен сделать что-то, чтобы остановить её пение, остановив эти воспоминания, что заставили его ненавидеть весь мир. Она обернулась и посмотрела на него. Поймав её взгляд, через мгновение Дом был рядом. Как бабочка в паутине и она уже не могла выбраться; она попала в ловушку, он прижал её к стенке своим большим телом. Запустил свою руку в её волосы, проводя по ним пальцами, он потянул за них, чтобы слиться в поцелуе.

Он вкусил её сладость и пропал. От его стона в груди родилась вибрация. Он метил её, отказываясь дарить нежные и сладкие поцелуи. Запрокинув её голову назад, он глубже погрузился языком в её рот. Доминик хотел всё, что было в ней, хотел каждую частичку. Нуждался в ней, как в воздухе. Он кусал и облизывал её губы, переходя к подбородку, шее, прикусывая зубами, оставляя следы на коже. Соски напряглись, не скрытые бюстгальтером, когда он неожиданно сжал грудь рукой. Она ахнула, когда Доминик укусил её за сосок. Девушка издала очень милый звук, похожий на мяуканье. Жар, накативший внезапно заставил выгнуть спину, вырывая затрудненное дыхание. Зубами, захватив сосок и пососав, заставил издать ещё один протяжный стон. Он не мог насытиться этим достаточно, Доминику, как хищнику, нужно было больше, он хотел заполучить её, находится в ней, смаковать её сокровенное местечко. В комнате не было слышно ничего кроме их вздохов, и Ник потерял контроль, слыша их. Заскользив руками по её ногам, поднялся к бедрам. Слегка надавив, оказался между ними, потерся своим членом об её киску.

Иден захлебнулась стоном, широко распахнув глаза, смотрела в его бездонный вихрь зеленых глаз, и поняла, что отчаянно трясётся. Он поймал нижнюю губу зубами, вынуждая отдать стон, который она старалась сдержать. Это было ужасно эротично, убийственно чувственно. То, как он двигался, толкался своими бедрами, чтобы Иден могла ощутить на сколько он был возбужден, чувствовала его, когда он гладил своей длиной прямо по её центру. Как он гладил её, кусал, целовал. Она уже не находилась у стены, а была верхом на пианино. Боже… она ощущала его твёрдость через одежду, то, каким он был возбужденным, то, как он хотел её. И он знал это, знал, что она уже была готовой для него. Ник схватил её за подбородок и немного надавил, чтобы девушка приоткрыла рот, и он услышал этот замечательный стон, который не мог не порадовать его слух. Этот звук был радостью для его души, он наслаждался им. Ей нужно было остановить его. Ей нужно было оттолкнуть его. Но он не дал ей этого сделать, Ник провел руками по её волосам и намотал их на руку, запрокидывая её голову назад, чтобы открыть полный доступ к её рту и стал трахать его своим языком.

- Если ты не позволишь мне трахнуть тебя, то разреши попробовать себя, - первобытный рёв изменил его голос, и, удивив её, опустился перед ней на колени. – Только попробовать…

В его голосе слышалось отчаянье, он просил у неё разрешения, и она должна была просто, молча, согласиться с этим. Будь она сильной женщиной, то отказала бы ему в просьбе. Но Иден оказалась слаба, её тело предавало, ей необходимо почувствовать его в себе. Девушка умирала в желании от прикосновений этого мужчины. В его взгляде она увидела свою собственную слабость. Она хотела и в тоже время боялась этого чувства, Иден все ещё ненавидела его, или же нет, она запуталась . Все это было сложным, он просто выжигал её изнутри, она сгорала от его ласк. Но ведь Иден не могла сдаться, так просто проиграть этому человеку. Нет, она не сделает этого! Девушка не могла подпустить его к себе, потому-то она была уверена, что это опять принесет ей боль и разочарование.

Доминику не нужно было её согласие. В то время, пока Иден боролась с собой, он наблюдал за ней и наслаждался этой маленькой победой. Ник прижался губами к внутренней поверхности бедра. Недолго думая, он сдёрнул с неё шорты. Неожиданно на клавишах её попа создала гениальный саундтрек, смутив Иден, слегка вогнав в краску. Но жаркий взгляд вернул состояние беспомощности. Инстинкт сжать ноги сработал мгновенно, но Армстронг не дал ей сделать этого, положив свои сильные руки ей на бедра.

- Нет…нет….

Доминик погрузил один палец в неё, заставив Иден напряженно закусить нижнюю губу. Он смотрел ей в глаза, при этом двигая пальцем в ней. Её сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда его палец то замирал, то двигался дальше. Он кусал и лизал её мягкую нежность, слизывал соки, которые текли по её бедрам, его розовые лепестки губ заблестели. Поцелуями он поднимался выше и выше, пока не достиг своей цели. Его дыхание у её промежности вызвало новую волну жара, заставив до боли сократиться. Он обнял руками её дрожащие бедра и притянул ближе к своему лицу, а затем она почувствовала, как его язык сначала прошелся по клитору, а потом и по всей длине. Он лизал её там, так жадно и горячо, словно изголодавшийся самец. Дыхание Иден сбилось, она полностью откинулась на пианино. Он проделывал это снова, снова и снова очень медленно, и очень мучительно. Но Иден не хотела просить его, она напоминала мазохиста, который наслаждался своими мучениями. Доминик закинул её ноги к себе на плечи, чтобы получить полный доступ к её жемчужине, и Иден накрыла волна удовольствия. Оргазм был сокрушителен. Все пульсировало у неё между ног, она могла поклясться, что чувствовала каждый нерв в своем теле. Способность мыслить полностью была отключена, в эти минуты для неё не существовало ничего. И он поклонялся ей, как бог, облизывая её с дьявольским восторгом, пожирая её, как будто она была сладким лекарством. Его лекарством от всего. Он лизал её влагалище, трахал её своим языком, и когда Иден думала, что больше не сможет этого выдержать, он доказывал ей обратное, заставляя сгорать в адском пламени.

Она откинула голову назад, её короткие ногти впились ему в кожу, её глаза были плотно закрытыми, она почувствовала, как его мышцы напряглись.

- Дом … - простонала она, её голос больше не принадлежал ей. Сил не осталось ни на что, оргазм разорвал её на кусочки.

Когда все закончилось, она была просто лужицей в его руках, даже кости расплавились. Он поднялся в полный рост и захватил её губы в свой мужской плен. Она почувствовала свой вкус во рту. Доминик прижал её своим телом к пианино, чтобы она могла почувствовать его возбуждение. Она прижалась к нему и беспомощно захныкала, он запустил свой язык ей в рот, чтобы девушка попробовала свой пьянящий вкус. Иден почувствовала легкое головокружение. Как будто зная, что она была на грани обморока, он отшатнулся, но не выпустил её из объятий. Ник прислонился своим лбом к ней, его большой палец гладил её по нижней губе.