Ник вышел на опушку уже к вечеру. Он замер на несколько секунд, изучая, не видно ли в небе летающих тарелок. Издавая громкие крики, в вышине носилась сверкающая ярким оперением стая огромных птиц. Они кружились над равниной, резко ныряя вниз и вновь поднимаясь.

Казалось, они совершают один круг за другим над каким-то предметом. Ник благоразумно спрятался в укрытии и продолжил наблюдение. Но хотя солнце ярко светило, он ничего не мог увидеть…

Или мог? Разве вон там не возносится что-то в небо, подобно башням чудного города? Вот только здесь это было из чрезвычайно прозрачной субстанции, практически невидимое… Чем больше Ник наблюдал за птицами, тем больше убеждался, что это так.

А потом стая выстроилась в прямую линию и, спускаясь к земле, птицы исчезали из виду одна за другой как раз там, где, как был убеждён Ник, возвышалось таинственное строение.

И тут он изумлённо протёр глаза. Оно… оно становилось всё более видимым. Башни — похожие на те, что в городе, — но поменьше, и здесь их было всего несколько. Они теряли свою прозрачность, приобретая твёрдость. И теперь он увидел нечто похожее на средневековый замок, окружённый стенами и башнями.

С виду замок теперь казался абсолютно твёрдым, не хватало только того блестящего многоцветья города. На его стенах не играли радужные блики, в небе не сверкали высокие башни. Замок был грязно-белого цвета, словно высеченный из природного камня.

Ник заметил там какое-то движение, и это были не птицы. Часть стены, обращённая к нему, медленно опускалась, словно замок был окружён рвом. По нему проскакали облачённые в яркие одежды всадники.

Впереди всех скакал Герольд. Ник мгновенно опознал его плащ. За ним — ещё четверо, тоже на летающих скакунах, разбившись на пары. На них были плащи точно такого же пошива, что и на Герольде, только зелёного цвета. И у каждого на груди была вышита какая-то эмблема, но Ник не смог различить их издалека.

Казалось, что кони едут спокойно и медленно, однако впечатление оказалось обманчивым, потому что они быстро приближались к Нику. Он и не пытался теперь скрыть своё присутствие, зная наверняка, что ему ничто не угрожает. И ему захотелось как можно больше узнать об этой компании и загадочном — то видимом, то невидимом — замке.

Однако Герольд и его спутники не обращали на Ника никакого внимания. Они скакали, устремив взгляд вперёд и не переговариваясь между собой. Их лица ничего не выражали. Но когда они подъехали поближе, Ник увидел, что у двоих волосы ниспадают на плечи, и одна из всадниц — Рита. Их спутники не походили в точности на Герольда, и, возможно, тоже когда-то были людьми, как и эта англичанка.

Теперь Нику удалось разглядеть вышитые золотом и серебром узоры на их плащах. Каждый из них представлял собой ветвь какого-нибудь дерева. У первого мужчины, несомненно, был вышит дуб — очень тщательно проработанные листья и золотые жёлуди. С ним рядом скакала Рита с вышивкой яблоневой ветки на груди. Растения, изображённые на плащах второй пары, усыпанные серебристо-белыми цветами, Ник не узнал.

Их продвижение было абсолютно бесшумным, потому что лапы их коней не издавали ни звука. Они скакали словно во сне, глядя вперёд.

Поначалу Нику захотелось остановить всадников, однако у них был такой отрешённый вид, что юноша, охваченный благоговением, остался неподвижным и только молча провожал их глазами.

Перед самым лесом их длинноногие скакуны начали подниматься в воздух, и словно кем-то был подан сигнал, и над ними закружили две огромные птицы с белыми крыльями. Сделав над всадниками два круга, они устремились вперёд.

Когда всадники скрылись из виду, Ник вновь повернулся лицом к замку, словно ожидая, что тот исчезнет. Но крепость в сумеречном свете заката казалась даже ещё более твёрдой, чем до этого. Только проём в стене снова был закрыт мостом.

Ника разбирало любопытство. Не подойти ли поближе? Ник присел на корточки, всё своё внимание обратив на замок. Настоящий ли он, или нет? Опираясь теперь на собственный опыт, Ник не принимал на веру ничего, не имея веских доказательств. Так подойти ему и проверить?

— Николас!

Громкий шёпот разбил колдовские чары, искушавшие его. Не успела его голова повернуться к кустарнику, откуда донёсся этот шёпот, как рука уже покоилась на рукояти кинжала на поясе.

— Кто здесь! — Ник выхватил кинжал, готовый к сражению, хотя ни разу ещё в своей жизни он не поднимал оружие на другого человека.

Осторожно приподнялась ветка, и Ник увидел среди зелёной листвы лицо викария. Ник с облегчением сунул оружие за пояс, потом выскользнул из своего укрытия и через минуту предстал перед Хэдлеттом и Кроккером.

— Как вы нашли меня?

— Где ты был?

Оба вопроса были произнесены одновременно, однако вопрос Кроккера прозвучал громче и с гневом.

Но тут викарий рукой обхватил предплечье Ника и ободряюще похлопал его.

— Какое счастье, мой мальчик. Ты в безопасности!

— В данный момент, — заметил Ник. — Если только хоть кто-нибудь может быть в безопасности здесь.

Тем временем смеркалось так быстро, как Ник никак не предполагал. Бросив взгляд вверх, юноша увидел огромное облако, а вдалеке сверкнула молния и вскоре донёсся грохот грома.

— Что с тобой случилось? — снова агрессивно потребовал ответа Кроккер.

— Меня схватили… какие-то бродяги… — Ник коротко поведал им о своих приключениях, немного приукрашивая события. Если бы он встретился с одним викарием, то, наверное, рассказал бы и поподробнее. Однако предыдущее общение с лётчиком не располагало к откровениям. Ник не принял предложение Герольда, однако юноша был убеждён, что теперь он уже не совсем тот человек, каким был раньше, в своём родном мире. И если англичанам это изменение покажется внушающим угрозу и достаточным основанием, чтобы изгнать его из их группы, то не следовало давать Кроккеру хороший повод избавиться от Ника.

Второй раз до них донёсся грохот грома, уже ближе.

— Надо поискать укрытие, — заметил Хэдлетт. — Приближается буря.

— Вон там? — Кроккер указал на замок. Хотя от стен не отражался никакой свет, то тут, то там между башнями вспыхивали искорки, как будто за окнами зажигались лампы.

Ник спросил себя, видели ли они, как этот замок материализовался в разреженном воздухе. И хотя он сгорал от любопытства, его тянуло с этому замку отнюдь не с такой силой, как к городу.

— Думаю, мы успеем добраться до одной известной мне норы, прежде чем начнётся дождь, — Хэдлетт не обратил никакого внимания на вопрос Кроккера. — Но нужно отправляться немедленно.

И именно он, а не пилот, повёл их, и они принялись продираться сквозь заросли кустарника, двигаясь на запад по опушке леса. Но прежде чем они добрались до норы, с неба упали первые капли дождя и громко забарабанили по земле.

Много воды утекло с тех пор, как на землю рухнуло одно гигантское дерево, и на его вывернутых корнях уже успела вырасти трава. Раздвинув зелёный занавес, они смогли спрятаться в этом укромном месте, где места хватило как раз для троих, хотя им пришлось сидеть, тесно прижавшись друг к другу.

Отдельные капли всё же достигали их, но как бы то ни было, а они находились в укрытии. Не успели они устроиться в норе, как Кроккер снова вернулся к своим расспросам:

— Итак, тебя поймали... кто?

Ник как мог описал этих бродяг. Пару раз викарий прерывал его, желая более подробного рассказа, главным образом, когда Ник рассказывал о монахе. Но когда Ник описывал чудовищ, осаждавших лагерь, он почувствовал, как Кроккер зашевелился.

— Змея с головой женщины? Тварь с совиной головой? И ты думаешь, что мы…

— Ламия… и Андрас, — перебил его викарий.

— Кто-кто? — воинственно произнёс Кроккер.

— Ламия — демон-змея — хорошо известна в древней церковной мифологии. И Андрас…

Теперь настала очередь Ника перебить викария.

— Именно так назвал монах его — по крайней мере прозвучало так!