Но настал вечер, приехал Глушков и все началось сызнова, только в ещё более извращенной форме. Видимо за день они хорошенько продумали комбинации всех мыслимых и немыслимых изуверств и теперь действовали строго по намеченому плану. А может быть за это время им удалось узнать об истинной цели нашего вторжения. Они пришли вдвоем, сам Глушков и Рустам. В руках у него была большая черная сумка с торчащим оттуда клинком спортивной рапиры. Это обстоятельство мне почему‑то сразу же не понравилась.

Первой жертвой на этот раз они выбрали полковника. Пребросив веревку через торчащий из балки крюк они устроили дыбу. До упора в суставах задрав его руки они зафиксировали его в таком положении.

— Ну что, Алексей Николаевич? — Улыбаясь подошел к нему Глушков. — Как самочувствие? Не ломит ли косточки?

— Мне больно. — Зло ответил полковник и замолчал.

— Я могу сделать так, чтобы вам не было больно, но взамен я прошу правды. Зачем вы ко мне нагрянули. Скажите и я вас отпущу.

— Я вам вчера соврал. — Сквозь зубы процедил Ефимов. — Никакого учения у нас не было. Все гораздо проще, мы собрались ограбить ваш особняк.

— Эту песню мы вчера уже слышали. — Раскуривая дорогую сигару усмехнулся Глушков. — Уже слышали и её перепевы мне изрядно надоели.

— Я говорю вам правду. Чего же вы хотите? — Заскрипев зубами спросил полковник. — Откровенной лжи? Но её ещё нужно придумать.

— По части лжи я вас уже оценил, а теперь я хочу знать истину. Рустам, немного подтяни этого старого козла, может быть он заблеет по другому.

Струной напряглась веревка, буграми вздулись полковничьи мышцы, багрово сизым стало его лицо, а изо рта и носа полезли пенные сопли, но он не позволил себе даже стона. Просто крякнул и выплюнув выделения грязно выматерился.

— Нехорошо это, Алексей Николаевич, выражаться нецензурно в общественном месте.

— Мразь. Если я останусь живым, ты пожалеешь, что вообще родился на этот свет.

— В том — то и вся прелесть, что живым ты не останешься. Торжествующе рассмеялся Глушков. — Рустам, а не пора ли нам приступит к горячей обработке клиента?

— Как сажите, Александр Иванович. — Заржал подсобный подонок. — У меня все готово, все под руками, с чего начнем? Утюг, паяльник или просто фаза на двести двадцать вольт. Мы её ещё не пробовали, но пацаны говорят, что отличная штука. Клиент кайфует до отпада.

— Это опасно, он может окочуриться раньше времени. Давай утюг.

— Один момент, Александр Иванович. — Вытаскивая из сумки красивый импортный утюг услужливо ответил мерзавец. — Сейчас мы основательно погладим ему спинку. Алексанр Иванович, а как начинать, потихоньку или сразу на лен поставить?

— Давай сразу на полную. — Подумав ответил он. — Мы не белье сюда гладить пришли.

— Как скажите. — Услуливо согласился паскудник.

Воткнув вилку в розетку он подошел к полуподвешенному полковниу и одним движезадрав ему куртку вместе с майкой оголил широкую волосатую спину.

— Ну и зубр нам попался, Александр Иванович, — веселился подонок похлопывая Ефимова по пояснице. — Глядите какая шерсть, носки вязать можно.

— Заткнись и займись делом. — Недовольно оборвал его шеф и подойдя к полковнику за волосы задрал ему голову. Глядя в глаза спросил. — Ну что, Ефимов, пока не поздно, может быть расскажешь все как есть?

— Дерьмо собачье, я тебе уже все рассказал и добавить мне нечего.

— Как знаешь. Всякий получает то, что он хочет. — Резко бросив Ефимовскую голову и брезгливо вытер руки. — Рустам, приступай.

— С нашим великим удовольствием. — Держа утюг наготове оскалился негодяй.

С шипящим треском раскаленный утюг лег на полковничью спину и вместе с запахом горелой кожи и мяса раздался полковничий рев.

— Достаточно, Рустам, пока хватит. — Распорядился Глушков. Посмотрим, возможно теперь он окажется куда как разговорчивей, правда, Алексей Николаевич?

— Правда. — С трудом сдерживая стон ответил тесть. — Я буду разговорчивей и скажу тебе всю правду, как ты этого хотел?

— Ну вот и славно. — Расплылся в улыбке Глушков. — Говори, я весь внимание!

— Александр Иванович, ты не мужик, ты лобковая вошь подзаборной проститутки.

— Зря ты мне это сказал. — Побледнев заметил кандидат в депутаты и выхватив рапиру наотмашь хлестанул полковника по пораженной спине. — Это тебе за лобковую вошь, это за собачье дерьмо, а это просто так, чтобу впредь було неповадно лазать по чужим огородои. — Приговаривал он нанося целую серию секущих ударов.

В одну минуту волосатая спина моего любимого тестя покрылась толстыми багровыми рубцами и окрасилась кровью, но не смотря на невыносимую боль держался он стойко. Только мычал и скрипел зубами, периодически выплевывая кровавые сгустки. Я смотрел и с ужасом думал, что такое же испытание ждет и меня и не дай Бог мне его не выдержать. Тогда мне лучше не жить.

Тесть продержался ещё полчаса, а потом потерял сознание. Оттащив его к стенке Рустам вопросительно уставился на Глушкова, ожидая какую жертву для своих экзерсисов шеф выберет следующей. Сосредоточенно переводя взгляд с меня на Ухова, после недолгих раздумий он показал на Макса.

— Давай этого козла попробуем. С того дохляка толку не будет. — Плюнув в мою сторону приказал Глушков. — Готовься Максимилиан, сейчас тебе предстоит изведать райское наслаждение. Будет немножко больно, но приятно. А может не будем устраивать среневековой инквизиции. Предлагаю все наши вопросы решить цивилизованно и культурно. Ты не против?

— Я не против. — С готовностью ответил Ухов. — Я могу только приветствовать ваше предложеие и проголосую за него двумя руками.

— Я вижу, что только что показанное зрелище пошло тебе на пользу. Я был в этом почти уверен. Ты благоразумный парень и я жду от тебя правдивых ответов.

— Я с удовольствием отвечу, скажу тебе как на духу, совершенно не кривя душой, ты отъявленный негодяй, подонок и мерзавец. Я с бы с большим удовольствием воткнул тебе в твой поганый рот осиновы кол, да так, чтоб достало до задницы.

— С тобой все ясно. Мужик ещё не совсем созрел. — Улыбнувшись заключил Глушков. — Посмотрим, что ты мне скажешь через десять минут. Рустам, твой очередной клиент тебя с нетерпением ждет.

— Нет проблем, Александр Иванович. — С задоринкой, по пионерски, ответил мерзавец и накинув веревку потащил Ухова на дыбу. — С чего начнем, шеф?

— Все тоже самое, как и в прошлый раз. Не вижу смысла менять наш проверенный и отработанный репертуар.

Дальнейшее повторилось точь в точь как и с полковником, только Макс продержался подольше. Не смотря на то что у него в самом начале вылетел сустав левого плеча, сознание он потерял через полтора часа.

С сожалением отащив его к стенке они занялись мною, но тут их сразу же ожидало фиаско. Едва только Рустам рванул мои руки к потолку, как из моей разбитой головы фонтаном ударила кровь и я тут же вырубился.

Очнулся я лежащим у стены, в тот самый момент, когда наши мучители тщетно пытались обработать едва живого Саньку.

— Молодой человек. — Сидя перед ним на корточках вещал Глушков. — Ты видишь как мы поступаем с теми кто говорит нам неправду?

— Вижу. — Едва слышно пропищал сержант. — Я не хочу так.

— Мы с тобой будем обращаться совсем по другому. Ты же ещё совсем молодой. Мы вызовем врача, он тебя подремонтирует и все будет в полном порядке, но для этого ты должен рассказать нам всю правду. Зачем вы ко мне приехали?

— Но я не знаю. Меня просто наняли. Мой командир подозвал меня к себе, дал двести рублей и сказал, чтобы я делал то, что мне будет говорить Макс. Вот я и выполнял его приказания, а больше я ничего не знаю.

— Александр Иванович, да что вы его слушаете? — Возмутился Рустам. Давайте я его как следует тряхну и все будет в ажуре.

— Бесполезно, Рустам, парня действительно наняли, похоже, что ему в самом деле нечего нам сказать, а лупит по пустому барабану просто глупо, к тому же не оправданная и беспричинная жестокость мне всегда претила. Оставь его.