– Кто он тебе? – набычившись спрашивает Анатоль.

– Кто?

– Неудачник! – вопит Анатоль. Явно собирается пнуть тело в иллюстрацию своих слов, но вовремя останавливается. – Сват, брат? Кто он? Ты что, без бабок сидишь, что нашу работу взялся делать?

– Видно, как вы ее делаете!

– Анатоль верно спросил, – замечает Дик. – Кто он тебе?

– Никто.

– Парень, если ты знаешь его адрес, то лучше вытаскивать Неудачника ручками.

– Я не знаю его адреса, – говорю я. – Можешь поверить? Это просто клиент. Мне поручили его спасти.

– Кто?

– Тоже не знаю. У заказчика не было лица.

Я слежу за их реакцией, но ее нет. Мою фразу о Человеке Без Лица они восприняли как красивость речи.

– Час от часу не лучше, – говорит Дик.

– Легче, – автоматически поправляет его Анатоль. – Час от часу не легче.

– Спасибо. – Дик косится на меня. – Парень, как тебя зовут?

– Леонид. Леня.

Дик кивает:

– Ты меня знаешь под именем Крейзи Тоссер.

Я хлопаю глазами. Крейзи Тоссер – один из старейших и уважаемых дайверов. Пожилой веселый толстяк… в таком облике он является на сходки.

Вот где Крейзи зарабатывает себе на пропитание…

– Ребята, я не собираюсь отбивать у вас хлеб, – говорю я. – У меня конкретный заказ – спасти Неудачника. Я не мог отказаться.

Оба дайвера разом смягчаются. Похоже, вчерашний шум и мое стремительное путешествие сквозь уровни «Лабиринта» нагнало на них какие-то конкретные опасения.

– Ты думер, верно? – спрашивает Анатоль. – Еще из старых…

– Да.

– Ну… ты нормально шел… – отворачиваясь, говорит Анатоль. – Я слышал рассказы. Даже если половина – гонево, все равно…

– Спасибо, – бросаю я. Доброе слово, оно и чайнику приятно.

– Неудачника невозможно спасти, – говорит Дик.

– Что? – теряюсь я.

– Невозможно.

– Дик у нас фаталист, – усмехается Анатоль. – Ладно. Садись, я объясню.

Мы усаживаемся вокруг тела Неудачника, и Анатоль начинает рассказ. Я слушаю, отстраняясь от деталей и запоминая основные факты.

Неудачник не говорит своего имени и адреса.

Неудачник – великолепный стрелок… и будь он чуть удачливее, то прошел бы «Лабиринт» за сутки, сорвав все призы.

Неудачник никогда не стреляет в игроков.

– Что? – переспрашиваю я.

– То. Он не стреляет в игроков. Монстров бьет влет, – бурчит Анатоль. – Смотреть завидно. А в людей ни разу не выстрелил. Когда я его тащил во второй раз, то на этом и прокололся. Был уверен, что он поможет…

– Он «плывет»… – говорю я. – Считает происходящее реальностью… нет! Нет, он же сам мне сказал, что вокруг виртуальность!

– Ага, – соглашается Анатоль. – Ориентировку он не потерял. Но с человеколюбием у него заскок.

– Верующий? – предполагаю я. – Пацифист?

Анатоль лишь пожимает плечами.

– Значит – его каждый раз убивали игроки?

– Его убивала судьба, – вступает в разговор Дик. – Его убивали игроки, монстры, обвалившийся потолок, рикошет, он тонул в расплавленном асфальте и падал с высоты. Пятнадцать смертей, все разные.

– Так не бывает, – замечаю я. – Разве что он сам этого добивается.

– Если он самоубийца, то очень-очень хитрый, – не соглашается Дик. – Все выглядит случайностью. Только их слишком много, случайностей.

– Дик считает, что это его карма, – говорит Анатоль. – Чем-то он заслужил такую участь. И что бы мы ни делали, вытащить его невозможно.

– Крейзи, это чушь, – говорю я. Дик лишь улыбается. – Ребята, неужели нет способов отключить игрока принудительно? Не зная его адреса?

Дайверы «Лабиринта» переглядываются.

– Не темните, – прошу я. – Дело серьезное.

– Способ был, – признает Дик. – Анатоль его попробовал.

Смотрю на Анатоля, ожидая разъяснений.

– Тринадцатикратная смерть, – неохотно говорит тот. – Если игрок гибнет тринадцать раз подряд с интервалом менее пяти минут, то программа его вышвыривает без объяснения причин. Это барьер для абсолютных бездарностей.

Я еще не понимаю.

– Сегодня утром я попробовал этот способ, – говорит Анатоль. – Не стал тащить Неудачника через уровень, а просто стал у начала и принялся его убивать. Тринадцать раз подряд. Потом еще два раза, решил, что в счете сбился. И – ничего!

– Стоп! – кричит Дик, вскакивая. – Леонид, еще шаг – и я убью тебя. Это игра! Понимаешь?

Отступаю от Анатоля. Дик прав, нельзя мерить происходящее в «Лабиринте» мерками реального мира или даже Диптауна. Это глубина в глубине.

– Как он себя вел? – спрашиваю я.

– Я ему все объяснил вначале! – Анатоль тоже на взводе. – Не думай, что мне это в кайф! Все объяснил, стрелял из винчестера в голову! Думал, может, хоть сопротивляться начнет! А он вначале пытался убегать, потом просто сидел и ждал!

Теперь понятно, почему Неудачник такого мнения о нем.

– Леонид, это игра, – повторяет Дик. – На семнадцатом уровне, чтобы пройти, тебе нужно было расстрелять мальчика, привязанного к двери туннеля. Ты сделал это?

Конечно, сделал… Его невозможно было отвязать.

– Это была лишь программа, Дик. Рисунок и звуковой файл. Она мешала пройти к живому человеку.

– А сколько людей ты расстрелял в первый день, зарабатывая репутацию? – кричит Анатоль. – И не говори о честном поединке! Ты думер старой школы, ты дайвер! Все герои «Лабиринта» не имеют и половины твоих возможностей в поединке! Ты можешь выскочить из глубины и не чувствовать боли! Стрелять как в тире! Пройти по проволоке, как канатоходец!

Он замолкает, хмурится.

– «Аль-Кабар» – твоя работа?

Киваю.

– Красиво… – Анатоль остывает так же быстро, как и заводится. – В общем, так, Леонид. Мы тебе мешать не будем. Пробуй. Но на нас не отвязывайся! Мы свою работу делаем.

– И сейчас наша очередь, – добавляет Дик. – Приходи через шесть часов. Если за этот срок мы не вытащим парня, то снова будет твоя очередь.

Я не спорю. Они хозяева, я гость.

Поднимаюсь, иду к компьютеру у стены.

– Эй, Леонид! – кричит вслед Анатоль. – Знаешь, почему ты не мог убить эскорт-гвардейцев сразу?

Качаю головой.

– Программы тоже умеют жульничать. Куда бы ты ни стрелял, правильным выстрелом будет последний.

Что ж, спасибо за информацию… Касаюсь клавиатуры, записываюсь.

– Через шесть часов, – говорит вслед Дик. – Не раньше!

На этот раз народу в колонном зале меньше. И все же человек десять стоит, потягивая пиво и явно дожидаясь меня.

Иду мимо.

– Стрелок!

Оборачиваюсь. Двое незнакомых ребят и длинноволосая девчонка идут ко мне.

– Я – Стрелок, – соглашаюсь я.

– Кто ты? – спрашивает сутулый очкарик. Многие берут такие невоинственные внешности, усыпляя бдительность соперников.

Разборок со стрельбой, похоже, не будет. Ну и хорошо. Вчера все кипели, но за сутки головы поостыли.

– Это неважно.

– Стрелок, чего ты добиваешься? – вступает в разговор девушка. – Ты просто играешь?

– Нет.

– Тогда что тебе нужно? Тебя весь день видели на тридцать третьем уровне. Ты что, застрял?

– Нет.

Делегация топчется на месте, потом парень в очках поднимает руки:

– Мир, Стрелок?

– Мир, – недоуменно отвечаю я.

– Ребята боятся идти сквозь тридцать третий, – поясняет он. – На тридцать втором полсотни человек скопилось. Стрелок, если ты не будешь вести отстрел игроков, то тебя тоже не тронут. А иначе – объявляется большая охота. И не только в Сумеречном Городе.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Только одно условие… на самом начале уровня сидит паренек с пистолетом. Его тоже не трогать.

Очкарик и девушка переглядываются.

– По рукам, Стрелок.

Мы жмем друг другу руки.

– Пошли в «BFG»? – предлагает девушка.

Договора положено скреплять пивом. А у меня шесть свободных часов. Я киваю. Остаток делегации подтягивается к нам, и мы тесной группой выползаем из колонного зала. Оглядываюсь – Алекса среди моих спутников нет, или он прячется в другом теле.