В это время у многих солдат появилось крайне неприятное заболевание – фурункулез. Распространение этого заболевания было обусловлено рядом причин, среди которых переохлаждение – всю зиму 1942–1943 гг. и весну 1943 г. мы находились под открытым небом, в сырых окопах; нерегулярная санобработка – в наступлении и нам, и старшинам рот было не до бань; недостаток витаминов – пища наша с осени была совершенно однообразной, за всю зиму мы не видели никаких овощей, а о фруктах и говорить нечего.

Но наступила весна, и не так сложен и труден стал наш окопный быт. Недаром говорят, что весной каждый кустик ночевать пустит. Появилась первая зелень – дикий лук, щавель. Позже в нашем меню появился и молодой картофель. Когда мы стояли в Кременной, откуда жители, проживавшие там, где проходила оборона, были выселены, мы копали картошку на их огородах и варили ее в котелках 2–3 раза в день.

Ушла талая вода, но нас мучила песчаная почва на берегах Северского Донца. Копаешь окоп, а он обваливается. Стали обшивать стенки окопов и землянок лесом, но его надо было срубить подальше от переднего края, чтобы не демаскировать оборону, очистить от веток, притащить к окопам. И все это нужно было делать нам самим, солдатам, в условиях боевой обстановки, в зоне действия огня противника. А только все сделаешь, устроишь, оборудуешь огневую позицию, построишь землянку для отдыха, замаскируешь выброшенный на бруствер песок – подается команда: «Приготовиться к маршу!»

Иногда казалось – нет сил идти, но в ответ на команду складываешь свои солдатские пожитки, мобилизуешь силы. И мы опять на марше. Где с шуткой, где с песней преодолеваем трудные километры войны. Был у нас во взводе сержант Алексей Антошкин из Рязани – он мог в любой ситуации развеселить приунывшего солдата, придать ему бодрости. К сожалению, недавно я получил сообщение, что его уже нет в живых.

Сейчас у некоторых молодых ребят бытует мнение, что война – это стрельба, атаки, танковые и воздушные бои. Да, это на войне было, и это основное. Но война – это еще тяжкий физический труд, и солдат, чтобы победить, должен стойко переносить не только моральные перегрузки, но и физические трудности – совершать длительные марши, нести на себе различные грузы, будь то ПТР, плита от миномета или станина станкового пулемета, копать землю, делать любую трудную и часто неприятную работу, и не только ту, которую поручили тебе. Надо оказать помощь более слабому товарищу.

Во время боев в Донбассе у меня вторым номером был молодой шахтер из Ростовской области Саша Кугатов. Он был настолько силен и в то же время дружелюбен, общителен, что пока я занимался комсомольскими делами (еще весной меня избрали комсоргом роты), он успевал: оборудовать нашу огневую позицию, помочь товарищам по взводу, сбегать по воду. На марше мог нести ПТР много километров и прихватить автомат уставшего – он был прекрасным солдатом и товарищем.

В это время я был назначен помощником командира взвода. В мои обязанности входило следить за порядком во взводе, осуществлять смену караула и дежурных расчетов, решать ряд других боевых и бытовых вопросов.

Кто-то из взвода в связи с этим вручил мне первые трофейные часы – по ним жил взвод. Но назначение помощником командира взвода не освобождало меня от противотанкового ружья. Я так же, как и раньше, нес ружье, сидел в окопах, стрелял. Только не стоял на посту.

Первые десять дней апреля мы стояли в Ворошиловграде, на западной окраине, отдыхали, несли караульную службу, приводили в порядок оружие, одежду, обучали новое пополнение. 10 апреля 1943 г. мы покинули Ворошиловград и двинулись на север вдоль Северского Донца до станции Ямполь. Восемь дней мы находились в пути, проходя в сутки 25–30 км. С 16 апреля до середины июня 1943 г. мы находились то в обороне на берегу Северского Донца, то в армейском резерве, располагались в районе станции Ямполь, населенных пунктов Гречишкино и Муратово. На всех участках оборудовали окопы, ходы сообщения, землянки для отдыха.

В середине июня мы передислоцировались в район города Кременная. Здесь оборона также проходила по берегу Северского Донца. Стояли мы в дубовой роще, отрыли окопы полного профиля, почва там была сухая и твердая, непесчаная. В этот период вторым номером у меня был солдат лет сорока, до войны он работал в Киеве возчиком, до призыва в армию жил на оккупированной территории. Я не помню фамилии этого бойца, так как он вскоре выбыл из роты – тяжелый артиллерийский снаряд разорвался вблизи от нашего окопа, он был тяжело ранен, а я отделался довольно серьезной контузией.

Население города Кременная было эвакуировано – за исключением рабочих, обслуживающих железнодорожную станцию и шахту. Противник все время обстреливал и бомбил станцию, на которую приходили наши эшелоны с боеприпасами и снаряжением. Как я узнал позже, в это время в районе Кременной и в самом городе стояли части 61-й гвардейской стрелковой дивизии, которой и была придана наша рота.

Это было время, когда готовилась и проходила Курская битва. В конце июня – начале июля враг пытался форсировать Северский Донец в районе станции Рубежная, расположенной в 20 км от Кременной. И на нашем участке обороны усилилась активность противника, но мы бдительно несли службу. В это время обе стороны вели постоянную разведку с целью захвата «языка» и раскрытия планов противника. Командование и политработники подробно информировали нас о создавшемся положении и требовали высочайшей бдительности. Все солдаты относились к этому с пониманием, да и никто не хотел из-за своей беспечности оказаться в положении уведенного на правый берег Северского Донца «языка».

А когда 5 июля 1943 г. началась Курская битва, мы круглые сутки находились в полной боевой готовности. Противник часто совершал артиллерийские налеты, навязывал бои местного значения на различных участках обороны, бомбил станцию Кременная. В общем, пытался активизировать свою деятельность, чтобы не дать возможности нашему командованию снять с нашего участка резервы для усиления войск, участвовавших в Курской битве. Мы поступали также – все время тревожили противника, не давая ему возможности перебрасывать свои части под Курск.

В середине июля части 61-й гвардейской стрелковой дивизии, которой был придан наш батальон ПТР, получили задачу форсировать Северский Донец и захватить плацдарм в районе дер. Белогоровка. Пэтээровцы поддерживали своим огнем боевые действия пехоты. Плацдарм тогда был захвачен, но дивизия понесла большие потери. Это видно сейчас по памятникам на братских могилах, воздвигнутых на берегу Северского Донца. Дата гибели большинства захороненных здесь – 16–20 июля 1943 г.

Во второй половине июля мы сдали свой участок обороны, нас вывели в армейский резерв. Батальон совершил форсированный марш по маршруту Кременная, Кабанье, Боровая, Ново-Краснянка, Варваровка, Смоляниново, где мы находились до начала августа 1943 г. Здесь мы получили новое пополнение, привели себя в порядок и занялись боевой подготовкой.

Стояли погожие летние дни. С новым пополнением мы изучали материальную часть оружия, строевой устав, строевую подготовку. Вечерами маршировали по селу, пели песни. Помню, как командир взвода, к тому времени уже младший лейтенант Николай Иосифович Мосейчук, запевал замечательные украинские песни, а мы все, представители многих народов нашей страны, подтягивали. И вот уже льются над тихим украинским селом задушевные песни.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.