Что касается исследований по истории распространения католичества с эпохи Мэйдзи, то, судя по статье Аримити Эбисава «История японского христианства» в той же энциклопедии, они очень отстают во всех областях, за исключением так называемой темы «возрождения христианства» (поскольку впервые японцы познакомились с католичеством еще в XVI веке). Выходит множество изданий, в которых исследуется история католицизма во внешних отношениях, летописи отдельных церквей, конгрегаций, колледжей, но общий очерк истории пока отсутствует.

Относительно же состояния японского православного проповедничества исследования отстают еще больше, чем в случае с католицизмом, хотя по численности верующих Православная Церковь эпохи Мэйдзи следовала непосредственно за Католической. До сих пор остаются невыясненными общая картина миссионерства, его связи с Россией, сущность самой веры и ее особенности. Среди исследователей истории японского христианства практически не было людей, интересовавшихся историей православия. С другой стороны, в самой среде православных верующих не было людей, готовых заняться реконструкцией истории собственной церкви.

Разумеется, это не означает, что сбор материалов или попытки воссоздания истории церкви отсутствовали вовсе. В числе основных источников по истории православного проповедничества эпохи Мэйдзи можно назвать «Церковные ведомости» (Кёкай Хоти; выходили дважды в месяц с 1877 по 1880) и «Православный вестник» (Сэйкё Симпо; выходили с той же периодичностью с 1880 по 1912). Однако обобщающий очерк на основе этих материалов создан не был. Примером собрания документов по миссионерству может служить изданное в 1901 году Кидзабуро Исикава «Описание православного проповедничества», но с тех пор заметных явлений в этой области не наблюдалось. В 1957 году вышли «Деяния архиепископа Николая» Дзюнко Сибаяма. По сути это ценный исторический очерк, фиксирующий важнейшие события в жизни Японской Православной Церкви от прибытия о. Николая в Японию до его кончины. Однако это история церкви, писавшаяся в расчете на верующих, и остается открытым вопрос о том, насколько исчерпывающе в ней отражена объективная реальность.

Таким образом, история Православной Церкви эпохи Мэйдзи оказалась за рамками интересов исследователей. Проповеднические труды о. Николая, японских священников и более сотни катехизаторов, плоды их деятельности и оказанное ими влияние остались без обсуждения до настоящего времени.

Но в последние годы в истории мэйдзийского православия показался просвет. Особенно много статей и монографий по истории Православной Церкви появилось с конца 1970–х годов: были переведены на японский язык статьи самого о. Николая, одна за другой издавались «столетние истории» местных церквей, подошедших к этому рубежу.

Все эти статьи и монографии, комментарии и примечания к переводам, истории отдельных церквей выдержаны в духе научно–объективного исторического исследования и написаны с целью пролить свет на доселе неясные факты в истории японского православия. Благодаря этим работам быстро проясняется облик Православной Церкви в период Мэйдзи, когда ее окормлял о. Николай.

Итак, предлагаемые читателю Дневники св. Николая Японского дают чрезвычайно обширный и ценный материал для исследований по истории мэйдзийского православия, столь активизировавшихся в последние годы. Эти Дневники открывают массу прежде неизвестных фактов.

Разыскания по Православной Церкви периода Мэйдзи с помощью этих Дневников, несомненно, обретут новую степень объективности и смогут приблизиться к истинному положению вещей. Особенно они проясняют события, связанные не с провинциальными приходами и ситуацией вокруг них, а положение в центральном руководстве, определявшем курс всей православной системы. Доступ к Дневникам еще более стимулирует исследования по японскому православию. Дневники св. Николая Японского — это записки основателя и организатора Японской Православной Церкви, то есть документальный памятник, в котором ориентацию православного миссионерства и его подлинную картину рисует в точных фактах сам дирижер всего процесса проповеднической деятельности.

В основе истории Японской Православной Церкви есть обстоятельства, известные лишь ее основателю о. Николаю, а единственный заслуживающий доверия источник таких фактов — его Дневники.

Выше мы изложили значение Дневников св. Николая в основном с точки зрения исследования истории Японской Православной Церкви. Но, конечно же, они представляют собой ценный материал не только для японцев, но и для Православной Церкви в России. Например, дневниковые записи, сделанные о. Николаем во время своего второго возвращения на родину в 1879–80–х годах, в живой форме рассказывают об иерархах, стоявших в то время у руля Российской Православной Церкви, а также о близких друзьях о. Николая, искренне поддерживавших его миссионерскую деятельность в Японии. Вероятно, найдется немного русских православных миссионеров, оставивших такие подробные записи о своей работе.

Дневники являются ценным документом, повествующим о православной проповеди на Дальнем Востоке во второй половине XIX века, и с этой точки зрения представляют интерес как для священнослужителей, так и для простых верующих современной Русской Православной Церкви. Кроме того, о. Николай был величайшим миссионером, какого редко можно встретить. В 1970 году за свою пламенную веру, выдающиеся личные качества и апостольское служение он был причислен Русской Православной Церковью к лику святых. Таким образом, Дневники документ, написанный рукой святого. Кроме того, современный русский человек, читая Дневники, вероятно, проявит интерес к таким темам, как Япония глазами русского, встреча Японии и России.

Имя св. Николая Японского известно и среди многочисленных православных верующих, которые раньше были частью Русской Православной Церкви, а ныне живут в удалении от нее за пределами России — в странах Европы и Северной Америки. Познакомившись с Дневниками, они смогут в деталях узнать о миссионерской деятельности о. Николая и её духе и ясно увидеть, что православие может жить и в сердцах людей, находящихся вдалеке от России. Дневники св. Николая могут сказать очень многое людям не только Японии, но и других стран.

Мы знали, что Николай писал дневник. Епископ Сергий (Тихомиров) говорит в своих воспоминаниях «Памяти Высокопреосвященного Николая» (1912), что Николай писал о своей болезни в дневнике. Но мы не предполагали, что его дневники сохранились. Люди, связанные с Японской Православной Церковью, и исследователи истории русско–японских отношений считали, что хранившиеся в токийском соборе бумаги Николая сгорели при пожаре во время великого Кантосского землетрясения 1923 года. Советские японоведы знали, что Николай был крупнейшим связующим звеном русско–японских отношений в конце эпохи Токутава и в эпоху Мэйдзи, но они и предположить не могли, что его дневники находятся в Ленинградском государственном хранилище архивной литературы.

После смерти Николая в 1912 году епископ Сергий (Тихомиров) по указанию Синода отослал в Россию дневники, письма и другие многочисленные бумаги покойного, и они сохранились в архиве Синода.

Малая часть духовенства Русской Православной Церкви и студенты духовных академий советского периода знали, что дневники Николая хранятся в ленинградском ЦГИА (ныне РГИА). Однако в СССР под властью компартии общение ученых разных областей было очень редким, и факт существования дневников не был известен широким кругам научной общественности за пределами православной церкви.

В Японии первым о существовании дневников узнал профессор университета Ооцума (тогда профессор университета Хоккайдо) Кэнноскэ Накамура. Архивный код дневников — фонд 834, опись 4. Установив этот факт осенью 1979 года, он получил при посредничестве АН СССР микрофильмы с текстом дневников. С этого времени дневники Николая стали объектом научного исследования.