Арсенич-Березовский Николай (клички — «Михайло», «Григор», «Максим» и «Демьян»). С конца 1941 г. — референт Службы безопасности Центрального провода ОУН(б). Занимал эту должность до момента ликвидации 23 января 1947 г.
Это ли не еще одно подтверждение высказанного нами ранее тезиса.
Здесь напомним, ОУН(б) с лета 1945 г. состояла из Прикарпатского, Подольского и Волынского краев. В состав Прикарпатского края входили Дрогобычская (не полностью), Станиславская области, Закарпатская Украина и Буковина. В состав Подольского края были включены Львовская и Тернопольская области. В состав Волынского края входили Волынская и Ровенская области.[280] Как видим, «южноукраинский край» в структуре ОУН(б) отсутствует.
Что собой представляли ячейки ОУН(б) на востоке Украины в послевоенный период?
В мае 1948 г. органами МТБ УССР было арестовано 12 студентов киевских вузов, которые обвинялись в создании Киевского городского провода ОУН. «Из них активной деятельностью — распространением листовок и изучением подпольной литературы — занимались лишь несколько человек. Во время ареста у участников организации были изъяты письма подпольщиков ОУН, около 400 образцов листовок и большое количество старой исторической литературы, которую считали антисоветской».[281]
Судя по материалам уголовного дела, и ОУН, и МГБ преувеличивали масштабы деятельности данной группы: одни — из пропагандистских соображений, вторые, видимо, в расчете на ордена. Под громким названием «Киевский городской провод ОУН» скрывались несколько заигравшихся в националистов студентов. Руководитель группы (он же — ни много ни мало руководитель Киевского городского провода ОУН) назначен на свою должность за два месяца до ареста. И был он студентом 1-го курса физического факультета Киевского государственного университета. Еще раз повторим, не все из 12 человек вообще что-либо предпринимали. Согласитесь, для провода слабовато!
В мае 1950 г. в Киевской области в с. Короливка была ликвидирована молодежная группа под громким названием «Украинская демократическая партия» (УДП). В ней состояло 10 человек. «При аресте у них изъяли 3 винтовки, револьвер, патроны и украинскую литературу. Участники УДП изготавливали и распространяли среди населения антисоветские листовки, накапливали оружие и предпринимали меры для установления связи с подпольщиками ОУН в западных областях Украины…»[282] В свободное от подпольной работы время они «совместно с местными криминальными элементами совершили несколько вооруженных нападений», конечно же, «с целью добыть деньги на нужды организации».[283]
Подпольщики — уголовные преступники. Партия из 10 членов… Все это сегодня преподносится как организованное вооруженное подполье. О них бы лучше умолчать. Да, видимо, иных примеров нет.
На руку националистической пропаганде играет и современное кино. В том числе, как ни странно, и отечественное. Так, в многосерийном фильме режиссера Сергея Урсуляка «Ликвидация» зрителю показаны толпы украинских националистов, бродящих по безлесным просторам Одесской области. Факт доселе исторической науке неведомый, но такой нужный в свете решения названной задачи.
Действительность была иной. «На протяжении 1949 г. и первых четырех месяцев 1950 г. МТБ в восточных областях выявило и полностью ликвидировало 12 оуновских организаций (в основном молодежных) и 26 вооруженных боевок, изъяло около 30 тыс. листовок, 75 единиц оружия, убило и арестовало 575 участников ОУН и их сторонников. Подполье за это время совершило 92 акции, в основном по распространению листовок. В 1953 г. органы МВД УССР в Восточной Украине раскрыли 12 оуновских групп общей численностью 69 человек. В большинстве этих групп активное участие принимала молодежь.
По состоянию на конец 1953 г. в 17 северных, центральных и западных областях Украины на учете МВД УССР состояли 5014 человек, которые подозревались в причастности к работе в ОУН (из них 270 были взяты на учет в 1953 г.), арестованы за участие в ОУН 79 человек».[284]
Количество и состав групп ОУН, выявленных МГБ УССР в восточных областях Украины в 1953 г., выглядели так: Сталинская область: количество групп — 3, количество участников — 11; Запорожская: групп — 2, участников — 22; Ворошиловградская: групп — 3, участников — 14; Николаевская: групп — 2, участников — 15; Херсонская: групп — 1, участников — 2; Одесская: групп — 1, участников — 5.[285]
Всего в 6 областях — 12 групп, 69 участников. И это при том, что «в восточных областях Украины проживало 400 тыс. украинцев, которые прибыли в разное время из Польши, западных областей УССР и хорошо знали про борьбу ОУН и УПА».[286] Согласитесь, сложно назвать оуновское подполье на востоке Украины массовым, имеющим народную поддержку.
Обратим внимание и на количество изъятого оружия. На 26 вооруженных групп — 75 стволов.[287] Скажем прямо — маловато. Исходя из этих цифр, можно утверждать: после окончания Великой Отечественной войны боевая деятельность ОУН на востоке Украины была практически свернута.
Показ «зверств» НКВД, партизан и Красной армии в западных областях Украины
Из упоминавшейся монографии «Украинское национальное движение в 40–50-х гг. XX столетия» мы узнаем «историческую правду» о том, что «12 декабря (1945 г. — А. К.) в с. Шитивци на Тернопольщине каратели подожгли дом, а 60-летнему хозяину Й. Мандзюру и крестьянке В. Товарянской связали руки колючей проволокой и выкололи глаза, а потом кинули в огонь… (перевод мой. — А. К.) Взятых в плен повстанцев дико пытали. Воина УПА «Грома» (настоящая фамилия неизвестна) зажарили насмерть. Часто тела убитых партизан каратели специально минировали».[288] И это еще не все. В 1946 г. заместитель начальника отдела НКВД по Дрогобычской области вывел юную повстанку на центральную городскую площадь и прилюдно топором отрубил ей голову.[289] Подобных историй опубликовано великое множество. Их цель — довести до населения Украины «информацию» о преступлениях и преступниках. Прописать «коварные цели» — порабощение украинского и других народов; виновных — коммунистов, партизан, НКВД и Россию. Обозначить способы совершения преступлений — террор, геноцид.
Значительная доля упреков звучит в адрес советских партизан. Западноукраинские исследователи обвиняют их во всех смертных грехах. Причина — их очень сильно коробит тот факт, что «партизаны и дальше остаются наименее запятнанными героями этой войны».[290]
Дабы измазать грязью образ героев-партизан, они проводят ревизию их действий на оккупированных территориях, передергивая ранее известные факты. Главное обвинение — уничтожение партизанами пособников фашистов: старост, бургомистров, полицаев… «Никого не волновало, что нацисты в большинстве случаев просто обязывали населенный пункт выставить старосту, бургомистра, определенное количество полицаев (обычно 1 полицай на 100 жителей). Члены семей полицаев были заложниками нацистов — их репрессировали, если полицай перебегал к партизанам. Так, за сбор и сдачу немцам урожая отвечал, часто жизнью, сначала староста, а потом и все село»,[291] — пишет Александр Гогун.
Староста, бургомистр, шуцман — вооруженные враги. Больше того, они предатели своего народа, иуды. Талоны на усиленное питание им никто не обещал. А если враг не сдается, его уничтожают. Это логика любой войны.
