— Да у меня даже в мыслях такого не было. И что же это были за письма?
— Не знаю. Я просто объясняю, откуда мне было известно написание фамилии, когда мистера Уоллса пригласили к телефону.
— Ясно. Ладно, продолжайте.
— После того, как объявили имя мистера Эдварда Уоллса… это уже в отеле “Беверли-Хиллс”, помните?
— А то как же. Кстати, когда это было?
— Ну… месяца два назад. Да, точно, почти два месяца уже прошло.
— Хорошо. Итак, вы собрались завтракать.
— Да. А когда назвали имя Уоллса, то Эд и Марсель переглянулись между собой. Ну, сами понимаете.
— Вообще-то, я не совсем уверен, что понимаю. Хотите сказать, что… они сказали вам что-то?
— Нет, но то, как они переглянулись. Как будто бы и не смотрели друг на друга.
— Это как же?
Думаю, миссис Райли разочаровалась в моих способностях.
Секунду-другую она молча глядела на меня, а затем сказала:
— Ну это… о, боже ты мой. Женщина бы поняла. Но важно то, что сразу после этого Эд извинился и вышел из столовой.
— Возможно, ему было нужно в эту… как ее… хозяйскую ванную.
— Нет. Потому что как раз в это время туда пошла я, и видела по пути, как Эд снял трубку с одного из телефонов. Получается, он ответил на тот звонок для Эдварда Уоллса.
— Это, несомненно, одна из возможностей. Один из примерно трех с лишним тысяч возможных вариантов.
— Он был занят именно этим, можете не сомневаться. В конце концов, я же сама видела то письмо в “Норвью”.
— Да, тут вы попали в самую точку.
Это уж точно.
Еще немного поразмыслив над услышанным, я затем снова взглянул на миссис Райли.
— Хорошо. Все это звучит более, чем просто убедительно. Но, если их фамилия Уист, то зачем им понадобилось представляться кому-то под фамилией Уоллс?
Она пожала плечами.
Я сказал:
— Или, может быть, все наоборот. Зачем, если их настоящая фамилия Уоллс, знакомиться с вами, скрываясь за фамилией Уист?
Она снова неопределенно пожала плечами.
— Насколько я понимаю, их настоящая фамилия может оказаться вообще какой угодно. Баргеншваффер… или как вы там ещё говорили.
— Возможно и такое — я сам только что придумал её. Что ж, миссис Райли, я сам все проверю. Кто знает, это может оказаться очень важно. — Я немного помолчал. — Вы ведь и сами были не в восторге от этих самых Уистов, не так ли?
Моя собеседница нахмурилась, и мне показалось, что ответа я не дождусь. Но затем он все же сказала:
— Нет, что вы. Марсель очень милая. Мне она нравилась. А вот Эда я как-то с самого начала недолюбливала. Он очень обходительный и ужасно симпатичный. Но… было в нем нечто такое. Отталкивающее, что ли.
— Ясно. Кстати, а у вас, случайно, их фотографии не найдется?
На этот раз миссис Райли одарила меня множеством самых пронзительных взглядов.
— Почему вы спрашиваете об этом?
— Ну, вообще-то я примерно представляю, как выглядит он и его жена, но мне было бы проще найти их, имея фотографию. Как говорят китайцы, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
— А что, китайцы действительно так говорят?
— Ну… не китайцы, а ещё кто-то, какая разница? Я просто стараюсь облегчить себе задачу, насколько это возможно, так как чувствуется здесь нечто такое… Да ладно, не обращайте внимания. Я думал, что вы и эти Уисты, или Уоллсы, или Фергенбашеры, или как их там ещё зовут, могли как-нибудь зайти в ночной клуб, и сняться там вместе у одной из длинноногих девчонок-фотографов, так сказать, на память…
— Нет-нет. Ничего подобного не было. У меня нет их фотографий. Извините.
— Ничего. Может быть вы можете рассказать ещё что-нибудь о них — или ещё о ком-нибудь из знакомых Холстедов, если уж на то пошло? То, что мне, возможно, смогло бы пригодиться мне в работе?
Но больше рассказать ей было нечего.
На обратном пути, проезжая по бесплатной магистрали, ведущий из Пасадины в Лос-Анджелес, я запустил руку под приборный щиток автомобиля, извлек оттуда мобильный телефон, позвонил в справочную и спросил номер телефона Эдварда Уоллса. Такового в списке не оказалось, поэтому я перезвонил на свой собственный номер в “Гамильтон-Билдинг”.
В трубке раздался голос Хейзл, смышленой, энергичной девчушки, работавшей на коммутаторе, находившемся в конце коридора рядом с моим офисом.
— “Шелдон Скотт. Расследования”.
— Нет, это не правда, — сказал я. — Это Хейзл, что сидит в конце коридора.
— Странно, что ты ещё помнишь, как меня зовут, — ответила она. — Сто лет не видела тебя на работе. Я уж думала, что ты умер.
— Бедняжка. Как, должно быть, ты страдала…
— Наоборот, у меня гора с плеч свалилась. Тебе чего, Шелл?
— Тебя, тебя, тебя, тебя! Я разве не говорил тебе об этом? Хейзл! Я…
— Шелл, я должна признаться тебе. Я все ещё нецелованная девственница.
— Ладно, я пытаюсь разыскать одного парня по фамилии Уоллс. — Я продиктовал имя по буквам, добавив: — Эдвард Уоллс, а жену зовут Марсель. Может быть. Возможно, у них ещё есть с полдюжины имен.
— Они сейчас в Лос-Анжелесе?
— Хороший вопрос. Очень надеюсь, что их ещё удастся разыскать в Лос-Анджелесе или где-нибудь в окрестностях Голливуда. Последний установленный адрес — отель “Норвью”. Зарегистрировались, как мистер и миссис Уист. Съехали оттуда примерно четыре недели назад. В данное время местонахождение неизвестно.
— Ладно. Проверить больницы и морги?
— Можно только морги. Пока что не стоит тратить время на больницы.
— Фамилия довольно редкая. Это могло бы сработать. Шелл, а если тебя не окажется в машине, то куда мне позвонить?
— Пока ещё не знаю. Звони все-таки на мобильный. Если я куда-то и заеду, то сам тебе перезвоню. — Я выдержал выразительную паузу. — Хейзл, скажи, что ты пошутила.
Она положила трубку.
На выполнение моей просьбы у неё ушло полчаса.
За это время я успел заехать в Норьвю, но ничего нового узнать там не удалось. Никто из тех, с кем мне пришлось говорить, не знал адреса супругов Уист, а имя Уоллс им вообще ни о чем не говорило. Затем я проехал по бульвару Сансет в Беверли-Хиллс, направляясь в одноименный отель. Само собой разумеется, что никого из разыскиваемых мной лиц я там не застал, но зато мне удалось выяснить ещё кое-что.
Миссис и мистер Эдвард Уоллс в течение пяти месяцев проживали в апартаментах этого отеля, и покинули его два месяца назад. А точнее, два месяца без трех дней.
Примерно в то же время, когда состоялся завтрак Райли с четой “Уист”.
Дело принимало интересный оборот.
Особенно если принять во внимание то, что — если Уисты и Уоллсы на самом деле одни и те же люди — они оплачивали апартаменты в отеле “Беверли-Хиллс”, в то время, как сами проживали, по крайней мере какое-то время, в “Норвью”.
Когда служитель подал мою машину к подеъзду, я сел за руль и съехал вниз по идущей под уклон дорожке и остановился в самом её конце, ожидая подходящего момента, чтобы влиться в общий поток автомобильного движения на Сансет.
Еще раньше я заметил парня на правой обочине спуска. Он стоял и собирался закурить. Ну и что в этом особенного. Человек просто собрался закурить. По крайней мере, в тот момент. Но стоило мне только отвлечься, повернуть голову влево и начать разглядывать бесконечный поток машин, как он открыл дверь моего “кадиллака” и проворно скользнул на сидение рядом со мной.
Это был тщедушный, похожий на молодого старика, парень со следами перенесенной когда-то в детстве ветрянки на узком, вытянутом лице и тяжелым пистолетом в правой руке — пистолет, как пистолет, обычный, банальный автоматический “кольт” 45-го калибра. Возможно, и банальный, но не шуточный. Из такой пушки можно растрелять человека в клочья.
И я знал, что за Кестелом — именно так звали этого гада, Лестер Кестел, по какой-то неизвестной мне причине, получивший среди своих кличку “Бинго” — уже числится несколько таких подвигов.
Свободной рукой он захлопнул дверь машины, и у меня перехватило дыхание. Было необходимо даждаться подходящего момента, чтобы скрутить его — или, по крайней мере, попытаться это сделать.
