Присутствующие начали было благодарить штурмана за интересный рассказ, причем было высказано пожелание услышать подробности о Камчатских экспедициях.

Геннадий Васильевич ответил, что расскажет о них завтра, и, пожелав присутствующим доброй ночи, покинул кают-компанию. Однако на следующий день случилось нечто непредвиденное. Один из траулеров камчатской приписки послал в эфир сигнал «Мэйдей» (терплю бедствие), и нам срочно пришлось идти на помощь. Затем неутешительный прогноз погоды заставил изменить сроки некоторых работ и уплотнить график их проведения. Одним словом, продолжение рассказа штурмана мы услышали примерно через неделю.

Начал же он с того, что Беринг и его спутники не были первооткрывателями Аляски. Эту часть Америки впервые увидели участники русской экспедиции на боте «Гавриил». Возглавляли ее геодезист Михаил Федоров и подштурман Иван Гвоздев. В 1732 г. «Гавриил» подошел к побережью Аляски в районе нынешнего мыса Принца Уэльского, а затем спустился на юг вдоль берега до района острова Нунивак. Неблагоприятная погода не позволила русским морякам высадиться на берег. Представляю вам самим решать, кто же «застолбил» Аляску.

— Простите, Геннадий Васильевич, — подал голос Женя Кочергин, — в свете сказанного вами непонятно, почему столь очевидная истина, я имею в виду предприятие Федорова и Гвоздева, до сих пор замалчивается и в школьных учебниках, и в популярной историографии? Ведь то, что вы нам рассказали, наверняка известно профессионалам.

— Закономерный вопрос, — ответил штурман. — То, что экспедиция на боте «Гавриил» оказалась как бы «затененной» Камчатской экспедицией, объясняется не только большим размахом последней (обилием участников, обширным кругом задач, лучшим обеспечением), но и запутанными отчетами первой русской экспедиции к берегам Америки. Можно сказать, это была еще одна загадочная экспедиция русского флота. Разумеется, историки не оставляли ее без внимания, но полной ясности в ее описании и оценке, насколько мне известно, они не достигли.

Вкратце об экспедиции Федорова — Гвоздева можно сказать следующее. В 30-х годах XVIII столетия на востоке Сибири действовала не только Камчатская, но и другие экспедиции. Одна из них, возглавляемая капитаном Павлуцким, должна была искать Большую землю на севере Тихого океана (т. е. Америку) с целью нанести ее на карту, затем вступить в контакты с аборигенами и склонить их к принятию русского подданства. Предприятие это было, конечно, трудным, особенно если учесть скудное материально-техническое снабжение и крайне ограниченное число квалифицированных специалистов. А тут еще единственный штурман экспедиции потерял зрение (вследствие болезни). Сам же Павлуцкий в силу ряда обстоятельств идти в море не мог. Вот и пришлось ему доверить бот «Гавриил» подштурману Федорову и геодезисту Гвоздеву.

В конце июля бот вышел в море из Большерецка (западное побережье Камчатки), в середине декабря того же года вернулся из плавания. После этого оба начальствующих лица отчитались перед капитаном Павлуцким о сделанном. Когда же Охотская канцелярия затребовала доскональный отчет, его писал уже один Гвоздев, ибо Федоров к тому времени умер. Спустя девять лет он написал еще один отчет — весьма отличный по содержанию от первого. Маршрут «Гавриила» и в том и другом документе прямо не указан, но ссылки на береговые объекты, наблюдаемые в ходе плавания, показывают, что бот шел на северо-восток, к Берингову проливу.

Здесь явно уместны комментарии. На западноевропейских картах той эпохи ближайшая к Азиатскому материку земля (предположительно часть Американского континента) располагалась к востоку от Камчатки. А напротив мыса Дежнева зачастую имелось «белое пятно» — убедительное свидетельство полного незнания географии данного района. Но Федоров вел «Гавриила» именно к мысу Дежнева — туда, где Американский континент действительно расположен ближе всего к континенту Азиатскому. Это доказывает, что русские первопроходцы не доверяли в то время зарубежным авторитетам. Они имели собственные карты северной части Тихого океана. Составлялись они, скорее всего, казаками, охотниками, купцами, администраторами.

Об одном из них я скажу несколько слов. Звали его Иван Львов, был он сибирским дворянином-приказчиком Анадырского острога. Прошу учесть, что слово «приказчик» означало в то время не торговец, а администратор (очевидно, от слова «приказывать»). Судя по всему, он пользовался у казаков авторитетом. Во всяком случае, казацкий бунт стоил жизни его коллегам, сам же он, находясь в центре возмущения, остался невредимым. Известно также, что Иван Львов интересовался географией края, куда его забросила судьба, и все, что узнавал из «скасок» первопроходцев, наносил на бумагу.

Итогом его трудов и была карта, на которой изображены оба берега Берингова пролива. Конфигурация Чукотского полуострова в общем-то сравнима с данными современных карт. Чисто условно в проливе обозначены острова Диомид, а восточнее их некий полуостров — слегка изогнутый и вытянутый с севера на юг.

Рис. 6. Карта сибирского дворянина И. Львова. Внизу показан Север, справа — Азия, слева — Америка. Дана характеристика животного мира, растительности, населения. Карта эта получила такую известность, что землю, изображенную на ней к востоку от Чукотского Носа, одно время даже называли «Землей сибирского дворянина», или «Землей Львова».

Я уже упоминал об этой таинственной земле, когда говорил о карте, направленной Петром I в Париж. Однако на карте Львова она обозначена более детально. В частности, на ней обозначены горы, а в легенде к карте даются сведения о населении, растительном и животном мире, позволяющие предполагать, что эта земля — полуостров Аляска, несколько смещенный к северу и развернутый в меридиональном направлении.

Весьма вероятно, что данное творение Ивана Львова было известно капитану Павлуцкому и его подчиненным. Во всяком случае, сам Львов и его карта были настолько популярны у сибиряков, что землю, расположенную к востоку от Чукотского полуострова, называли «Земля сибирского дворянина», или «Земля Львова».

Невольно напрашивается аналогия. Америго Виспуччи доказал, что Христофор Колумб открыл не Индию, а новый континент. Со временем он получил название сначала «Земля Америго Виспуччи», а затем просто «Америка».

А теперь вернемся к отчетам Михаила Гвоздева. Прежде всего следует отметить, что они расходятся с тем, что поведал о плавании «Гавриила» один из рядовых его участников — казак Илья Скурихин. В его «скаске» имеются такие детали: следуя на восток от Анадыря, «Гавриил» достиг Большой земли. На лесистом берегу россияне увидели жилые постройки и стада оленей.

Крейсируя вдоль побережья к северу и югу, конца земли обнаружить им не удалось. При этом отмечался весьма показательный эпизод. Один из аборигенов подплыл на байдаре к «Гавриилу» и начал расспрашивать россиян (на борту корабля был переводчик), куда, с какой целью они следуют и много ли их. Реакция Федорова на эту «дипломатическую» миссию аборигенов была совершенно непонятной. Он приказал членам команды спрятаться в трюме, а туземцу объявил, что его подчиненные умерли от голода. Что же касается немногих уцелевших, то они заблудились в океане и теперь ищут дорогу на Камчатку. Туземец обещал снабдить россиян продовольствием, если они высадятся на берег, а когда Федоров одарил его иглами, отдарился мехами. Далее «Гавриил» пошел на Камчатку.

А теперь попробуем проанализировать все вышеизложенное и сделать кое-какие выводы.

Итак, в 1732 г. бот «Гавриил» достиг сначала Чукотки, а затем, следуя на восток, некоей обширной земли. Обилие на ней леса позволяет предполагать, что это была северо-западная часть Американского континента. Туземец на байдаре благополучно плавал от берега к боту. Мало того, некоторое время «Гавриил» стоял у открытой земли на якоре, что заставляет усомниться в достоверности ссылок на «дурную погоду», якобы мешавшую высадке. Не мешали оной и обитатели открытой земли. Наоборот, они демонстрировали свое миролюбие и доброжелательность.