— Где достают? — переспросила Адель. — Да у того парня, которого кличут Бубенцом. Они называют кокаин снежком, так что такое зимнее прозвище ему в самый раз. Знаешь, снег и сани с бубенцами… Закон и вправду запрещает продажу, ну и что с того?

— Понятно, — отозвалась Констанция. — Но Бубенец — только часть системы. А кто стоит над ним?

Адель, пожав плечами, не ответила, но Констанция заметила подозрительный взгляд, который бросила на нее танцовщица. Неужели Адель знает, кто начальник Бубенца, и покрывает его?

Констанция понимала, что кто-то сильно обогащается на обороте смертельного зелья. Продажа сотен унций в неделю приносит кому-то многие тысячи долларов. Так кто же этот негодяй? Кто человек, стоящий на самом верху порочной системы?

Утром Констанция стряпала у себя на кухне, как вдруг ее озарила идея. Почему бы не снять маленькую квартирку, сдающуюся прямо напротив квартиры Адель?

Недавно друг Констанции, талантливый оптик, упомянул о приспособлении, модель которого изготовил для одного изобретателя. Если она снимет нужную квартиру, у нее появится шанс испытать новинку.

Поскольку для Констанции наметить какой-то план всегда означало приступить к его осуществлению, всего через несколько часов она уже вселилась в новую квартиру, имея при себе модель изобретения.

Теперь ее отделяла от аптеки Мюллера лишь не очень толстая стена.

В результате тщательных расчетов Констанция вычислила, где находится небольшой рецептурный отдел. Потом принялась сверлить стену различными инструментами и наконец проделала маленькое, почти незаметное отверстие. То была утомительная работа, и ближе к ее концу требовалось действовать очень аккуратно, чтобы никого не насторожить. Но в итоге Констанция была вознаграждена: через отверстие проникал тонкий луч света, и, прищурившись, она разглядела ряд пузырьков на полке напротив.

Следующим пунктом плана было протолкнуть в дырку длинную узкую трубку. Это удалось без большого труда, и, припав глазом к трубке, Констанция издала тихое удовлетворенное восклицание. Теперь она четко видела всю комнатушку.

Это был детектоскоп, изобретение Гилларда Смита, — инструмент, основанный на принципе цитоскопа, которым врачи пользуются для того, чтобы осмотреть горло пациента. Только на конце трубки вместо обычных линз была так называемая линза «рыбий глаз». Ее назвали так потому, что она обеспечивала такой же диапазон обзора, какой природа дала рыбам. Обычные камеры с плоскими линзами давали угол обзора всего в несколько процентов, в лучшем случае — чуть больше девяноста. Но линзы детектоскопа были сферическими и, как капля воды, отражали свет, падающий со всех направлений. Таким образом, прибор «видел» в комнате все, а не только маленький ряд пузырьков на полке.

Констанция устроилась поудобнее и принялась наблюдать. Прошло немного времени, и ее подозрения подтвердились. Она убедилась, что аптека — самый настоящий кокаиновый притон. И все-таки она еще не знала, один ли Мюллер снабжает Бубенца наркотиком или над аптекарем еще кто-то стоит. Она решила это выяснить.

Весь день Констанция наблюдала через детектоскоп. Один раз, когда в аптеку вошла Адель и купила очередную дозу, Констанция с трудом удержалась от того, чтобы вмешаться. Но она здраво рассудила, что время действий еще не пришло. Мало было спасти одну Адель. Требовалось остановить это бедствие, перегородив дамбой весь поток.

Люди приходили и уходили. Вскоре Констанция выяснила, что аптекарь продает пакетики, беря их из спрятанной под столешницей коробки. Хоть что-то она выяснила абсолютно точно.

Констанция усердно наблюдала весь день, делая перерывы только для того, чтобы поесть. Вернувшись после одного из таких коротких перерывов, она почувствовала, как сердце ее сделало скачок — в детектоскоп был виден Драммонд. Он стоял в задней части аптеки рядом с аптекарем и какой-то женщиной, скорее всего миссис Мюллер. Оба супруга были явно встревожены и даже испуганы.

Насколько Констанция могла разглядеть, Драммонд то угрожал миссис Мюллер, то спорил с ее мужем. В конце концов все трое как будто пришли к соглашению, потому что детектив подошел к стоящей на столе пишущей машинке, вытащил из ящика свежий лист копировальной бумаги, проложил им два листка и торопливо напечатал что-то. Потом прочитал напечатанное вслух. Казалось, текст был коротким, и все трое с ним согласились. Мюллер дрожащей рукой подписал обе копии; одну из них детектив оставил себе, а вторую положил в конверт и отослал с посыльным.

После Драммонд вытащил из кармана толстую пачку очень крупных купюр. Отсчитав примерно половину, он протянул их женщине, а остальное сунул обратно в карман. Констанция могла лишь гадать, в чем тут дело. Ей очень хотелось узнать, что было в письме и за что женщина получила деньги.

Часа через полтора после ухода Драммонда снова пришла Адель, умоляя о новой дозе. Мюллер отправился в рецептурную и вынул очередной пакетик — на этот раз не из коробки, а из хитро припрятанной склянки.

Констанция не знала, что делать. Она боялась пропустить что-нибудь из разворачивающихся перед ней запутанных событий, но в то же время ей очень хотелось вмешаться в смертельно опасную игру, которую вела с собственной жизнью Адель. Однако если бы девушка узнала, что Констанция за ней подглядывает, это могло бы все погубить. И Констанция решила подождать еще немного, прежде чем увидеться с подругой.

Наконец она заставила себя оторваться от детектоскопа и отправилась к Адель, решив сделать вид, что просто пришла с визитом. Она постучала несколько раз, но ответа не было. Каждую минуту в аптеке могло случиться что-нибудь важное, и Констанция поспешила вернуться на свой наблюдательный пост.

Она знала, что один из худших аспектов пагубной страсти к кокаину — это желание поделиться своим опытом с другими людьми. Передать другим свою привычку было одним из самых сильных желаний наркомана, делавшим его еще опаснее для общества. Она припомнила также, что кокаинистам свойственна страсть к быстрой автомобильной езде, все равно, есть у них деньги, чтобы заплатить за длинную поездку, или нет. Это навело Констанцию на интересную мысль…

Наступила ночь, но она решила не покидать своего поста. Что Драммонд делал в аптеке? Наверняка ничего хорошего.

Внезапно перед глазами Констанции предстало странное зрелище. Словно ниоткуда в аптеке появились полицейские в синей форме. За ними возник отдающий распоряжения Драммонд — он держал за руку невезучего Бубенца, пойманного где-то в другом месте.

Мюллер отчаянно сопротивлялся, но полицейские скрутили его и после торопливого, но тщательного обыска извлекли из тайника аптекаря контрабандные лекарства.

По мере того как разворачивались эти события, Констанция все больше и больше недоумевала, вспоминая недавнюю сцену — подписание письма и передачу денег. Мюллер явно ничего не сказал полицейским о своей встрече с Драммондом. Что все это значит?

Полицейские все еще держали Мюллера, и Констанция, наблюдая за ними, не заметила, как исчез Драммонд. Вдруг за ее дверью раздался знакомый голос:

— На первом этаже… налево! Я знаю, что она здесь. Мой человек видел, как она покупала наркотики, а потом пошла с ними домой.

Сердце Констанции дико застучало. Драммонд привел отряд полицейских, которые собирались войти в квартиру Адель.

Раздался властный стук, он повторялся снова и снова, но напрасно — дверь никто не открывал. Спустя несколько минут Констанция убедилась, что с ее подругой случилась беда: на такой стук открыл бы даже глухой. Но ведь человек Драммонда видел, как Адель вошла к себе, значит, она просто не в состоянии открыть. Констанция ужаснулась при мысли о том, что может случиться, если бедная девушка попадет в руки полиции, но еще страшнее было оставлять ее без помощи.

Больше Констанция не медлила и не колебалась. Женская интуиция подсказывала ей, что пора действовать, другого пути нет.

Она появилась в коридоре как раз тогда, когда полицейские начали выламывать дверь.