— Надо что — то делать. — Решил Макс после минутного ожидания.

Не успел он этого сказать, как лестница дрогнула, как — то странно дернулась и мы полетели с пятиметровой высоты.

Очнулся я уже в наручниках, которые подтягивала к лопаткам пропущенная через горло веревка. Я был босой и с перетянутыми ногами. Судя по всему лежал я на бетонном полу и окружала меня кромешная тьма. Страшно болела голова, правый бок и плечо, а левая нога вообше никаких признаков жизни не подавала. Лежал я на левом боку и наверное давно, потому как он совсем онемел. Пытаясь повернуться я застонал от дикой боли молнией поразившей плечо.

— Иваныч, живой что ли? — Откуда — то слева хрипло спросил Макс.

— Живой, ты как? — Удивляясь своему незнакомому голосу спросил я в свою очередь.

— Вроде тоже живой. — Ответил он подползая поближе. — Колено только расшиб.

— Что там у них случилось с гидравликой?

— А черт их знает. Я молю об одном, лишь бы они успели смыться.

— Да. — Согласился я. — Иначе помощи нам ждать неоткуда.

— Похоже, Иваныч, попали мы с тобой в крупный переплет.

— Мне тоже так кажется. Будем надеятся, что полковнику и твоему Сане удалось сбежать. Ногам холодно. Не понимаю, зачем меня разули?

— Разули не только тебя, меня тоже, а ы меня в подошве была вмонтирована мини "катюша". Сейчас бы она нам здорово пригодилась.

— Как мы им объясним свое вторжение. — Шепотом спросил я.

— Все документы кроме водительских прав я оставил дома. Скажем, что хотели ограбить дом. — Так же тихо прямо в ухо ответил Макс. — Иначе нам прийдется совсем плохо. Будем твердо стоять на этом.

Мы договорились во время, потому что бувально через минуту загремели затворы, распахнулась дверь и до боли ярко вспыхнул свет.

— Ну что, пожарная команда, очухалась? — Спросил незнакомый, желчный голос.

— Очухались, начальник, прости нас дураков. — По бабьи заныл я. — Бес нас дураков попутал. Денег легких захотелось. Прости пожалуйста.

— Под грабителей значит закосить хотите. — Рассмеялся он. — Не получится, голубы. Говорите немедленно, что вам от меня было нужно.

— Я же сказал, мы хотели вас бомбануть. Деньги, украшения и все такое.

— Значит правду мы говорить не хотим? — Зловеще спросил он и тут я впервые его рассмотрел. Его можно было бы назвать симпатичным мужиком, если бы не его глаза. Водянистые и мертвые они сразу же отталкивали, превращая общение с ним в неприятную и тягостную процедуру.

— Мы тебе, начальник говорим чистую правду. — Подал голос Макс. — Нам теперь запираться нет никакого смысла, потому что мы надеемся только на твою доброту.

— И правильно поступаете. — Меняя тактику мягко и вкрадчиво заговорил Глушков.

— Да разве ж мы этого не понимаем. — Прослезился я. — Все мы прекрасно понимаем. Уж влипли так влипли, ничего тут не попишешь.

— Правильно говоришь, товарищ. — Оскалился Глушков. — Ну уж если так получилось, то давайте познакомимся. Меня зовут Александр Иванович. Представьтесь и вы.

— А меня отец Иван нарек Константином. — Радостно сообщил я.

— Меня зовут Максимилиан, можно просто Макс. — Прохрипел Ухов.

— Ну вот и славненько, — мертво улыбнулся Глушков, — а теперь если назовете свои фамилии, то будет полный порядок.

— Гончаров моя фамилия, — смело ответил я.

— Очень приятно, господин Гончаров, но почему замешкался ваш товарищ?

— Я не замешкался. — Возразил Макс. — Мне скрывать тоже нечего. В водительских правах вы наверное все уже прочитали. Фамилия моя гордая и известная всему миру. Я Ухов.

— Очень приятно господа. А теперь я вас настоятельно прошу ответить мне правдиво и честно только на два вопроса. — Зачем вы ко мне пожаловали и кто вас послал?

— Господи, да мы же уже десять раз вам объясняли. — Натурально заохал Ухов. — Мы хотели ограбить вашу виллу.

— В общем так, господин Ухов и господин Гончаров. — Жестко как молотком по металлу отчеканил Глушков. — Даю вам ровно пять минут. Если по прошествии этого времени вы не начнете давать правдивых показаний, то я буду вынужден применить к вам не совсем обычные методы дознания. Время пошло.

Время, как и положенно ему неуклонно пошло вперед и вскоре отпущенные нам пять минут закончились.

— Вы не хотите изменить свои показания? — Вежливо осведомился Глушков.

— Нам незачем их менять потому что они правдивы. — Твердо ответил я.

— Что же, господа я весьма сожалею, но уже ничем помочь не могу. Рустам, можете начинать. — Крикнул он в приоткрытую дверь.

Охранники появились тут же и начался ад. Били сначала Макса. Били жестко с састским удовольствием, а когда он терял сознание его окатывали холодной водой и опять принимались истязать, требую назвать истинную причину нашего появления. Но сказать им правду было равносильно тому, что подписать себе смертный приговор и Макс даже в бреду продолжал выдавать нас за грабителей.

Мучали они его больше часа, а когда увидели полную бесперспективность субьекта занялись моей персоной, но тут их ждал полный облом. После первого же удара я потерял сознание и видимо надолго, потому что когда я очнулся в камере никого не было. По прежнему горел свет и я увидел над собой окровавленное и распухшее лицо полковника.

— Это бред. — Подумал я и непослушными губами спросил. — Как дела, папаша.

— Отличные наши дела, сынок. — С трудом улыбнулся тесть.

— Как вы сюда попали? — Уже понимая, что это не бред тихо спросил я.

— Так же как и вы. — Сплюнув кровавый сгусток ответил он.

— А где Саня, он успел сбежать? — Лелея последню надежду спросил я.

— В углу наш Саня лежит. — Его так отделали, что он не может нормально дышать. Боюсь, что ему скоро конец. Попали мы с тобой, Костя, в пиковую ситуацию.

— Как же все получилось?

— В первую голову виноват я. Не заметил как они подкрались из — за угла и ударив меня чем — то тяжелым, тут же накинули наручники и залепили рот клейкой лентой, но сознания я не потерял. Я видел как они заходят Саньке в тыл и как бьют его по затылку обушком топорика. Он упал, а вы в это время зависли над крышей.

Посовещавшись они рубанули топориком по гидравлическим шлангам. Фонтаном рвануло масло и лестница вместе с вами упала на крышу.

— Как вы им объяснили наше поведение? — Подползая к нам едва задыхаясь спросил окровавленный Макс. — Что вы сказали?

— Мы объяснили им, что это тренировочный выброс пожарного десанта, но они нам конечно не поверили. Нас с Саней заперли в подземном гараже и истязали не меньше чем вас, но мы твердо стояли на своем.

— Тоже не плохо. — Прохрипел Макс. — Но теперь вам придется немного изменить ваши показания и честно сказать, что эта вылазка была предпринята с целью грабежа. На том уже стоим мы с Иванычем и этот вариант выглядет правдоподобней.

— Ничего у нас правдоподобно выглядеть не будет. — С сожалением прошептал полковник. — Потому что они забрали мое удостоверение директора охранного предприятия ""Сокол". Согласитесь, что с таким крапленым тузом нам долго не продержаться. Уже с утра они опять начнут нас пытать.

— Насчет утра сомневаюсь. — Возразил Макс. — Утром Глушков упрется на работу, а вот вечером, когда он приедет, то истязания обязательно повторятся. Но нам не остается ничего иного как твердо и неприклонно стоять на одной однажды выбранной позиции. Это дает нам хоть какую‑то надежду на спасение. Рассказать им правду мы не можем, это будет означать для нас верную смерть. Помощи извне нам ждать не прихдится. Будем надеяться только на себя. Кстати сказать, а какова судьба пожарной машины?

— Не знаю, но сидя в сарае мы слышали как она отъехала. Скорее всего её отогнали по ту сторону холма и там сбросили в овраг. Но это только мое предположение.

Макс оказался прав, весь день нас никто не трогал. Рустам молча принес тазик с водой из которого мы подобно свиньям с удовольствием напились. Попил даже Санька который начал понемногу отходить. В общем за те десять часов, что нас не трогали мы начали обретать человеческий облик.