— Патрик с Мелльбергом поехали поговорить с Йоном Хольмом. А мы с Эрнстом присматриваем тут за порядком, не так ли, старичок? — ответила Анника, подзывая к себе собаку. — Патрик спрашивал про тебя. Так что советую тебе порепетировать байку про будильник до его прихода. Если расскажешь, где был, может, я помогу тебе не попасться.

— Ох черт! — вздохнул Флюгаре, сдаваясь. — Поговорим за кофе.

— Ну же! — не отставала его собеседница, когда они оказались на кухне.

Йоста неохотно рассказал об их с Эрикой уговоре, и Анника от души рассмеялась.

— Ну, ты и вляпался по самые уши! Ты же знаешь, какая Эрика. Дай ей палец — всю руку отхватит. Патрик с ума сойдет, если узнает.

— Ты права, — вздохнул старый полицейский.

Все это Йосте было прекрасно известно. Но он готов был пойти на риск: слишком уж это было для него важно. И он знал почему. Это ради нее он делал это, ради девочки, которую они с Май-Бритт предали.

Анника перестала смеяться и серьезно сказала:

— Это очень важно для тебя.

— Да, и Эрика может мне помочь. Она сообразительная. Я знаю, что Патрик был бы против, но она, как никто, умеет раскапывать информацию, а в этом деле информация нам жизненно необходима.

Анника притихла. Потом набрала в грудь воздуха и заявила:

— О’кей. Я ничего не скажу Патрику. Но при одном условии.

— Каком?

— Ты будешь держать меня в курсе вашей с Эрикой деятельности. А я буду вам помогать. Я тоже неплохо нахожу информацию.

Йоста уставился на коллегу во все глаза. Такого варианта он не ожидал.

— Тогда договорились, — согласился он. — Но ни слова Патрику. Иначе нам конец.

— Будем надеяться, что он ничего не узнает. Что вам уже известно?

Старик пересказал разговор с Эрикой и добавил:

— Нужно найти контакты учеников и учителей. У меня только старые данные. Но, думаю, и они могут нам помочь. Имена у них всех редкие, и это облегчит нам работу.

Анника приподняла брови:

— А личные номера граждан?

Флюгаре опешил. Какой же он дурак! Анника, наверное, считает его идиотом.

— Означает ли твое выражение лица, что у них есть номера? Тогда я подготовлю для тебя отчет после обеда. Самое позднее завтра утром. Годится? — улыбнулась женщина.

— Годится. Сам я думал поехать с Патриком поговорить с Леоном Кройцем.

— Почему именно с ним?

— Без особой причины. Но он запомнился мне лучше других. Мне показалось, что Кройц был в лагере заводилой. К тому же я слышал, что они с женой купили большой белый дом во Фьельбаке.

— Тот, что на горе, с видом на море? За который просили десять миллионов? — изумилась Анника.

Цены на дома с морским видом не уставали поражать местных жителей. Они пристально следили за ходом аукционов. Но десять миллионов заставили ахнуть даже бывалых сельчан.

— Значит, деньги у них водятся, — сказал Йоста.

Он вспомнил мальчика с темными глазами и красивым лицом. Уже тогда тот излучал богатство и врожденную уверенность в себе, свойственные немногим подросткам.

— Тогда начнем, — заявила Анника, поднимаясь. Поставив чашку в посудомоечную машину, она красноречиво посмотрела на коллегу, после чего тот последовал ее примеру. — И я совсем забыла, что тебе нужно было к зубному сегодня.

— К зубному? Мне?.. — удивился старый полицейский, но быстро все понял и улыбнулся. — Ах да! Я же тебе вчера говорил, что пойду к зубному. И смотри — никакого кариеса!

Он подмигнул Аннике.

— Не надо портить ложь излишними подробностями, — сказала она, погрозив ему пальцем.

Их чуть не ссадили с поезда. Кондуктор уже схватил ее сумку с криком, что пассажирка слишком пьяна. Но это была неправда. Дагмар только чуток выпила для храбрости и чтобы жизнь не казалась такой ужасной. Это-то кондуктор мог бы понять! Ей приходилось добывать себе деньги на хлеб попрошайничеством и выполнением унизительных работ, которые ей брезгливо поручали только из жалости к девочке. И все равно все заканчивалось тем, что ночью к ней в спальню заявлялись потные похотливые козлы, притворявшиеся примерными отцами семейства. Теперь кондуктор тоже только из жалости к девочке смягчился и разрешил им доехать до Стокгольма. Им повезло. Если бы он ссадил их с поезда на полпути, Дагмар не смогла бы добраться даже до дома. Она два года копила на билет в один конец до Стокгольма. У нее не было за душой ни эре. Но это ничего, главное — добраться до места и поговорить с Германом. А потом ей до конца жизни не придется волноваться о деньгах. Он позаботится о ней. Когда он снова увидит Дагмар и узнает, как тяжело ей приходится, то тут же оставит эту лицемерную женщину, которая обманом его на себе женила.

Дагмар задержалась у витрины, чтобы посмотреть на свое отражение в стекле. Да, она постарела со дня их встречи. Волосы больше не быт такими густыми, и она забыла их помыть. Платье, украденное с веревки для сушки белья, висело на ней мешком. Заработанные гроши женщина предпочитала тратить на спиртное, а не на еду. Но больше ей не придется выбирать. Скоро к ней вернется красота. Герман будет раскаиваться, что покинул ее, когда увидит, как туго ей пришлось.

Взяв Лауру за руку, Дагмар пошла вперед. Девочка едва волочилась за ней, так что матери пришлось буквально тащить ее за руку.

— Шевелись! — прошипела она. Почему эта чертовка такая медлительная?

Им пришлось спрашивать дорогу, но под конец они оказались у нужных ворот. Адрес у Дагмар был. Она нашла его в телефонной книге. Улица Оденгатан, 23. Дом был таким внушительным, как она и представляла. Дагмар дернула за ручку, но дверь оказалась заперта. Женщина недовольно нахмурилась. В этот момент к двери подошел господин, достал ключ и отпер.

— Вы к кому? — спросил он, заметив незнакомку.

— К Герингу! — выпрямила спину Дагмар.

— Да, там нужна помощь, — сказал он, впуская их.

Незваную гостью смутила его фраза, но она тут же расправила течи. Неважно. Они на месте. Бросив взгляд на табличку в холле, Дагмар поняла, на каком этаже живут Геринги, и потащила Лауру вверх по лестнице. Дрожащей рукой женщина нажала на кнопку звонка. Скоро они снова будут вместе. Герман, она и Лаура. Их дочка.

Как просто все оказалось, думала Анна, стоя за штурвалом их с Даном лодки. Она позвонила Мортену, и тот тут же предложил ей приехать на Валё. После этого звонка она не могла думать ни о чем другом. Все в семье заметили, что ее настроение изменилось и атмосфера в доме улучшилась. В воздухе почти физически стала ощущаться надежда. Но родные Анны не понимали, что это ее первый шаг к самостоятельности. Всю свою жизнь она зависела от других. В детстве искала внимания у Эрики, а повзрослев, стала зависимой от Лукаса, что обернулось катастрофой для нее и детей. А потом в ее жизни появился Дан. Он принял ее и детей под свою защиту. Было так приятно довериться ему, позволив решать все проблемы. Но несчастье научило ее тому, что даже этот мужчина не в состоянии все исправить. Это осознание было как шок. Потеря ребенка стала для Анны огромным горем, но еще больше ее ранило ощущение собственной беспомощности и бессилия. Ей нужно было научиться твердо стоять на ногах, чтобы продолжать жить дальше. И делать это без опоры на Дана, даже если они будут вместе. Анна знала, что может найти в себе силы. Первым шагом будет работа дизайнера по интерьеру. Нужно только научиться продавать себя и демонстрировать свои таланты с лучшей стороны.

С бешено бьющимся сердцем она постучала в дверь. Послышались шаги. Дверь открылась, и Анна увидела мужчину одних с ней лет в рабочей одежде и защитных очках, сдвинутых на лоб. В глазах его читался вопрос. Он был таким привлекательным, что у женщины перехватило дыхание.

— Привет! — поздоровалась она. — Я Анна. Мы вчера говорили по телефону.

— Ах да! Простите мою забывчивость. Не хотел быть невежливым. Но когда я работаю, забываю обо всем на свете. Входите же! Добро пожаловать в хаос!