Недоброе предчувствие заставило Роуленда похолодеть. Леди Оливия снова улыбнулась, в ее улыбке сквозило нечто хищное, опасное. Роуленд тотчас узнал эту гримасу, он не раз видел ее на лице своей сестры. Леди жаждала крови.

Графине Моубрей удалось наконец подавить приступ удушья, она жадно схватила ртом воздух, отчаянно пытаясь собраться с мыслями.

– Простите, дорогая. Не понимаю… я не вполне… вы уверены, что здесь нет никакой ошибки?

– Не думаю, – проворковала леди Оливия пугающе любезным тоном. – Но вот и ваш сын. Уверена, он тотчас разъяснит это недоразумение.

Последнее слово леди Карлоу произнесла с нажимом, будто подчеркивая некий тайный его смысл, и тревога Роуленда сменилась паникой. Черт побери, что он натворил минувшей ночью? Проклятие, во что его втянул Тейн, будь он неладен? Леди Оливия никак не могла знать о пари, но даже если Тейн вздумал подставить Роуленду подножку, рассказав ей о споре, да вдобавок ухитрился сделать это нынче утром, зачем бы леди Карлоу бежать к его матери и выкладывать грязную сплетню?

Роуленд посмотрел на сестру в надежде, что та хотя бы намекнет, о чем идет речь, но Марго и бровью не повела, старательно притворяясь, будто занята вышиванием. Она склонилась над пяльцами, пряча глаза, однако на губах ее играла довольная усмешка. Марго откровенно наслаждалась маленькой драмой, разыгрывавшейся в гостиной матери, и это не предвещало ничего доброго.

Поднявшись с кресла, леди Оливия направилась к Роуленду. Синие глаза ее на бледном лице полыхали грозным огнем. Их ледяной взгляд пригвоздил Девира к полу. Розовые губы леди Карлоу изогнулись в улыбке, один уголок рта приподнялся чуть выше другого. Она выглядела слишком самодовольной, уверенной в себе, несокрушимой. Кто знает, к каким уловкам прибегла эта женщина, чтобы выведать правду, но она явно прознала о затеянной Роулендом игре и намеревалась нанести ответный удар.

– Мистер Девир, – ее рука скользнула в узкую прорезь кармана платья и извлекла маленький, аккуратно сложенный листок бумаги, – вы писали или не писали минувшим вечером это очаровательное послание с предложением вступить в брак?

Она протянула письмо, смерив Роуленда строгим, повелительным взглядом. Он выхватил из ее пальцев злополучный листок и перечитал неровные, прыгающие строки, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. Леди Оливия впилась в него глазами, на лице ее читались властность и непреклонность. Однажды Роуленду довелось увидеть кобру, ее доставили из Индии на празднество герцогини, чтобы позабавить гостей. Взгляд этой ядовитой твари таил в себе меньше угрозы, чем неподвижный взор леди Оливии, устремленный на него.

– Возможно, – надменно вскинув голову, проговорила леди Карлоу, – леди Моубрей пожелает взглянуть на письмо и рассудить, верно ли я расценила ваше предложение.

Роуленд судорожно сглотнул, стараясь собрать разбегающиеся мысли. Что за игру она затеяла? Неужели леди Оливия действительно хочет выйти за него замуж? Это какая-то бессмыслица. Он всего лишь младший сын, его положение весьма скромно, а доход ничтожен. Он не обладает ни властью, ни громким титулом, способным развеять удушливый запах скандала, окутавший леди Карлоу. Ей нужен лорд, чтобы очистить свое имя. На ее месте Роуленд нацелился бы по меньшей мере на герцога. И выбрал бы особу королевской крови.

– В этом нет нужды, – произнес он сдавленным голосом, складывая записку, нацарапанную спьяну, вероятно, на исходе ночи. Ему страстно хотелось смять в кулаке проклятый листок и швырнуть его в огонь. Друзья позволили ему совершить эту безумную глупость, возможно, даже подстрекали его. Мерзавцы. – Мои намерения выражены вполне ясно, а предложение искренне.

– Я так и подумала. – Выдернув письмо из окоченелых пальцев Роуленда, леди Оливия спрятала его в карман. Улыбка на ее лице сменилась злобной усмешкой торжества. – Быть может, вы проводите меня до дома, когда мы с вашей матушкой допьем чай?

– Да, Роуленд, – взволнованно заговорила графиня. – Тебе следует немедленно встретиться с лордом Арлингтоном. Где это видано, делать предложение молодой леди, не побеседовав прежде с ее отцом?

В голосе леди Моубрей слышался страх и негодование, словно оскорбление нанесли ей, а не отцу леди Оливии. Возможно, она надеялась, что лорд Арлингтон не даст своего согласия на брак дочери и спасет Роуленда от неминуемого скандала.

Леди Оливия прикрыла ладонью рот, насмешливо глядя Роуленду в глаза. Откровенный испуг графини явно доставил ей удовольствие. Леди Моубрей перевела взгляд на сына, лицо ее отражало смущение и тревогу.

– Я сама себе хозяйка, – возразила леди Оливия, снова усаживаясь в кресло и расправляя пышные шелковые юбки. Она казалась довольной, словно Панч, который только что одержал победу над Джуди[1], осыпав ее градом тумаков и затрещин. – Но полагаю, мой отец разделяет чувства вашей матушки. Уверена, он хотел бы соблюсти все эти мелкие формальности, принятые в цивилизованном обществе, которые отличают нас от дикарей.

Неспешно идя рядом с Девиром, Ливи чувствовала, как напряжена его рука под ее ладонью. Он напоминал молодого жеребца, которого тянут в конюшню, когда ему хочется побегать на воле. Ливи теснее прильнула к нему, притворившись, что споткнулась. Девир, не сбившись с шага, мгновенно пришел ей на помощь. Безупречный джентльмен и повеса в одном лице. А может быть, две стороны его натуры берут в нем верх попеременно? Днем он джентльмен, а ночью – шалопай и распутник?

Ливи не следовало развивать эту мысль, и все же…

– У вас есть ключ? – спросила она, махнув рукой в сторону обнесенного оградой сквера в самом центре площади.

– Да, – отозвался Девир, шаря в кармане сюртука.

– Дом моего отца за углом. – Ливи остановилась, заметив пустынную площадь. – Думаю, нам стоит немного прогуляться, прежде чем мы отправимся туда.

Девир сухо кивнул, камень на булавке для галстука, скрытой в накрахмаленных складках ткани, блеснул в лучах солнца. Ливи улыбнулась своим мыслям. Ее затея оказалась еще более забавной и увлекательной, чем она думала. Возможно, она так испорчена, что гадкие выходки доставляют ей какое-то особенное, злорадное удовольствие.

– Питер, – Ливи бросила мимолетный взгляд на отцовского лакея, – мистер Девир проводит меня до дома.

На лице Питера отразилось недоверие, но спорить он не стал. Коротко поклонившись, лакей торопливо зашагал в сторону Арлингтон-Хауса. Ливи облегченно вздохнула. Предстоял важный разговор, и ей не нужен был свидетель, пусть даже случайный.

Девир перевел Оливию через улицу так заботливо, словно вправду сопровождал дорогое ему существо, и открыл калитку, ведущую в маленький сад. В этот час сквер казался безлюдным, на посыпанных битыми ракушками дорожках не было ни нянек с их юными воспитанниками, ни лакеев с комнатными собачками.

Из-под широких полей шляпы Ливи внимательно рассмотрела профиль Девира, его длинный нос с загнутым книзу кончиком, как у древних римских статуй. Он напоминал римлянина и смуглым цветом лица. На гладких щеках его темнела тень бороды, хотя в воздухе витал запах мыла для бритья.

Девир оставил Оливию в гостиной графини всего на каких-то десять минут, не более, но за это время успел привести себя в порядок. Он вернулся к дамам чисто выбритым, в свежей одежде, а его волосы, прежде небрежно разбросанные по плечам, были аккуратно причесаны и перевязаны лентой. При виде внезапно преобразившегося Девира Ливи украдкой вздохнула – бесшабашный пират нравился ей куда больше. Однако, поймав себя на этой нелепой мысли, она недовольно нахмурилась.

В центре сквера, на пересечении дорожек, рассекавших великолепно ухоженный газон, стояла круглая каменная скамья. Девир подвел к ней свою спутницу, достал из кармана платок и, обмахнув скамью, жестом предложил даме сесть. Затем занял место рядом.

Полуопущенные длинные ресницы скрывали выражение его темных глаз, но сжатые в кулаки руки выдавали бурливший в нем гнев и мучительную неуверенность. Он понимал, что попал в ловушку, его душила ярость. Ливи закусила губу, пряча улыбку.