Пенсионеры крестятся и отворачиваются, будто существо с ирокезом хочет сожрать их. Но в глубине души мне настолько наплевать на это невнятное осуждение! Важна только мечта о том, чтобы подпольная война с обыденностью скорее возродила в людях Сектор Фантазии.

По привычке рассматривая людей, я наслаждаюсь чувством свободы, пока не приезжаю на работу, где напряженная обстановка мешает чувствовать себя счастливой. Любимый трек в плеере помогает собраться с мыслями перед добровольным заключением на следующие десять часов. Мне же так нужны деньги! Не могу допустить, чтобы папочка считал последние копейки на хлеб. Смешно было бы думать, что сегодня можно прожить на пенсию. Кроме того, всегда хочется порадовать папу приятным подарком, осуществлять свои сумасшедшие идеи, покупать свежие круассаны в булочной, не скупиться на новые вещи, да и вообще, деньги нужны для того, чтобы жить. Поэтому лучше работать так, чем гнить в офисе или делать что-то другое, что откровенно не по душе. Только за тяжелый труд в этом пропащем месте можно получать гораздо больше, чем за любую другую должность.

Уже начинает немного смеркаться, и это значит, что начинается мой рабочий день. Но я вышла раньше, чем нужно, поэтому у меня есть лишние полтора часа, чтобы слегка прогуляться. Надев красные бриджи в белую полоску, фиолетовые босоножки на танкетке и салатовую кофту с вырезом, отправляюсь в центр Москвы. Покупаю себе новое стеклянное кольцо в переходе. С наслажденьем выпиваю банку холодного «Pepsi» и, довольная, любуюсь на свое отражение в витринах магазинов. Чувствую себя героиней рекламного ролика.

Иду прогуляться на Чистые пруды, где уже много лет собираются московские фрики и прочие маргиналы. Здесь я проводила значительную часть свободного времени, пока оно не пропало почти совсем – из-за работы. Сколько здесь было распито спиртного, услышано сплетен и перецеловано самых классных парней! Как же мне дорого это неформальное прошлое, с многочисленными компаниями готов, панков, рокеров и прочих представителей андеграунда!.. Мы зависали здесь перед походами в клуб, разогревались шампанским перед ночью рок-н-ролльного отрыва, менялись дисками с самой актуальной музыкой, обсуждали последние новости в тусовке, выпендривались друг перед другом, хвастались обновками, плели интриги, просто болтали по душам… Как же мне не хватает всего этого безумия в моей нынешней жизни, такой деловой и взрослой…

Торопливо передвигаюсь по аллее парка, где в любое время дня на спинках лавочек восседают подвыпившие любители тяжелой музыки. Пока я ухожу в глубь парка, взгляд то и дело наталкивается на длинноволосых брутальных красавцев, одетых в кожаные плащи. «Готы бессмертны!» – шучу я, пожирая глазами статных представителей популярного молодежного течения, к которому я и сама имела отношение несколько лет назад. Представители готической субкультуры встречаются на Чистых прудах чаще всего, это излюбленное место их сборищ и по сей день. Правда, сейчас в Москве стало гораздо меньше готов. И если их и можно случайно где-то встретить, то только здесь. Можно сказать, что сегодня готика превратилась в экстравагантный пережиток прошлого. А жаль. Как же я скучаю по тем временам! Но жизнь не стоит на месте. Судьбу не поставишь на паузу, подобно любимому кино. Бессмысленно терзаться перманентной ностальгией.

– Хватит загоняться, Фрида! Живи сегодняшним днем! – говорит мой ангел-хранитель, беззаботно отбрасывая рукой розовые кудряшки со своих бирюзовых глаз.

Вижу много новых лиц и все чаще натыкаюсь на фриков. Повсюду целуются парочки. Завидую белой завистью. То и дело замечаю смазливых малолеток, которые внезапно вызывают во мне дикую потребность в сексе. Надеюсь встретить хоть одного старого знакомого, чтобы вспомнить прошлое, тоска по которому отдается ноющей болью в области сердца. Жадно впиваюсь глазами в каждый встречный силуэт. Немного выставляю вперед грудь. Слегка виляю бедрами. Нагло сосу «чупа-чупс». Ощущаю на заднице заинтересованные взгляды. Слушаю плеер на средней громкости, засунув наушник в одно ухо, чтобы услышать, если меня окликнет кто-то из своих.

Замедляю шаг около небольшой компании фаерщиков. Молодые ребята ритмично крутят зажженные пои, работая на публику под знакомый трек из раздолбанного магнитофона. Уличные укротители огня всегда вызывали у меня трепет. В глазах человека, приручившего стихию, читается настоящая свобода. Счастливые лица фаерщиков, ловко управляющихся с горящими приспособлениями, достойны восхищения. Освещенные языками пламени, они будто светятся изнутри и страстной одухотворенной сосредоточенностью даже напоминают лики святых. Юные служители опасного искусства одеты в потрепанную одежду, на их коже отчетливо заметны следы прежних ожогов, налет гари и копоти, но, глядя на них, понимаешь, что значит истинная красота. Человек сливается в одно целое с огнем, двигаясь в неземном танце – это ли не высшая степень гармонии?

В центре композиции из четырех парней работает хорошенькая девушка с горящими веерами. Ее миниатюрная фигурка изгибается в разные стороны, будто молодое деревце на ветру. Ее длинные волосы продолжают и подчеркивают каждое движение тела. Она кружится босиком, уверенно держа горящую арматуру. Девчонка улыбается то толпящейся публике, то парням-фаерщикам, то сама себе, абсолютно не боясь огня. «Хороша, чертовка!» – отмечаю я про себя и опускаю сто рублей в коробку на краю площадки, где работают ребята. Девушка благодарно кивает головой, а один из парней подмигивает мне. Когда мне было пятнадцать, я тусовалась на Арбате с компанией панков. Мы пели под гитару и этим зарабатывали себе на карманные расходы. Я знаю, как много значит даже копейка, которую люди опускают в коробку уличного артиста. И для кого-то такая коробка – единственный заработок.