Литмир - Электронная Библиотека

– Это правильно, – кивнул Чудакулли. – Для его же блага. И особых трудностей я здесь не вижу. Существует сотни способов справиться со всякими там умертвиями.

– Чеснок, – решительно произнес главный философ. – Мертвецы не переносят чеснок.

– И я их понимаю, – сказал декан. – Сам это дерьмо терпеть не могу.

– Мертвец! И он тоже! Мы все мертвы! – мигом завопил казначей, тыкая в декана пальцем.

Никто не обратил на казначея ни малейшего внимания.

– Кроме того, есть определенные святыни, – продолжал главный философ. – Обычный умертвий, только взглянув на них, тут же обращается в прах. Кроме того, воскресшие мертвецы не выносят солнечного света. В крайнем случае можно попробовать похоронить его на перекрестке. Это никогда не подводило. А еще в мертвецов, заведших привычку шататься среди живых, вбивают кол, чтобы они больше не поднимались.

– На всякий случай стоит смазать этот кол чесноком, – добавил казначей.

– М-м, да, верно. Это не помешает, – неохотно согласился главный философ.

– А вот хороший кусок мяса никогда не следует натирать чесноком, – заметил декан. – Достаточно немного масла и специй.

– Красный перец тоже хорош, – радостно присоединился к беседе профессор современного руносложения.

– Заткнитесь, а? – велел аркканцлер.

Плюх.

Петли шкафа наконец не выдержали, и содержимое вывалилось на пол.

Сержант Колон из Городской Стражи Анк-Морпорка нес ответственное дежурство. Он охранял Бронзовый мост, связывающий Анк и Морпорк. Охранял, чтобы мост не украли.

Когда речь шла о предотвращении преступления, сержант Колон предпочитал мыслить масштабно.

Некоторые граждане Анк-Морпорка считают, что настоящий городской страж, охраняющий и защищающий закон, должен прежде всего патрулировать улицы и переулки, работать с информаторами, преследовать преступников и тому подобное.

Однако сержант Колон не был сторонником подобного рода мнений. Наоборот, в ответ на подобные слова он поспешил бы заявить, что пробовать снизить уровень преступности в Анк-Морпорке – это все равно что пытаться понизить уровень содержания соли в морской воде. Любой страж закона, попытавшийся выступить против анк-морпоркской преступности, рисковал нарваться на следующую реакцию со стороны окружающих: «Эй, послушайте-ка, а этот труп, который валяется в канаве, – это же старина сержант Колон!» Нет, идущий в ногу со временем, предприимчивый и умный страж порядка должен действовать вовсе не столь прямолинейно. Он должен на шаг опережать преступника. Вот если кто-нибудь вдруг надумает украсть Бронзовый мост, сержант Колон немедля схватит вора на месте преступления.

Кроме того, место дежурства было тихим, защищенным от ветра, здесь можно было спокойно покурить, и никакого рода неприятности сюда не заглядывали.

Упершись локтями в парапет, сержант Колон неспешно размышлял о Жизни.

Из тумана появилась фигура. Сержант Колон заметил на ее голове знакомую остроконечную шляпу волшебника.

– Добрый вечер, офицер, – проскрипел волшебник.

– Доброе утро, ваша честь.

– Слушай, ты мне не пособишь забраться на этот парапет?

Сержант Колон замешкался. Но вновь прибывший и в самом деле был волшебником. Отказывая в помощи волшебнику, тоже можно нарваться на серьезные неприятности.

– Проверяешь новый способ волшебства, ваша честь? – дружелюбно осведомился сержант, помогая щуплому, но неожиданно тяжелому старичку залезть на крошащиеся камни.

– Нет.

Ветром Сдумс шагнул с моста. Внизу что-то хищно чавкнуло[4].

Сержант Колон уставился на медленно смыкающуюся поверхность реки Анк.

Ох уж эти волшебники. Вечно что-нибудь придумают.

На реку он смотрел долго. Спустя минут пятнадцать отходы и прочая мерзость, болтающиеся у основания одной из опор моста, расступились, и возле скользких, исчезающих в реке серых ступеней появилась остроконечная шляпа.

Сержант Колон услышал, как волшебник медленно ковыляет по ступеням и шепотом ругается.

Промокший насквозь Ветром Сдумс поднялся на мост.

– Тебе стоило бы переодеться, – подсказал сержант Колон. – Замерзнешь до смерти, если будешь торчать на ветру в таком виде.

– Ха!

– И на твоем месте я бы хорошенько прогрелся у жарко пылающего камина.

– Ха!

Сержант Колон не спускал глаз с Ветром Сдумса. У ног волшебника медленно образовывалась лужа.

– Испытываешь какую-нибудь новую подводную магию, ваша честь?

– Не совсем так, офицер.

– Да, мне тоже всегда было интересно, как оно там, под водой, – ободряюще продолжал сержант Колон. – О эти таинственные, невероятные существа, населяющие подводные глубины… Моя мама как-то рассказывала мне сказку о маленьком мальчике, который превратился в русалку, вернее, в русала, о всех его чудесных приключениях…

Под грозным взглядом Ветром Сдумса он вдруг лишился дара речи.

– Там скучно, – сказал Сдумс, повернулся и шагнул в туман. – Очень, очень скучно. Ты даже представить себе не можешь, как там неинтересно.

Сержант Колон опять остался один. Дрожащей рукой он поднес спичку к новой сигарете и торопливо зашагал к штабу Городской Стражи.

– Это лицо… – бормотал он. – И глаза… прям как эти пирожные… ну, что в кулинарии на Цепной…

– Сержант!

Колон замер, потом посмотрел вниз. С уровня земли на него смотрело чье-то лицо. Придя в себя, он узнал пронырливую мордочку своего старого знакомого Себя-Режу-Без-Ножа Достабля – ходячего и разговаривающего доказательства того, что человечество произошло от грызунов. С.Р.Б.Н. Достабль любил называть себя авантюристом от торговли, но другие склонялись к мнению, что Достабль – просто мелкий жулик, чьи схемы зарабатывания денег всегда обладают небольшим, но жизненно важным недостатком: чаще всего он пытается продать то, что ему не принадлежит, то, что не работает, и даже то, чего никогда не существовало. Знаменитое золото фей бесследно испаряется с первыми же лучами солнца, но по сравнению с некоторыми товарами Достабля эта крайне эфемерная субстанция все равно что железобетонная плита.

Сейчас Достабль стоял на нижней ступени одной из лестниц, ведущих в бесчисленные подвалы Анк-Морпорка.

– Привет, Себя-Режу.

– Слушай, Фред, ты не спустишься сюда на минутку? Нужна помощь законопорядка.

– Проблемы?

Достабль почесал нос:

– Фред, вот ты можешь сказать… Э-э… Когда тебе что-то дают – это преступление? Ну, дают без твоего ведома.

– А тебе что, кто-то что-то дал?

Себя-Режу-Без-Ножа кивнул.

– Понимаешь, тут такая ситуация… Тебе известно, что я храню здесь кое-какой товар?

– Да.

– Ну так вот, значит, спускаюсь я, чтобы сделать переучет, а тут… – Он беспомощно развел руками. – Ты лучше сам посмотри…

Он открыл дверь в подвал.

В темноте что-то упало. Плюх.

Вытянув перед собой руки, Ветром Сдумс бесцельно брел по кварталу под названием Тени. Его кисти расслабленно покачивались. Он и сам не знал, почему так идет, просто такое положение рук казалось ему правильным.

Может, спрыгнуть с крыши? Нет, не сработает. Ходить и так трудно, а переломанные ноги только осложнят ситуацию. Яд? Тоже нет, заработаешь лишь жуткую боль в желудке. Петля? Болтаться в ней еще скучнее, чем сидеть на дне реки.

Он вышел в шумный двор, где сходились несколько переулков. Крысы, завидев его, порскнули по щелям. Завизжала и прыгнула на крышу кошка.

Сделав еще несколько шагов, Сдумс остановился и попытался было разобраться, как он здесь очутился, зачем он здесь очутился и что будет дальше, – как вдруг почувствовал, что в позвоночник ему уткнулось острие ножа.

– Ну, дед, – раздался за его спиной чей-то голос. – Кошелек или жизнь?

Губы Ветром Сдумса растянулись в дьявольской ухмылке.

– Слышь, старик, я ведь не шучу, – сказал голос.

вернуться

4

То, что воскресший мертвец не может пересечь проточную воду, абсолютно верно. Тем не менее мутную от природы реку Анк, вобравшую в себя грязь со всех равнин и прошедшую сквозь огромный город (численность населения – 1 000 000 чел.), вряд ли можно считать «проточной». Не говоря уж о том, что «река Анк» и «вода» – две абсолютно разные вещи.

9
{"b":"22283","o":1}