Литмир - Электронная Библиотека

– Лимузины? Откуда? Чьи лимузины?

– Они были присланы отелем "Касакасбах" (Я знал это место в Беверли-Хиллз – у них было именно такое представление об арабско-марокканской экзотике) с бульвара Уилшир, потому что там я снял верхний этаж и пентхауз.

– То есть практически два этажа... Два этажа. Два лимузина. Два реактивных самолета и шесть жен... Да, Шейх, вы умеете жить. Должен это признать.

– Что верно, то верно. Лучше много, чем ничего.

– Итак, всего по паре. Нет, не всего, если учесть, что жен шесть... Шейх, вы не будете возражать, если я спрошу, сколько всего жен в вашем гареме? Иными словами, каково их общее количество, если произвести сложение?

– Сорок семь, – сказал он, потом внезапно замолчал и нахмурился. – Плюс шесть пропавших. Значит, пятьдесят три.

Он уставился невидящим взором в потолок.

– Но там, дома, да... их сорок семь. Сейчас сорок семь, если считать только тех, что остались там. Если же с этими шестью, получается пятьдесят три. А было пятьдесят пять.

– Достаточно, чтобы запутаться любому, – посочувствовал я. – Так или иначе, пропало сразу шесть. Если будет продолжаться в том же духе, вы окажетесь на мели, Шейх. Впрочем, кто-то эту мель может принять просто за маленькую отмель...

– Вы хотите услышать, как произошло несчастье?

– Несчастье? О да. Я на минуту забыл об этом. Конечно, продолжайте. Последнее, что я помню из вашего рассказа, это то, что вы сняли в отеле два этажа.

– Истинная правда. Самый верхний, который называется "пентхауз", и тот, что под ним. Увы! Нижний этаж, предназначенный для моих жен, так и остался пустым. Ах! Даже прекрасная Разаженлах с устами, как увлажненные росой бутоны, раскрывающимися навстречу... с глазами, подобными пламени...

– Да, и невероятной величины коленями. Шейх, может быть, эти малышки запаниковали и улетели обратно к евнухам?

– В аэропорте я со своим телохранителем сел в один лимузин, а мои жены – в другой, который должен был следовать за нами. Прибыв в отель, я долго ждал и не мог дождаться своих прекрасных розовогубых...

– Да, да! – перебил я его поспешно.

– Я ждал напрасно. Они не прибыли.

– А как насчет второго лимузина? Он тоже исчез вместе с женами?

– Да, как выяснилось. Были сделаны запросы... Моим телохранителем Харимом Бабуллахом.

– Бабуллах. Готов поспорить, это здоровый парень. Как бык.

– Как слон. Да, он просто великан. Ноги, как каменные столбы, руки мощные, как слоновий хобот. Грудь его обширна, как арнкукубуки богини Шакимуккмак, чей торс описан на десяти страницах Священной книги "Нукник"...

– Ни слова больше! Я запомню Бабуллаха.

– Сегодня Бабуллах повержен в печаль. Он заточил себя в покоях и рыдает. Потому что он больше чем телохранитель. Его обязанность – следить за тем, чтобы мои жены не испытывали никакой беды или скуки.

– Держу пари, что он в этом преуспевает. Или... преуспевал?

– Видите ли, высочайший долг и главная обязанность Бабуллаха – это предотвращать то, чего сегодня он не предотвратил. Теперь его могучее тело сотрясается от страха, дрожит, как желе, он ожидает кары. И, поверьте, для этого у него достаточно оснований.

– С этим нельзя не согласиться. Кто-нибудь может дать ему жестокий подзатыльник, да? Что-нибудь в этом роде?

– С ним может случиться и кое-что похуже.

– Прекрасно. Я это запомню... Ну, так на чем мы остановились? На том, что Харим Бабуллах сделал запросы. Где же он их сделал?

– В отеле. В агентстве, сдающем напрокат лимузины. Это были большие черные "линкольн-континентали". У меня в гаражах есть несколько таких. Выяснилось, что в аэропорте из двух ожидавших нас лимузинов только один принадлежал этому агентству. Второй подменили, когда подлинный был выведен из строя – его шины кто-то проткнул. Прошло целых полчаса, пока удалось его починить. Этого времени вполне хватило, чтобы какой-то злоумышленник подогнал к аэропорту такой же точно "линкольн-континенталь", усадил в него всех моих жен и исчез вместе с ними!

– Всех?

– Ну, тех, которые прибыли со мной.

Я покачал головой.

– В самом деле подозрительно, Шейх. Как вы думаете, кто мог бы учинить вам такую обиду? Есть какие-нибудь соображения по этому поводу?

– Никаких. Ни одного соображения. Это вы должны сообразить, и немедленно!

– Да. Конечно. Но все-таки подобные действия подразумевают у злоумышленника какой-то план, разработанный заранее, знание деталей. Ведь надо было подобрать соответствующую машину, точную копию заказанного вами лимузина. И если эта шалость – дело рук какого-нибудь вашего недоброжелателя, он должен был загодя подыскать убежище, где можно скрыть похищенное. Целый гарем!.. Здесь предстоит небольшое расследование, Шейх. Он ведь не мог въехать в первый попавшийся отель! – Я сделал паузу. – Полагаю, у вас есть недоброжелатели?

– Ха-ха! – ответил он. – Есть ли у меня недоброжелатели? – Затем помрачнел. – Никто – ни враг, ни друг – не знал о моем намерении приехать сюда, в эту страну. Я уже предупреждал вас, что секретность в нашем деле – это главное.

– В каком деле?

– В нашем. И это очень много значит для меня.

– Я хочу все же уточнить, в чем именно следует соблюдать секретность?

– Об этом, мистер Скотт, разговор состоится позже. Если вообще состоится. Прежде всего найдите и верните гарем. Верните его мне! А потом, может быть, я расскажу вам все остальное. Но не раньше.

Мы еще побеседовали, но Шейх представил мне только самую необходимую и весьма скудную информацию. Ничего заслуживающего внимания! Сведения, полученные в агентстве по прокату машин и в отеле, где остановился Шейх, также мало что дали. В полицию не обращались, и не обратились бы ни под каким видом, из-за "особой секретности" дела, подчеркнул Файзули.

Я уже упомянул о том, что он звонил в отель "Касакасбах". Затем Шейх регулярно пользовался моим телефоном: набирал какой-то номер, молча слушал, молча вешал трубку. Так продолжалось не раз и не два. Наконец он снова позвонил в свой отель и после недолгого разговора повернулся ко мне.

– Ничего не изменилось. Ситуация все та же! Итак, мистер Скотт, слово за вами. Как вы собираетесь действовать дальше?

– Есть кое-какие мысли. Но, пожалуйста, не дергайтесь, если я не раскопаю чего-нибудь в ближайшие час или два или если меня будут занимать дела моих клиентов – все равно наш договор остается в силе. Я дам знать, если вдруг что-то прояснится.

– Это меня устраивает. Да, устраивает... Но вы сделаете попытку?

– Да-да. Не теряйте надежды... Только дайте мне сначала осмотреться и порыскать вокруг.

К этому времени мы оба уже были готовы отправиться из отеля в это неопределенное "вокруг".

Было полчетвертого, когда Шейх Файзули сообщил мне, что переговорил кое с кем в отеле "Касакасбах", а также с Харимом Бабуллахом. И в этом можно было не сомневаться, как и во всем остальном, что касалось Шейха. И я был уверен, что в результате его переговоров получу, как он выразился, "карт-бланш".

Пока мой необычный посетитель ждал меня, я отправился в спальню, нацепил сбрую со своим "курносым" многолетним спутником, столь приятно мне знакомым кольтом 38-го калибра, убедился, что он надежно покоится в своей кобуре, выдернул белый парусиновый пиджак из платяною шкафа и вернулся в гостиную.

Когда я втискивался в пиджак, Шейх Фрйзули заметил мою амуницию и выступающую рукоятку и сказал:

– Вижу, вы берете с собой оружие. Это необходимо, мистер Скотт?

– Я беру его нечасто. Без него порой не обойтись. А таскать его с собой постоянно – это уже чересчур.

Я подошел к двери. Файзули следовал за мной.

– Вы будете в своем отеле? – спросил я.

– Да, большей частью.

– О'кей. Буду поддерживать с вами связь, Шейх.

– О, еще одно, сэр. Мелочь, но все же...

Моя рука уже лежала на дверной ручке.

– Да?

Он тихо рассмеялся.

– Может быть, я впал в излишний лиризм, когда описывал вам неотразимые прелести моих жен?

4
{"b":"22338","o":1}