На этом месте интересно будет отметить хитрую тактику командования большевистских партизан на Украине против бандеровского взрыва. На Волыни оно с успехом добивается войти в оперативный контакт с УПА, говорят: «Одного общего врага имеем — немцев». В то же время отряды УПА, которые бандеровцы в несколько приемов перебросили на Житомирщину и в другие места Правобережья, были тамошними красными партизанами разгромлены наголову. Так УПА играла свою роль партизанского пушечного мяса для большевиков. В то же время большевистский фронт неудержимо идет вперед. Здесь решительно и безусловно заслуга УПА, когда Красная Армия смогла все дальше и дальше продвигаться на запад по Волыни.

Вооруженный взрыв перестал быть актуальным. Может быть, он выполнил только свое назначение, продиктованное большевистскими агентами в рядах бандеровского провода.

Неожиданно УПА распускают, рядовых отпускают по домам, их руководители очутились во Львове, а окровавленную Волынь берет в свои руки палаческая Красная Армия.

Нет больше разговора о том, что УПА откроет фронт против Красной Армии, УПА спасет Волынь от большевиков, УПА сбережет в лесах украинские революционные кадры и т. д. УПА просто позорно разбежалась. Кровавая забава в «вооруженный взрыв» закончилась.

4. Без руководства можно воевать и бороться, но никогда нельзя побеждать. Страшные потери в людях и в народном имуществе принесла УПА украинским массам на Волыни. Полная деконспирация и депрессия среди волынского крестьянства, потеря городов и ничего положительного — вот трагический баланс агентурного бандеровского вооруженного эксперимента на Волыни.

Ныне бандеровцы изо всех сил стремятся повторить его в Галиции, дескать, «мы одинаково боремся против оккупантов». Мы подставим лоб большевикам. Что такая борьба равнозначна выкорчевыванию народа — этого бандеровские слепцы не видят, «наша политика — это революция», твердят они, не понимая сути украинской революции. Ибо каждая украинская революция была и будет всегда новой, национальной революцией против последней оккупации Украины, в соответствующий и решающий момент, а не когда-нибудь.

Трагедия Волыни — это горькое предостережение. А перед трибуналом нации и истории вызываем виновников на суд.

^{Обвиняем.}

^{Организация украинских националистов}

^{ГАРФ, Ф. Р — 9478, On. 1, Д. 292, Л. 251–264.}

^{Опубл.: НКВД-МВД СССР в борьбе с бандитизмом и вооруженным националистическим подпольем на Западной Украине, в Западной Белоруссии и Прибалтике (1939–1956) / Сборник документов. Составители: Владимирцев Н.И., Кокурин А.И. М., 2008. С. 328–332.}

^{19 сентября 1946 г.}

МЮЛЛЕР Зигфрид, 1916 г.р., уроженец г. Штутгарт, немец, германский подданный, с высшим образованием, член фашистской партии с 1935 г., бывший лейтенант германской армии, до ареста офицер «Абверкоманды-202».

Вопрос: На предыдущих допросах вы показали, что повстанческие отряды украинских националистов [вели] подрывную работу в тылу Красной Армии, контактировали с «Абверкомандой-202». Уточните, что вам известно о практической связи боевых отрядов с разведкой?

Ответ: На прошлых допросах я изложил лишь факты совместной подрывной работы в тылу Красной Армии германской военной разведки и штаба УПА (украинская повстанческая армия), относящиеся к 1944–1945 гг.

Вместе с тем, мне было известно о сотрудничестве украинских националистов с германскими разведорганами еще до начала Второй мировой войны.

Вопрос: Откуда вы располагали такими данными?

Ответ: В 1940 г., во время моей работы в 4-м отделе (гестапо) референтом (по делам иностранцев, находящихся на немецкой территории) Главного управления имперской безопасности Германии, один из лидеров украинских националистов МЕЛЬНИК посещал начальника 4-Д ШРОЙДЕРА в его служебном помещении гестапо, где и получал необходимые указания по работе.

МЕЛЬНИКА я сам часто видел в стенах гестапо, а со слов ШРОЙДЕРА мне было известно, что он предложил МЕЛЬНИКУ создать в Берлине «Управление по украинским делам», деятельность которого направлялась бы германской разведкой.

От того же ШРОЙДЕРА я знал, что гестапо стремилось путем создания «Управления по украинским делам» в Берлине консолидировать украинское националистическое движение и через МЕЛЬНИКА поставить его под свой постоянный контроль.

Вопрос: МЕЛЬНИК дал согласие возглавить «Управление по украинским делам»?

Ответ: Да, и такое управление было создано, с участием только сторонников МЕЛЬНИКА. Однако в конце 1940 г., т. е. после состоявшихся переговоров МЕЛЬНИКА со ШРОЙДЕРОМ, я перешел на работу в «Абвер», в связи с чем мне не были известны состав и практическая работа «Управления по украинским делам».

Вопрос: Каковы были отношения между МЕЛЬНИКОМ и БАНДЕРОЙ в «Управлении по украинским делам»?

Ответ: Припоминаю, что при беседе МЕЛЬНИКА со ШРОЙДЕРОМ последний предложил МЕЛЬНИКУ договориться с БАНДЕРОЙ о его участии в работе «Управления по украинским делам».

ШРОЙДЕР говорил, что кадры украинских националистов понадобятся Германии для использования их на востоке под общим руководством Главного управления имперской безопасности Германии по работе среди украинского населения.

В ноябре 1940 г. я перешел работать в «Абвер», где узнал, что МЕЛЬНИК, кроме связей с гестапо, работает в германской военной разведке. Он был резидентом «Абвер-штелле-Берлин».

Вопрос: Откуда вам об этом стало известно?

Ответ: Я работал в 1-м разведывательном отделе «Абверштелле — Берлин» в должности референта по разведке против СССР. Вместе со мной в одном служебном кабинете работал капитан ПУЛЮИ, у которого МЕЛЬНИК был на связи и предоставлял ему разведывательные данные о Советском Союзе. Все шпионские сведения об СССР МЕЛЬНИК получал от своих сторонников — украинских националистов на территории Западной Украины и от резидентуры в г. Новый Золь (Чехословакия).

В делах ПУЛЮИ я видел личное обязательство МЕЛЬНИКА о сотрудничестве с «Абверштелле — Берлин» с приложением его фотографии.

ПУЛЮИ работал с МЕЛЬНИКОМ под псевдонимом «Доктор Пухерт», псевдонима МЕЛЬНИКА по «Абверштелле» я не знаю.

Из «Абверштелле — Берлин» я был направлен на Восточный фронт в германские военные разведывательные органы, в состав «Абверкоманды-304».

Вопрос: Здесь вы сталкивались с деятельностью украинских националистов?

Ответ: В «Абверкоманде-304» — нет.

Вопрос: А позже?

Ответ: В 1944 г., когда меня перевели из «Абверкоманды-304» в «Абверкоманду-202», я снова узнал о подрывной работе против СССР украинских националистов, но уже не мельниковских, а бандеровских сторонников.

В «Абверкоманде-202» мне, лично, приходилось контактировать работу немецких разведывательных органов с украинскими националистами.

Вопрос: От кого вы имели задание связаться с украинскими националистами?

Ответ: В октябре 1944 г. я был откомандирован из «Абвер-команды-304» в распоряжение пехотного училища в г. Либаву. Не желая ехать на эту работу, я использовал свой короткий отпуск для поездки в Берлин, где встречался со знакомыми офицерами генерального штаба германской армии.

По моему ходатайству капитан ДАМЕРАУ отменил направление меня в Либаву и послал в «Абверкоманду-202», дислоцировавшуюся в то время в г. Кракове.

В отделе 1-Ц Генерального штаба германской армии я получил полную информацию о военном положении на участке центральной группы войск германской армии и о начавшихся переговорах нашей разведки с украинскими националистами о совместной борьбе против Красной Армии.

Вопрос: Какие установки вы получили в отделе 1-Ц?

Ответ: Заместитель начальника отдела 1-Ц Генерального штаба по делам разведки капитан ДАМЕРАУ и капитан ШТОЛЬЦ сообщили мне, что в октябре 1944 г. начальник «Абверкоманды-202» капитан КИРН установил связь с южным штабом УПА и ведет с украинскими националистами переговоры о привлечении повстанческих отрядов УПА к проведению диверсионной работы в тылу Красной Армии под руководством «Абверкоманды-202».