Идти пришлось недолго. Тоннель разделился на два почти одинаковых извилистых хода. Соколов задумался. Благоразумие подсказывало вернуться. Кто знает, насколько тянется этот лабиринт? К тому же каменный свод над головой кажется очень ненадежным…
Но Соколов не успел сказать вслух свое решение. Зеленый глазок индикатора на его рукаве вдруг неярко вспыхнул, в наушниках послышалось прерывистое комариное пение. Крошечный приемник, настроенный на диапазон загадочных сигналов, сообщал, что их источник где-то совсем рядом.
- Вперед! - негромко сказал Андрей.
Он свернул в левый ход. Свернул наудачу, потому что индикатор не указывал направление сигналов. Володя, задыхаясь от волнения, поспешил следом. Теперь они шли почти рядом.
Неожиданно путь преградила неширокая трещина. Андрей легко перескочил ее. Не разбегаясь, прыгнул и Володя. Но едва он успел выпрямиться после прыжка, как плита под ногами зыбко закачалась. Володя не удержался, упал на колени.
- Берегись! - закричал Соколов, с силой потянул его к себе. И в этот момент Володя с ужасом увидел, как откуда-то сверху медленно, словно нехотя, рушатся огромные глыбы. Глухая, ничем не нарушаемая тишина делала происходящее особенно страшным. Всего лишь в нескольких шагах от них падали и перекатывались массивные камни, но Володя лишь слышал частое дыхание Соколова. Великое безмолвие Луны нельзя было потревожить никакой катастрофой…
Володя изо всех сил прижался спиной к стене. Он ожидал всего, но их даже не задело. Зато путь назад был отрезан. Судя по исполинской воронке, образовавшейся наверху, рухнуло несколько сотен тонн породы. Хода, по которому они пришли, больше не существовало.
- Влипли в историю, - сказал Володя, с трудом поднимаясь на ноги.
Андрей молчал. Он старался спокойно обдумать происшедшее. Пробраться назад, очевидно, невозможно. Ничтожное само по себе сотрясение почвы, вызванное их прыжками, нарушило тысячелетнее равновесие горных пород. Груду камней, упавшую сверху, можно было бы растащить. Но никакими силами не сдвинуть гигантский монолит, который сместился вдоль стены тоннеля и намертво заклинил ход. Даже квантовые генераторы не смогут пробить многометровую толщу гранита. А кислорода у них не так-то уж много. Скоро нужно переключаться на запасные баллоны. Это значит, что дышать остается всего около двух часов…
- Смотрите, Андрей Федорович, - прошептал Володя, направляя вверх луч своего фонаря.
Соколов поднял голову. На самом конце воронки,. образованной вывалившейся породой, бархатно чернело большое отверстие.
- Наверное, над нами еще одна пещера, - оживленно заговорил Володя. - Вот бы туда пробраться! А там может быть и выход наружу…
- Об этом даже не мечтайте, - жестко ответил Андрей. Тут метров пятнадцать. На такую высоту без посторонней помощи не забраться. У нас остается одно - идти вперед.
Он попытался вызвать Кострова и Чумака. Но те не отвечали. Мощность передатчика скафандра была слишком мала для связи.
- Да, отсюда нас никто не услышит, - вздохнул Соколов. Что ж, пойдемте.
Каменный коридор сделал два поворота и уперся в оплошную стену. Ни малейшего намека на щель, никаких признаков продолжения хода. Два человека очутились в западне.
Володя почувствовал на лбу противную испарину. Неужели все? Вяжущий холодок возник где-то внизу живота, пополз к коленям. Глупо, невероятно глупо погибать сейчас, на самом пороге разгадки…
Он заметил, что глазки индикаторов погасли. Возможно, сигналы прекратились. А скорее всего перестали доходить сюда. Конечно, они распространялись из правого хода. И зачем только Соколов свернул налево?
- Вернемся назад, - спокойно сказал Соколов. - Только переключите свет. Сейчас такая иллюминация не нужна. Глаза режет.
После ослепительных бело-голубых газосветных лучей желтые огоньки аварийных лампочек показались Володе слишком тусклыми. Все вокруг сразу потонуло во мраке. Но постепенно глаза привыкли к новому освещению.
- Не вешайте носа, Володя, - говорил Андрей. - Положение у нас не такое уж страшное. Во-первых, ребята скоро подойдут, и тогда можно надеяться на связь. Но мы сумеем выбраться, пожалуй, и без них, Заметили, что ход все время сворачивал вправо? Я думаю, что правый коридор совсем недалеко, где-то за этой стеной. Прорежем излучателями отверстие. Уверен, что не больше чем через полчаса окажемся на свободе.
Володя не отвечал. Рука его торопливо шарила за спиной.
- Андрей Федорович… У меня кончается кислород. Я не знаю, как это случилось, но… Кажется, мой запасной баллон оказался пустым.
- Как вы сказали? - спросил Андрей свистящим шепотом.
- Я пробовал переключить, но ничего не получается. Манометр почти на нуле. Вентиль открыт, я проверил.
- Мальчишка! - взорвался Соколов. - Пойти и не проверить главное! Вы понимаете, что это значит?
Володя давно это понял. Луна не прощала таких оплошностей. Меньше чем через четверть часа он должен погибнуть от удушья. Каменный мешок, обвал - все показалось сразу мелким и ничуть не опасным по сравнению с этой главной бедой. До сих пор он надеялся. Теперь надежды больше не оставалось…
- Извините, Володя, - тихо сказал Андрей. - Криком тут не поможешь. Это я виноват в первую очередь. Я обязан был проверить, как вы снарядили скафандр, но не сделал этого. Я не имел права тащить вас сюда и сделал это. Поэтому и отвечать должен я. Отвечать как командир.
«Для чего он это говорит? - устало подумал Володя. - Отвечать, командир… Красивые слова! Ему отвечать, а мне задыхаться…»
- Поэтому, - так же спокойно продолжал Соколов, - вы возьмете мой баллон. Его хватит на два часа. За это время или придет помощь, или успеете пробить стену. Ясно?
Но Володя не понимал. Почему Соколов так невозмутим? Или запасной баллон не нужен ему самому? Но нет, об этом не может быть и речи. На что же тогда он рассчитывает? Неужели…
- Нет! - почти крикнул Володя. - Я не согласен! Не возьму!
- Не горячитесь. Слушайте. К сожалению, на две части баллон не разделишь. К двум скафандрам сразу его не подключишь. Остается одно. Или-или. Я приказываю, и вы обязаны подчиниться.
- А вы? - вопрос был явно бессмысленным.
- Не беспокойтесь, я сейчас в лучшем положении, чем вы. Рост у меня поменьше, объем грудной клетки тоже. Так что расходую кислорода я гораздо меньше. Остатка в первом баллоне мне хватит еще надолго. Глядишь, тем временем и пробьемся…
- Не надо хитрить, Андрей Федорович. Я же знаю, разница в минутах, не больше.
- Хватит болтать! - снова не выдержал Соколов. - Время уходит, а мы разговорами занялись. Что это да торг? Берите баллон!
- Не возьму.
- Послушайте, вы, - яростно сказал Андрей. - Что ж, прикажете мне сидеть сложа руки, пока вы будете задыхаться? И то, что я предлагаю - не жертва, а единственно возможный выход.
- Андрей Федорович, - шепотом сказал вдруг Володя, - я знаю, вас очень ждут на Земле.
Соколов молчал.
- Я очень люблю Галю, Андрей Федорович… Передайте ей это. Но я буду чувствовать себя последним подлецом в мире, если уцелею за ваш счет…
Ему хотелось сказать многое. Что Соколов не имеет права расплачиваться жизнью за чужую оплошность. Что его смерть будет гораздо большей утратой для людей. Но сил уже не оставалось. Перед глазами поплыли огненные круги. Тело сжимала тупая боль.
Соколов шагнул к нему, протянул руку с баллоном. Последним усилием Володя стал отталкивать Андрея. Но тот, не размахиваясь, коротким толчков обил его с ног. Падая, Володя сильно ударился виском о стенку шлема и потерял сознание.
…Когда он очнулся, первым ощущением была сильная и невыносимая жажда. Но дышалось легко и свободно. Воздух был чистый, с грозовым запахом озона. Володя с трудом сел, открыл глаза. Со всех сторон его окружала сплошная темнота. Темнота и тишина. Ни единого отблеска света, ни малейшего звука. На миг ему даже показалось, что он ослеп и оглох.
