Холли – классная девчонка, я в этом не сомневаюсь. Но брак? Нет. Не сейчас. Парень должен

сначала хлебнуть настоящей жизни. И только после этого, если им с Холли суждено быть вместе,

они могут надеть на себя кандалы.

Очевидно, придется действовать хитростью. Мисс Харрис, несомненно, будет настороже, ожидая

любых проявлений бунта. Что, в общем-то, не обязательно так уж и плохо. Она выглядит довольно

мило с этим своим вздернутым в справедливом негодовании подбородком.

Не могу поверить, что только что написал это. Сначала привлекательная. Теперь милая. Думаю,

мне пора выбираться из этой машины. И чего-нибудь выпить.

У нее единственной из всех знакомых мне женщин постоянно возникают какие-то жуткие

проблемы с обувью. Сначала шпилька застряла между булыжниками прошлой ночью, а сегодня

каблук подвернулся на гравийной дорожке. Не представляю, как ей удается сохранять

вертикальное положение.

И еще у нее есть раздражающая привычка пялиться на мою ширинку. Да, она невысокого роста,

но не настолько, чтобы ее глаза естественным образом находились на этом уровне.

О, мы доехали до места, где нас должна встречать фрау Шумахер. Она сказала, что приедет на

серебристом «Мерседесе». Судя по ее английскому, фрау слишком часто смотрела сериал «Она

написала убийство»[4].

Это будет чрезвычайно занимательная неделя.

Дневник путешествия

Холли Капуто и Марка Левина

Джейн Харрис

О, Господи, мы ЗДЕСЬ. На вилле «Беккачиа»! И она ВЕЛИКОЛЕПНА.

Должна признать, сначала я немного сомневалась. Эта фрау Шумахер – думаю, она такая же

старая, как некоторые замки, которые мы видели вдалеке. И, хм, она уже ПОЧТИ влюблена в

Члена До Колен. Это отвратительно! Только потому, что он знает немецкий! Мы вышли из

машины, чтобы встретить ее на обочине у съезда с магистрали, и первое, что она спросила, было:

«Хто ис фас Кэл?» - а когда он протянул руку, она чуть не растеклась лужицей по асфальту.

А ведь ей, должно быть, лет сто, ни больше ни меньше! Кто бы мог подумать, что магия Члена До

Колен действует и на долгожителей?!

Через секунду эти двое уже были настолько поглощены своей болтовней на немецком, что

забыли обо всех остальных.

К счастью, она приехала вместе с правнуком Петером. Ему четырнадцать лет, и он говорит по-

английски… как бы то ни было, довольно прилично. Не спрашивайте меня, почему Петер живет со

своей прабабкой в Италии и не посещает школу ни здесь, ни в родной Германии. Возможно, она

обучает его на дому? У него такой вид, как будто он, мягко говоря, не прижился бы в

американской средней школе. Я имею в виду, он несколько полноват, очень тихо говорит и носит

под джинсовой курткой футболку с изображением «Людей Х».

Так или иначе, я решила, что будет невежливо расспрашивать его. Я имею в виду, о том, почему

он не в школе.

В общем, Петер спросил тех из нас, кто не принимал участия в разговоре на немецком, как прошла

поездка и не голодны ли мы, сказав, что они с «папушкой» забили холодильник на вилле под

завязку, так что с нами все должно быть в порядке до завтра, когда снова откроются «магасины», ведь сейчас они уже все закрыты, потому что воскресенье.

Марк поинтересовался, есть ли ликер – по нему было видно, что вынужденное сидение в машине,

которую вела Холли, истощило его нервную систему – Петер, смутившись, ответил: «Ну, я тумаю,

сейчас в томе мнохо путылок».

Судя по лицу Марка, ответ его удовлетворил.

Затем фрау Шумахер предложила всем нам, чтобы мы садились в машину и следовали за ней. Так

мы и сделали. Пока мы ехали в машине, я не могла не заметить большое скопление туч, плывущих

над близлежащим холмом, на вершине которого виднелся еще один замок, и я подумала, что,

скорее всего, не буду настаивать на вечернем купании, как вдруг Холли неожиданно закричала:

«Смотрите! Адриатика!»

И мы увидели море, прекрасный кусочек сапфирово-голубой глади был совсем близко! На пляже

никого не было, ведь на дворе середина сентября, и, разумеется, сезон уже закрыт… даже

несмотря на то, что температура воды все еще около восьмидесяти градусов (или двадцати, если

считать по шкале Цельсия, как это делают итальянцы).

Но кто-то все же расставил на берегу шезлонги в бело-желтую полоску, просто на всякий случай.

Потом мы проехали через восхитительный прибрежный городок Порто Реканати, в котором была

масса миленьких магазинчиков – кафе-мороженое и итальянский «Бенеттон» – и еще парочка под

названием «Чумовой бар» и «Салон сексуальных тату», по отношению к которым вряд ли можно

употребить слово «миленький» – после чего мы свернули налево, на какую-то дорогу, хотя я не

уверена даже, что ЭТО была дорога. Я имею в виду, она настолько ГРЯЗНАЯ, что когда мы поехали

по ней, вся пыль поднялась в воздух, и нам пришлось закрыть окна.

В общем, по краям дороги росли деревья, а между ними мелькали строения «Centro Ippico» -

центра верховой езды, расположенного чуть дальше, вниз по дороге от виллы «Беккачиа»… хотя и

не ДОСТАТОЧНО далеко, на мой взгляд. Даже сейчас, когда я пишу эти строки, до меня доносится

лошадиное ржание.

А если подует ветерок, то и слабый запах конюшни.

Но это неважно. Вслед за фрау Шумахер мы подъехали к электронным деревянным воротам и

подождали, пока она нажимала кнопку, и створки медленно разъезжались…

А потом мы увидели ее. Виллу «Беккачиа», дом Холлиного дяди, здание, простоявшее здесь

действительно много времени… несколько сотен лет, ведь построено оно было в начале 17 века!

Конечно, с тех пор дом перестраивался.

Но снаружи это не заметно. Когда мы проехали по длинной подъездной дорожке мимо фруктовых

деревьев, над которыми жужжали пчелы и порхали бабочки, мимо глубокого зеленого пруда,

поверхность которого покрывали кувшинки, мимо покатых, покрытых травой холмов, перед нами

предстал каменный дом, весь увитый плетями винограда.

Именно таким я его себе и представляла!

Ладно, согласна, там не было никаких башенок. Но вилла действительно очень ПОХОЖА на замок!

В смысле, она действительно старая, внутри все эти сводчатые потолки с темными балками. И еще

на стенах гобелены, а на старомодной кухне – кирпичная печь.

ИСПОЛЬЗОВАТЬ ее нельзя… готовят они на современной кухонной плите. Но кирпичная печь все

еще ТАМ.

Окна со створками утоплены в этих толстых стенах так глубоко, что на подоконнике можно сидеть, а створки раскрыты как ставни. Оконных сеток нет, иначе окна бы не открывались.

Завершает картину бассейн снаружи, рядом с которым расположено выложенное камнем патио –

терасса, как называет ее Петер – со старинным встроенным грилем/камином. По-видимому,

именно здесь зио[5] Маттео проводит большую часть своего времени, когда бывает дома:

железный кованый стол был весь заляпан воском, накапавшим со множества свечей, пока он

наслаждался, как вскользь упомянула фрау Шумахер, своими грандиозными трапезами (судя по

фото, развешанным в доме тут и там, зио Маттео, определенно, любит хорошо поесть). Рядом

лежит поленница дров, заготовленная на будущее, а со стропил свисает несколько навевающих

грусть клейких полосок для мух.

Бассейн великолепен, минимум 15 на 6 метров, вокруг стоят шезлонги в бело-голубую полоску, а с

двух сторон посажены пальмы, листья которых сейчас тихонько качает бриз (ветер поднялся из-за

дождевых облаков). Как только погода наладится, буду сидеть у этого бассейна как приклееная.

Ох, совсем забыла, ведь еще надо позаботиться обо всех этих свадебных делах.

Холли осторожно преподнесла новости фрау Шумахер, когда мы шли за старой леди вокруг дома

и слушали ее нескончаемую болтовню на ломаном английском о том, что чистых полотенец